Ученик - Тесс Герритсен

— Здесь все было залито кровью. Сомневаюсь, что можно было что-то увидеть в инфракрасных лучах. Впрочем, все записано на пленку. — Он огляделся по сторонам и заметил телевизор с видеомагнитофоном. — Может, посмотрим? Это ответит на многие ваши вопросы.

Риццоли подошла к телевизору, включила его и видеомагнитофон и вставила пленку. Экран телевизора вспыхнул рекламой Интернет-магазина, предлагавшего всего за 99,95 доллара цепочку с кулоном из циркония, которая сверкала на лебединой шее топ-модели.

— Меня эта техника бесит, — сказала Риццоли, тыча в кнопки. — Я так и не научилась программировать свой магнитофон. — Она взглянула на Фроста.

— Ой, это не ко мне.

Горман вздохнул и взял пульт в свои руки. Модель в ожерелье тут же исчезла, уступив место картинке с видом на дом Уэйтов. Свист ветра заглушал голос за кадром, который представился детективом Парди, сообщил время, дату и место съемки. Было пять часов вечера, второго июня, день был ветреный. Парди направил камеру на дом и начал подниматься по ступенькам. Риццоли заметила цветущую герань в горшках — ту самую, которая теперь погибала в забвении. Кто-то окликнул Парди, и на несколько секунд экран погас.

— Входная дверь оказалась незапертой, — произнес Горман. — Экономка сказала, что в этом нет ничего необычного. В здешних местах многие держат двери открытыми. Она предположила, что дома кто-то есть, поскольку Марла Джин никуда не выходит. Она постучала, но никто не ответил.

Экран вновь засветился — камера скользнула в открытую дверь и выхватила кусок гостиной. Кадр, видимо, запечатлел то, что бросилось в глаза экономке, когда она открыла дверь. Зрелище привело ее в дикий ужас.

— Она лишь только шагнула в дом, — сказал Горман, — увидела вдалеке Кенни, который сидел у стены, и море крови. Она не помнит, видела ли что-то еще. Ей хотелось поскорее выбраться из дома. Она впрыгнула в свою машину и с такой силой рванула с места, что шины оставили глубокий след в гравии.

Камера двинулась дальше, в комнату, неумолимо приближаясь к главному объекту — Кеннету Уэйту-третьему, который сидел у стены в одних трусах, и голова его болталась на груди. Следы трупного разложения уже исказили черты его лица. Вздутый живот выкатился вперед, а лицо распухло. Но не его лицо занимало сейчас Риццоли, а изысканный предмет, который она углядела на бедре жертвы.

— Мы никак не могли найти объяснение этому, — продолжал Горман. — Лично мне это показалось каким-то культовым символом. Может быть, убийца хотел лишний раз посмеяться над жертвой. Мол, смотрите, связан по рукам и ногам, с нелепой чашкой на коленях. Собственно, такое могла проделать с мужем жена, чтобы продемонстрировать свое презрение. — Он вздохнул. — Вот тогда я и подумал, что это могла быть Марла Джин.

Камера уже отвернулась от трупа и опять двинулась по коридору. Словно воспроизводя маршрут убийцы, она возвращалась в супружескую спальню. Кадры проплывали, как будто съемка велась через иллюминатор затонувшего корабля. Промелькнули ванная, потом гостевая спальня. По мере того как камера продвигалась дальше, Риццоли чувствовала, как у нее учащается пульс. Она даже шагнула к экрану, словно по коридору брела она сама, а не детектив Парди.

И вот на экране появилось изображение хозяйской спальни. Темно-зеленые шторы на окнах. Белые комод и платяной шкаф, дверь в гардеробную. Королевских размеров кровать, откинутые покрывала, разбросанные подушки.

— Они спали в момент нападения, — сказал Горман. — У Кенни был почти пустой желудок. В последний раз он ел часов за восемь до убийства.

Риццоли подошла еще ближе к экрану, напряженно вглядываясь в картинку. Парди опять направился в коридор.

— Перемотайте назад, — попросила она Гормана.

— Зачем?

— Просто вернитесь к тому моменту, когда впервые появляется спальня.

Горман протянул ей пульт.

— Давайте вы сами.

Риццоли нажала на кнопку перемотки, и лента побежала назад. Парди опять был в коридоре, направляясь к спальне. И опять камера заскользила по комнате, медленно проплывая мимо комода, шкафа, дверей в гардеробную, и замерла на кровати. Фрост стоял рядом, выискивая глазами то же самое.

Она нажала на кнопку паузы.

— Ее здесь нет.

— Чего нет? — удивился Горман.

— Сложенной ночной сорочки. — Она обернулась к нему. — Вы не находили?

— Я и не знал, что ее нужно найти.

— Это почерк Властелина. Он обычно складывает женские сорочки. Кладет их на видное место в спальне, демонстрируя свою власть над происходящим.

— Если это он, то в данном случае он изменил привычке.

— Все остальные признаки указывают на то, что убил он. Скотч, чашка на колене, расположение жертвы.

— На пленке запечатлено то, что мы обнаружили.

— Вы уверены, что ничего не трогали, прежде чем была начата съемка?

Вопрос был нетактичным, и Горман заметно напрягся.

— Ну, я думаю, всегда существует вероятность того, что офицер, первым прибывший на место происшествия, решит что-то подправить, чтобы сделать съемку более интересной.

Фрост, будучи дипломатом, вмешался в разговор, видя, что Риццоли медленно закипает:

— Нельзя сказать, что убийца всегда действует четко по схеме. Похоже, на этот раз он чуть изменил тактику.

— Если это тот же убийца, — заметил Горман.

Риццоли отвернулась от телевизора и опять посмотрела на стену, возле которой умер, а потом медленно пух на жаре Кении Уэйт. Она вспомнила Йигеров и Гентов, скотч и спящих жертв — весь клубок нитей, которыми были крепко связаны эти преступления.

Но здесь, в этом доме, Властелин изменил себе. Он не стал складывать ночную сорочку. Потому что еще не работал в паре с Хойтом.

Она вспомнила тот день в доме Йигеров, когда, увидев ночную сорочку Гейл Йигер, она испытала ощущение дежа-вю.

Именно с Йигеров начался союз Хирурга и Властелина. В тот день они втянули меня в свою игру, началом которой стала сложенная ночная сорочка. Даже из тюрьмы Уоррен Хойт сумел послать мне привет.

Она взглянула на Гормана, который устроился в одном из зачехленных кресел и отирал пот со лба. Сегодняшнее мероприятие уже утомило его, и он буквально таял на глазах.

— Вам так и не удалось установить круг подозреваемых? — спросила она.

— Мы допросили человек четыреста, а то и пятьсот, но никого нельзя было притянуть к этому делу.

— И Уэйты, как вы считаете, не были знакомы ни с Йигерами, ни с Тентами?

— Эти имена не всплывали в ходе следствия. Через день-два у вас будут все материалы по этому делу. Можете перепроверить. — Горман сложил платок и убрал его в карман пиджака. — Возможно, вам захочется свериться и с данными ФБР, — добавил он. — Посмотреть, нет ли у них чего.