Ученик - Тесс Герритсен

Риццоли задумалась.

— А при чем здесь ФБР?

— Мы посылали туда отчет. От них приезжал агент. Несколько недель контролировал наше расследование, потом вернулся в Вашингтон. С тех пор от него ни слуху ни духу.

Риццоли и Фрост переглянулись. В глазах коллеги она увидела отражение своего изумленного взгляда.

Горман медленно поднялся с кресла и загремел связкой ключей, явно намекая на то, что пора закругляться. Он уже направился к выходу, когда Риццоли наконец удалось справиться с волнением и задать очевидный вопрос. Хотя ей совсем не хотелось услышать ответ.

— Агент ФБР, который сюда приезжал… — произнесла она. — Вы помните, как его звали?

Горман остановился и, казалось, еще больше ссутулился.

— Да. Его звали Габриэль Дин.

В сгущающихся сумерках она гнала машину, сосредоточившись взглядом на автостраде, а мыслями — на Габриэле Дине. Фрост дремал на пассажирском сиденье, и она была наедине с собой, со своей яростью. Что еще утаил от нее Дин? — злилась она. Какую информацию припрятывал, наблюдая за тем, как она роет землю в поисках разгадок? С самого начала он опережал ее на несколько шагов. Первым обнаружил мертвого охранника на кладбище. Первым заметил труп Каренны Гент на могиле. Первым предложил сделать влажный анализ во время вскрытия Гейл Йигер. Он уже знал, раньше всех знал, что будет обнаружена подвижная сперма.

Потому что был знаком с почерком Властелина.

Но чего Дин никак не ожидал — так это того, что Властелин найдет сообщника.

Вот тогда он и явился ко мне домой. Вот когда у него проснулся реальный интерес ко мне. Потому что у меня была так необходимая ему информация. Я была его проводником в мир Уоррена Хойта.

Фрост всхрапнул во сне. Она взглянула на него — по-детски раскрывший во сне рот, он был сама невинность и незащищенность. Ни разу за все время их совместной работы Барри Фрост не проявлял себя с плохой стороны. Но предательство Дина настолько ее потрясло, что сейчас, глядя на Фроста, она задавалась вопросом, не утаивает ли и он что-то. И не вынашивает ли коварные планы.

Было около девяти, когда она наконец переступила порог своей квартиры. Как всегда, тщательно заперла все замки, сегодня повинуясь, скорее, не страху, а злости. Последнюю задвижку она вогнала с такой силой, что сама ужаснулась. Потом направилась в спальню, привычно окинула взглядом комнату и проверила шкафы. Жульничество Дина на время вытеснило мысли об Уоррене Хойте. Она расстегнула кобуру, достала пистолет и сунула его в ящик прикроватной тумбочки, с треском захлопнув его. Обернувшись к зеркалу, она увидела отражение, которое повергло ее в отчаяние. Копна непослушных волос, затравленный взгляд — лицо женщины, ослепленной чувствами, которая махнула на себя рукой.

Телефонный звонок оказался полной неожиданностью. Она бросила взгляд на высветившийся номер абонента и удивилась еще больше: Вашингтон, округ Колумбия.

Телефон продолжал звонить, пока Риццоли боролась с эмоциями. Наконец подняв трубку, она холодно ответила:

— Риццоли.

— Кажется, вы пытались дозвониться мне, — сказал Дин.

Она закрыла глаза.

— Вы в Вашингтоне, — произнесла она, и, хотя старалась погасить враждебные нотки, слова прозвучали словно упрек.

— Вчера меня срочно отозвали. Мне очень жаль, что нам не удалось поговорить до моего отъезда.

— И что бы вы мне сказали? Может, правду для разнообразия?

— Вы должны понять, это в высшей степени деликатное дело.

— И поэтому вы не сочли нужным рассказать мне про Марлу Джин Уэйт?

— Это не самое важное для вашего расследования.

— Кто вы такой, чтобы решать? Ах да, я совсем забыла! Вы же из всемогущего ФБР.

— Джейн, — тихо произнес он. — Я хочу, чтобы вы приехали в Вашингтон.

Она опешила от такого неожиданного поворота.

— Зачем?

— Потому что мы не можем говорить об этом по телефону.

— Вы рассчитываете, что я тут же вскочу в самолет, даже не зная, зачем?

— Я бы не стал вас просить, если бы не считал это необходимым. С лейтенантом Маркеттом вопрос уже согласован. Вам позвонят насчет билетов и прочего.

— Постойте. Я все-таки не понимаю…

— Вы все поймете, когда приедете. — На линии воцарилась тишина.

Она медленно положила трубку и какое-то время стояла, уставившись на телефон, отказываясь верить тому, что услышала. Когда снова раздался звонок, она сразу же схватила трубку.

— Детектив Джейн Риццоли? — спросил женский голос.

— Да.

— Я по поводу вашей завтрашней поездки в Вашингтон. Я могла бы заказать вам билет на рейс 6521, вылет из Бостона в полдень, прибытие в Вашингтон в тринадцать тридцать шесть. Вас устраивает?

— Секунду. — Риццоли схватила ручку и блокнот и записала информацию о полете. — Да, отлично.

— И возвращение в Бостон в четверг, рейсом 6406, вылет в девять-тридцать утра, прибытие в десять-пятьдесят три.

— Я что, остаюсь ночевать?

— Так просил агент Дин. Мы заказали вам номер в отеле «Уотергейт». Но если вы предпочитаете другой…

— Нет. Мм, «Уотергейт» меня вполне устраивает.

— Завтра в десять утра за вами заедет лимузин и отвезет вас в аэропорт. В Вашингтоне тоже встретит лимузин. Могу я узнать номер вашего факса?

Через минуту затрещал телефакс. Риццоли сидела на кровати, уставившись в аккуратно распечатанное расписание, ошарашенная скоростью, с которой разворачивались события. Сейчас ей как никогда хотелось поговорить с Томасом Муром, спросить его совета. Она потянулась к трубке, но передумала. Загадочные фразы Дина порядком ее насторожили, и она уже не была уверена в безопасности своей телефонной линии.

Она вдруг вспомнила, что забыла совершить традиционный обход квартиры перед сном. Сейчас она остро ощутила необходимость убедиться в надежности своей крепости. Она потянулась к тумбочке и достала пистолет. Потом, как и каждую ночь на протяжении последнего года, побрела по комнатам в поисках монстров.

* * *

Дорогая доктор О'Доннелл!

В своем прошлом письме вы просили рассказать, в какой момент я догадался, что я не такой, как все. Честно говоря, я не уверен в том, что отличаюсь от других. Просто я честнее и больше знаю о себе. И еще я прислушиваюсь к тем примитивным желаниям, что свойственны всем нам. Я уверен, что вы тоже слышите их шепот, и запретные образы вспышкой проносятся в вашем сознании, выныривая из мрачных глубин подсознания. Ведь бывает так, что вы идете по лесу и видите яркую необычную птичку, и ваше первое естественное желание — прежде чем подаст голос высокая мораль — поохотиться за ней. Подстрелить.