Оранжевая страна. Фехтгенерал - Александр Башибузук

– Отчего бы и не присесть, – я твердо решил тянуть время насколько возможно и охотно утвердился на стуле, – отчего бы и не поговорить. Так каковы ваши условия?

– Условия просты, – Сеймур кивнул и присел напротив меня. – Вы сдаетесь, мы в ответ гарантируем вам гуманное обращение.

– Кормить будут?

– Что? – недоуменно повел бровями полковник. – Простите…

– Кормить, говорю, в плену нас будут? Я, к примеру, согласен только на трехразовое питание с полдником и легким перекусом перед ужином. Двухразовое прошу даже не предлагать.

– В случае отказа капитулировать – на завтрак, обед и ужин вы будете получать пайку из стофунтовых снарядов, – британец прекрасно понял мою иронию, – до тех самых пор, пока не наедитесь досыта.

– Не только мы, полковник, ваших снарядов невольно отведают пятьдесят два британских солдата, находящихся у нас в плену, – я демонстративно выудил сигару из кармана, срезал кончик и не спеша раскурил ее, – в том числе второй лейтенант Александр Сеймур. Кстати, кто он вам?

– Это неважно! – отрезал полковник. – А по поводу пленных… – он неожиданно замолчал, явно сдерживая себя.

– Вы хотели сказать, что прикрываться пленными подло? – подчеркнуто вежливо поинтересовался я. – Полковник, благодарите бога, что вы неприкосновенны как парламентер. Подобных оскорблений я не спускаю никогда и никому. Думаю, разговор у нас окончен… – Внутренне матеря себя за несдержанность, я встал.

Зараза… собрался же тянуть время, и сам же все запорол… Тьфу ты, псих-одиночка…

– Подождите, коммандант… – послышался позади голос британца. Он говорил очень тихо, едва выдавливая из себя слова: – Поверьте, я не хотел вас оскорблять. Я знаю, что у меня нет оснований обвинять вас в подобном. Но…

– Что «но», полковник? – круто развернулся я. – Впрочем, не надо отвечать. Я удовлетворен. Продолжим. В качестве доброй воли, по возвращении в лагерь я прикажу отпустить ваших раненых.

– Искренне признателен вам, – британец привстал и отдал мне честь. – но что будет с остальными пленными?

«Так: сын, или… – во взгляде полковника читалась такая надежда, что сомневаться в том, что второй лейтенант Александр Сеймур приходится ему близким родственником, не приходилось. – Сколько лет полкану? Лет пятьдесят пять. Может, чуть больше. Значит, сын, а не внук. Может, зять? Муженек любимой дочери и отец внуков? А хрен его знает. Ну и что делать? В благородство сыграть? На самом деле, толку от пленных никакого нет. Есть они, или нет, обстрел не прекратится. А кормить и поить надо, отрывая от себя жалкие уцелевшие крохи. Опять же, охранять, отвлекая личный состав – тоже требуется. Но и отдавать за просто так будет явной глупостью. Вот же, дилемма, мать ее ети…»

– Небольшая часть уйдет вместе с раненными. Будут нести носилки, – немного подумав, ответил я полковнику. – А остальные…

Явно догадавшись, что я размышляю над условиями выкупа, Сеймур быстро заявил:

– Буду честен, коммандант Игл. Вышестоящее командование не пойдет ни на какую сделку с вами. Так что если вы решите отпустить пленных, то скорее всего, это будет воспринято лишь актом доброй воли с вашей стороны. К тому же, вряд ли оцененным должным образом. Но лично я, в рамках своих скромных возможностей, готов кое-что вам предложить.

– Что именно?

– Насколько я понимаю, вы собираетесь блокировать железнодорожный путь как можно дольше, и бесполезно уговаривать вас сдаться либо уйти с позиций,?

– Вы не ошибаетесь, именно так, полковник. Я считаю наши переговоры совершенно пустой тратой времени и согласился на них только из своих соображений, никак не связанных с капитуляцией либо чем еще подобным.

– То есть вы собираетесь просто потянуть время… – покачал головой британец, словно соглашаясь с самим собой.

– Это неважно. Так в чем суть вашего предложения?

– Я никогда не подвергал сомнению свою верность ее величеству, – тихо сказал полковник Сеймур. – И впредь не собираюсь это делать! – его голос окреп и наполнился торжественной уверенностью. – Вы враг короны, соответственно и мой враг, и я хочу, чтобы вы, коммандант Майкл Игл, это уяснили раз и навсегда. А с врагом никаких компромиссов не может быть. Даже с таким сильным и благородным как вы. Однако, я искренне считаю, что пленные солдаты империи не заслужили смерть от своих же снарядов. Поэтому поступлю следующим образом: пущу вопрос о пленных по инстанции, и как командующий объединенной группировкой, до разрешения вопроса по существу, то есть до поступления той или иной команды от вышестоящего начальства, запрещу возобновлять огонь по вам. Скажу сразу, особо надеяться не на что. Почти наверняка наличие пленных в вашем лагере никого не смутит. Но таким образом, вами будет выиграно время. Думаю, где-то до завтрашнего обеда. Вы сможете распорядиться этим временем по своему усмотрению: укрепите позиции, либо еще каким образом. На самом деле, мне это не особо интересно.

– Что взамен? – спокойно поинтересовался я.

Хотя уже готов был плясать от радости. В нашем положении такой выигрыш во времени, является почти что подарком судьбы.

– Вы отпустите пленных, – коротко ответил Сеймур. – Всех до единого. Не позднее завтрашнего полудня.

– Вы не боитесь, полковник, что я обману вас? Воспользуюсь столь любезно предоставленной вами передышкой, а пленных не отпущу… – На самом деле, я все уже решил, просто захотелось немного позлить бритта.

– Перестаньте, коммандант, – раздраженно бросил Сеймур, – о вашем дьявольском коварстве и хитрости ходят легенды, но я не думаю, что вы будете применять их в данном случае. Иначе я совсем не разбираюсь в людях, что вряд ли возможно, с моим-то жизненным опытом. В любом случае, это сделка джентльменов – ваше слово против моего. Не более того. Каков будет ваш ответ?

– Согласен, – коротко кивнул я, не став дальше провоцировать британца. – Завтра к полудню все ваши люди будут освобождены. Не скажу, что я особенно рад нашему знакомству, но, в любом случае, отрицательных эмоций оно не принесло. В некотором смысле, даже наоборот. Честь имею. Ах да… позаботьтесь о своих раненых и убитых. Мои люди стрелять не будут.

Я откозырял полковнику и отправился к себе на позиции.

Ну что же, сегодняшний день и половину завтрашнего я выиграл…

Остается продержаться еще всего лишь полтора суток…

И, клянусь, мы это сделаем. Будь уверен, полковник – обязательно сделаем…

В лагере коротко переговорил с командным составом, приказал отправить восвояси раненных бриттов с минимальным сопровождением из здоровых пленных, а потом дал команду привести в командирский вагон Редьярда, который Киплинг.

– Редьярд, вы знаете полковника Сеймура? – по уже сложившейся традиции, я подвинул ему по столешнице стаканчик с коньяком и сигару.

– Майкл, я не намерен раскрывать вам сведения, представляющие собой хоть какую-либо военную тайну… – Писатель было протянул руку с угощению, но сразу отдернул ее назад. Словно отказываясь от взятки.