Нэйт - Бран

Я вернулась вовсе не потому, что узнала о дедушке или о том, что творится с тобой. Я вернулась за его извинениями, и только потом мне рассказали обо всем остальном. Так что это почти случайность, что я оказалась сейчас здесь…

— Именно тогда, когда так нужна мне, — закончила я за неё. — Именно тогда, когда должна стать главой рода и войти в Совет Тринадцати.

Мирна улыбалась тихой, спокойной улыбкой.

— Я готова была тысячу раз отдать этот пост Гирану. Но после всего услышанного, после встречи с тобой, поняла — не сейчас. Тебе нужна помощь, и только я могу дать её тебе, войдя в Совет Тринадцати и вычистив это осиное гнездо.

— Ты собираешься идти на них в одиночку? Тогда ты долго не протянешь.

Мирна взяла меня за руку, её ладонь была мягкой и теплой и была намного меньше моей по размеру. Мирна вообще была миниатюрной. И хотя ей было уже лет сорок пять, черты лица были почти что детскими, отчего она казалась даже чуть младше меня. Но только не взглядом. Для меня её взгляд был добрым и теплым, а вот Кайннан ежился от него и всячески избегал.

— Я не одна. Одному никогда ничего не сделать. У меня есть ты, а у тебя — я, есть твои новые друзья, есть мои. Нужно просто сложить всю эту мозаику воедино.

— Да, только все мои друзья разлетелись во все концы Вселенной, — выдала я пессимитично.

— Не переживай, когда придет время, все картинки пазла сложатся в одну. Понимаю, тебе хочется, чтобы это время наступило пораньше. Но оно наступит только тогда, когда наступит самый благоприятный момент, а это — не всегда пораньше.

— Понимаю. Так он успел перед тобой извиниться? — спросила я после долгой паузы, возвращая её к незаконченному рассказу. Я уже чувствовала, что она не просто встречалась с ним за час до его смерти.

Мирна делала вид, что думает, но я видела по её глазам и ямочкам на щеках, она уже давно решила, что все мне расскажет.

— Он даже не подумал извиниться. Он просто напал на меня.

— Что? — я снова взвилась, уже который раз за ночь.

— …и поэтому сегодня он прошёл свой последний путь над водами Нарийского моря.

Я пыталась сложить два и два, понимая, что это будет четыре, но верить в очевидное не хотелось. Мирна была здесь передо мной, улыбалась, демонстрируя красивые ямочки на щеках, и при этом она только что, только что так запросто призналась в убийстве?

— Это… это… ты его?

Мирна смотрела без тени раскаяния.

— Это действительно была самооборона, и мне не в чем себя винить. Я пришла за извинениями, просто поговорить и только. Вместо этого он вынул из-за пазухи молекулярно-лазерный клинок, словно боясь, что я подниму шум об изнасиловании. Такой клинок обычно всаживают в сердце и он его поджаривает, а затем, когда вынимают, кожа мгновенно затягивается, будто и не было ничего. Понять причину смерти без вскрытия невозможно, но его, конечно, не проводят в таких случаях, дело заминают. Я бы уже была мертва.

— Да, но как ты это сделала? Как раз вскрытие у Трагата было. Обширный инсульт без единого удара. Вообще ни одного удара на теле. Мне Кайн говорил. Все чисто, никаких намёков.

— Тлареки обучали меня. И я всего лишь парализовала его. Однако, с побочными последствиями.

— У тебя есть суперспособности?

— Нет, — она покачала головой. — я лишь овладела до некоторой степени силой звука и движения. Узнала, как воздействовать на нужные точки тела человека, сочетая их со звуком. Я не планировала его конца и не испытываю никакого злорадства. Но и сожаления тоже. У него был выбор, извиниться или просто выгнать меня, выбор попытаться меня убить или умереть самому. Он сделал каждый шаг навстречу своей судьбе сам. Я же выбрала в тот момент лишь не дать ему себя убить.

— Тогда это не было убийство, — уверенно сказала я.

— Я знаю, я об этом тебе и говорю. Это была самооборона. Зачем он вообще набросился на меня? Он мог просто сказать, что не будет извиняться и не испытывает угрызений совести. Я бы ушла, но за это не стала бы отправлять его к праотцам. Он мог подослать наемных убийц чуть позже, но сам бросился ко мне.

Я долго сидела и переваривала это в тишине. Это было серьезное признание, которого она спокойно могла не делать. Она видит меня впервые за столько лет, и кто знает, какой я стала на самом деле? Обычная дружеская болтовня не гарантирует того, что я не побегу докладывать обо всем местной полиции. Её признание было слишком, чрезмерно доверительным.

— Это ещё не всё, — продолжила она.

— Боюсь больше твоих новостей на сегодня я не выдержу, сестра.

Она достала инфокристалл и потрясла передо мной.

— Что здесь?

— Знаешь, я знаю несколько техник. Я парализовала его на пятнадцать минут. Он ведь даже не заметил поначалу.

— Как можно было этого не заметить?

— Я произнесла несколько звуков с определенной силой, его тело парализовало в той позе, в которой он стоял. Он даже ничего не осознавал, сознание покинуло его, передав управление тела, стоящего в полной тьме и тишине, его бессознательному.

— Гипноз?

— Да.

— И этим можно овладеть каждый?

— Да, — уверенно кивнула сестра, — это всего лишь техники. Правда, секретные. Но доступные при этом любому существу, обладающему даром речи.

— Что на кристалле и как он у тебя оказался?

— Так вот. В тот момент, когда я обездвижила его, на меня вдруг спустилось осознание всего того, что происходит: как я там оказалась, а главное, зачем я там оказалась. Это было что-то вроде озарения. С помощью биометрии его полуживого тела я открыла все сейфы в кабинете, где никто в этот момент за мной не следил. Скопировала все данные, всех кристаллов на этот, единственный. Вернее, конечно, сейчас он уже не единственный. Копирование заняло целых пять минут, но мне хватило. Так что теперь у нас с тобой есть информация обо всех связях рода Джагаона в Межгалактическом Совете. Есть доказательства того, почему наш Совет Тринадцати под его воздействием принял именно такое решение относительно тебя. И не только тебя. Но и в отношении твоего мужчины. Гайла. А главное, его связи с заговором на Дахрариге, по свержению их номарха.

— Он замешан в заговоре против Тена?

— Тена? Ты на короткой ноге с номархом Кредесской техно-теократии?

У пропустила это замечание мимо ушей, у меня самой всё больше и больше отвисала челюсть от услышанного за