Реввоенсовет Республики (6 сентября 1918 г. / 28 августа 1923 г.) - Коллектив авторов

результате незаконных репрессий А. С. Бубнов и Р. П. Эйдеман, редактировавшие вместе с С. С. Каменевым и М. Н. Тухачевским 3-й том «Гражданской войны», вышедший в свет в 1930 году, причем Каменев попал в число «врагов народа» после своей смерти. Оказалось в тени и имя известного военного теоретика В. К. Триандафилова, выступившего в 20-е годы с острой статьей по тому же вопросу в журнале «Война и революция» (в 1931 г. он погиб в авиационной катастрофе).

Д. И. Курский не писал о войне, но и его не миновала опала, но об этом скажем чуть позже.

А пока вновь обратимся к осени 1920 года. Вернувшись с юга Украины, куда выезжал по поручению ЦК партии для оказания помощи командованию Южного фронта в подготовке наступления против Врангеля, Дмитрий Иванович Курский вновь сосредоточился на работе в Наркомюсте. Являясь одним из ближайших и верных помощников В. И. Ленина, он неуклонно проводил в жизнь его ленинскую линию по вопросам борьбы с преступностью, нарушениями в области гражданских правоотношений, создавал и развивал советское право, призванное способствовать строительству социалистического общества.

Сохранились письма, записки и высказывания Владимира Ильича, адресованные широкому кругу партийных, советских, профсоюзных и хозяйственных работников, в которых Ленин высоко оценивает деятельность Курского. В письме от 26 октября 1921 года, адресованном членам Политбюро, Ленин писал: «Я считаю вывод товарища Курского единственно правильным. Предлагаю провести его добавочным постановлением СНКома». Или еще: «Надо об этом выспросить Курского. Он был иного мнения».[123]

Но бывали со стороны Ленина и строгие, даже очень строгие высказывания, особенно когда это касалось необходимости усиления борьбы с волокитой и бюрократизмом.

Приведем еще один отрывок из воспоминаний А. С. Курской: «Работал Дмитрий Иванович с огромным подъемом, так как чувствовал направляющую руку Ильича. Нередко по ночам Ленин вызывал его к себе на квартиру. С портфелем, наполненным проектами новых законов, отправлялся он к Владимиру Ильичу, волнуясь и спеша».

В конце января 1920 года Курский руководил IV Всероссийским съездом деятелей советской юстиции. На нем он выступил с докладом о роли и значении советской юстиции в связи с новой экономической политикой. Отметив, что решающим фактором, который выдвигает юстицию на передовые позиции, является новая экономическая политика, он сказал:

«Было бы слишком просто рисовать себе эту политику как нечто решенное уже в начале 1921 года. Мы теперь имеем возможность установить, что эта экономическая политика уже пережила, по меньшей мере, два фазиса (имеются в виду замена продразверстки продналогом и организация товарообмена через кооперацию. — Авт.)… Но хозяйственное развитие пошло неизмеримо дальше. Все более и более обрисовывается значение чисто финансовой проблемы… которая и в западноевропейских странах стоит теперь в центре внимания. Почему это так? Потому что с каждым днем мы все более и более переходим в область широко развертывающейся денежной системы. Мы уже имеем такие учреждения, как Госбанк, Кооперативный банк, и мы уже ставим задачу организации специальных банков под контролем Госбанка. Мы уже поставили определенную задачу развития внешней торговли таким образом, чтобы к ней привлекались под контролем Комиссариата внешней торговли не только государственные органы, но и кооперативные организации. Мы, наконец, в последние дни стали перед фактом учреждения первого акционерного общества, построенного на тех началах, которые подсказаны необходимостью сожительствовать с капиталом западных стран. Я имею в виду комбинированное акционерное общество, где пайщиками являются Советская Республика и представители иностранного капитала…».[124]

Одобрительно отозвавшись о такой форме хозяйствования, Курский выразил надежду, что это позволит поднять производительные силы страны. Однако для налаживания таких взаимоотношений требуются соответствующие юридические нормы, которые бы учитывали особенности экономики Советской России: с одной стороны, крупное производство, с другой — достаточно широкая сеть мелкой промышленности и довольно развитая мелкая торговля.

«В настоящее время, — говорил Д. И. Курский на съезде, — наши законодательные учреждения стоят перед задачей выработки положений, которые в деталях должны урегулировать правовое положение государственных предприятий и их объединений — трестов. Положение о государственных предприятиях уже разработано и вносится на рассмотрение законодательных органов. В стадии разработки находится также положение о торговле — внешней и внутренней. Эти акты не будут теми краткими декретами, которыми мы довольствовались в прошлые годы. Нет, это будет целая система норм. Затем вам известно, что IX Всероссийский съезд Советов поручил Народному комиссариату юстиции разработать свод постановлений, которые должны регулировать земельное устройство и земельные отношения, причем наиболее серьезным новшеством в этом законодательстве является допущение при известных условиях временной переуступки земли крестьянам…»

Он сообщил также о ведущейся работе по пересмотру Кодекса законов о труде, проанализировал вынесенный на обсуждение участников съезда проект Уголовного кодекса, остановился на вопросах, касающихся демократизации процессуального законодательства, на основных вопросах судебной реформы.

«Таким образом, — подытоживал нарком, — мы имеем сейчас основное материальное условие, которое является необходимой предпосылкой революционной законности. Если мы будем только говорить о революционной законности, а законов не будет, то это будет весьма эффектное слово, но не больше. Необходимо иметь твердую и в достаточной степени разработанную систему норм, чтобы… проводить ее в жизнь».

Все крупнейшие и важнейшие законы и нормативные акты того времени были разработаны при непосредственном творческом участии или под руководством Курского. По его докладу XI Всероссийским съездом Советов был одобрен окончательный текст Основного Закона — первой Конституции СССР.

Как нарком юстиции, а с мая 1922 года еще и как прокурор РСФСР, Курский отдал много сил, энергии и труда становлению и развитию советских правоохранительных органов, а следовательно, и государства.

Большую культуру и взыскательность к себе Курского отметил в беседе с авторами очерка Б. Н. Хлебников, также работавший в Наркомюсте РСФСР в 20-е годы. Не без юмора он сообщил «по секрету», что в Наркомюсте Дмитрия Ивановича называли заглазно «интеллигентом», в хорошем понимании этого слова.

К концу 20-х годов Сталин начал постепенно избавляться от соратников В. И. Ленина. К тому же высокообразованных людей, интеллигенцию в целом он не любил, в душе глубоко презирал, поэтому постепенно стал превращать «прослойку», как было принято называть интеллигенцию, в безропотную прислужницу. Уже кое-кого он переместил; вынашивал мысль о коренных «чистках», которые бы позволили избавиться от других, неугодных ему партийных и государственных деятелей; пристально следил за старыми кадрами, людьми, совершавшими революцию, особенно за теми, кто, по его мнению, не поступится ленинскими принципами. Для утверждаемого им режима, основанного на неограниченной личной власти, Сталин не считался ни с чем: ни с революционными заслугами, ни с законами, не говоря уже о понятиях нравственности, справедливости, гуманности.

С этих позиций нарком юстиции Курский, который руководил еще и Институтом советского права, никак не мог устраивать «вождя всех народов» и его ближайшее окружение. И все же по сравнению