Спасти Колчака! «Попаданец» Адмирала - Герман Романов

Словно услышав мысленный приказ капитана, Тенделл выхватил гранату из рукава, выдернул чеку. Один из его солдат подпрыгнул, цепко ухватился за тряпку…

— Вперед, парни, задайте русским жару! — во весь голос заорал капитан Смит, продолжая смотреть в щель.

С грохотом стали рушиться ящики, а из-за них с ревом кинулись солдаты его роты. Но тут сердце, как показалось Смиту, почти замерло в груди, секунды потекли настолько медленно, что капитану показалось, что они превратились в минуты.

Солдат, прижав тряпку к груди, уже падал на грязный от угольной копоти снег, а граната, выпуская струйку дыма, летела в вагонное нутро. Вот только за тряпкой оказался плотно приставленный металлический лист, и граната с лязгом отскочила от него, упав на заоравшего от ужаса солдата. Так вот что лязгало внутри — мысль молнией осенила Смита — русские за тряпку поставили металлический лист. О Боже!

Взрыв отбросил капитана на ящики, хорошо, что глаза успел закрыть, иначе бы запорошило. И тут же в воздухе разнеслась громкая разноголосица криков, стонов, воплей и брани. Вразнобой загремели винтовочные выстрелы.

Капитан кое-как разбросал ящики и, наступив на чье-то тело, выпрыгнул из вагона. Его парни безуспешно штурмовали бронепоезд, пытались выломать железный лист, прикрывающий все еще открытый дверной проем.

— Нет! Не делай этого!!! — дико закричал Смит, когда увидел, что капрал Хиксон забрался на броневагон и выдернул чеку у гранаты. Однако попытка просунуть ее в пулеметную амбразуру не увенчалась успехом — изнутри кто-то крепко держал заслонку.

Из затеи ничего не вышло, но капрал это даже не осознал — хлопок взрыва, и изодранное осколками тело рухнуло на окровавленный снег. Многие солдаты стреляли в борта, но пули их не пробивали.

Некоторые парни в отчаянии лупили прикладами — попытки вызвали дружный хохот русских, которые засели в этой крепости, которая показалась в этот момент капитану Смиту неуязвимой. И это — просто набитый шпалами вагон! Волосы офицера встали дыбом — он на секунду представил, если бы сейчас перед ним был настоящий бронепоезд, с башнями и с катаной броней.

Однако русские не могли ответно стрелять через закрытые амбразуры, и это придало Смиту уверенности — рано или поздно его парни найдут щель и вкатят туда гранату. И тут бронированный паровоз выпустил струю горячего пара, шипящую и белую, а затем раздался гудок.

С дикими воплями солдаты отпрыгнули в сторону, изрыгая хулу в адрес зловредного русского машиниста. Они бы с радостью добрались до него, но толстая железная дверь наружной бронировки паровозной будки уверенно держала винтовочные пули.

И тут бронепоезд дернулся вперед и стал тихо ползти, постепенно убыстряя ход. Солдаты, выплевывая проклятия, кинулись следом, но уже через минуту стало ясным полное преимущество парового котла перед двумя ногами.

Но самым пакостным было другое — стоило бронепоезду отойти на три тысячи футов, намного опередив самых резвых солдат, как из амбразур стали вылезать толстые пулеметные хоботы. И вскоре пулеметная очередь вздыбила снег фонтанчиками перед их эшелоном.

— Парни! Прыгай с насыпи! — прокричав команду, Смит лихим прыжком перемахнул за бугор и покатился вниз по снежному покрову.

Однако летел недолго и затормозился в лощинке. Солдаты сверху сыпались горохом с крутого берега, а некоторые умудрились докатиться до озерного льда.

— Плохо дело, сэр! — рядом с капитаном оказался Радклифф.

Теперь щеголеватый лейтенант потерял свой бравый вид — щека кровоточит, меховая куртка разорвана, а под глазом начинает набухать приличный синяк.

— Это ловушка, Гарри! Они ждали нас и подготовились заранее. О Боже праведный! Смотрите…

Представшее зрелище потрясло их до глубины души. Из дальнего туннеля выполз еще один бронепоезд, но с двумя броневагонами. За ним густо пошла пехота, не меньше сотни штыков…

— Не стрелять! — заорал во все горло Смит и тихо добавил: — Иначе всем смерть, уйти мы не сможем..

Капитан все понял: держать оборону у подножия крутого берега вогнутой бухты невозможно — продольным пулеметным огнем бронепоезда выкосят всех за пять минут. И это еще хорошо — если бы пушка второго бронепоезда имела бы отрицательный угол склонения, то русским потребовалась только одна минута, а то и меньше.

Смиту стало жарко, он совершенно не чувствовал холода — и было отчего. Сами охотники превратились в беспомощную дичь. Капитан отправил в рот горсточку крупнозернистого снега, испытав секундное облегчение, после чего осмотрелся.

Его солдаты уже осознали весь трагизм положения — кто молился, кто-то ругался, таких было большинство, а кое-кто глотал снег, как капитан, пытаясь заглушить жажду…

— Эй, вояки! Сдавайтесь! А то гранатами закидаем и пулеметами по берегу пройдем! — уверенный голос закричал сверху на английском. — Офицеры у вас есть? Или как?

— Я капитан Смит! Не стреляйте! Мы сдаемся! — Никогда в жизни офицер не чувствовал себя так паршиво. Даже если в живых останется, о карьере можно забыть, теперь всю оставшуюся жизнь над ним станут глумиться, а он сам будет испытывать жгучий стыд…

Их всех обезоружили, тщательно обыскали, охлопывая рукава и заставляя снимать сапоги и ботинки. Подглядели, откуда американские солдаты выхватывали гранаты и пистолеты. Затем всех согнали в лощину скальника под пулеметные стволы бронепоезда.

Офицеров отвели в сторону от солдат. Смит мрачно посмотрел на Тенделла, который баюкал перевязанную правую руку, ободряюще на Радклиффа, который тихо шептал молитву. К ним подошел офицер в полушубке — Смит сразу вспомнил его, видел в Слюдянке, когда этот казак выставил ставку во время «бокса» чуть ли не в три сотни золотом.

— Вахмистр! Трех казаков под берег, пусть посмотрят, может, кто из американцев попрятался в снегу! — Офицер отдал команду, и бородатые казаки тут же кинулись ее исполнять, прыгнув вниз с насыпи.

Смит мучительно соображал — ранее этот казак имел на погонах по четыре звездочки капитана, так он перевел казачье звание на свой лад, ибо выговорить его был не в силах. А сейчас на погоне две звездочки подпоручика, или второго лейтенанта, плюс эмблема, отдаленно похожая на корону. За что же его из капитанов разжаловали?

— Что ж вы так подло нападаете, господин хороший? — Вопрос казака перевел морской офицер с погонами русского подполковника.

— Я получил приказ! И к тому же вы увели у нас вагоны…

— Не увели, а предупредили, капитан. Этим оружием вы хотели захватить туннели. Да полноте! Вы это прекрасно знаете, и мы знаем. И даже некие документы имеем, — казак говорил серьезно, но глаза смеялись. — А иначе как бы мы подготовили вам такую теплую встречу…

Смит пожал плечами — а что говорить прикажете? Этот казак насквозь все видит, все его хитрости. Морроу идиот, что кинулся выполнять приказ лягушатника Жанена. И он тоже идиот, что так глупо в западню залез…