Как в первый раз - Карли Филлипс

Она часто-часто заморгала, глаза наполнились слезами.

— Да, ты для меня много значишь, но мне… страшно. И плохо оттого, что ты заставляешь меня признаваться в моих чувствах. — Она отвернулась.

— Отлично. — Он взял Марию за подбородок и повернул ее лицо к себе. — Будем считать, что начало положено. Знаешь, и мне страшно. — Коннор наконец высказал ту мысль, которая его тревожила. Они оба испытывали страх, и в этом тоже были похожи. — Говорят, что от любви до ненависти один шаг.

Она бросила на него сердитый взгляд, но уголки ее губ вдруг слегка приподнялись. От этой улыбки у Коннора сразу потеплело в груди. Что ж, неплохое начало.

В гостиной слышались веселые голоса и смех, вечеринка уже началась. Наконец Ари была готова спуститься вниз и занять свое место в семейном кругу. Она на мгновение остановилась у висевших на стене портретов предков. Теперь Ари могла посмотреть на эту галерею с точки зрения взрослого, зрелого человека. На нее смотрели умные и вдумчивые глаза людей, с которыми ее связывало кровное родство. Мало кто из ее современников мог похвастаться такой богатой семейной историей. И Ари была частью этой истории. Внезапно ее охватили такие сильные чувства, что пресеклось дыхание. Впервые рядом с этими портретами Ари ощущала не стыд, а гордость.

Она не могла вычеркнуть из жизни пять лет, проведенные в Вермонте, но теперь у нее появилась возможность стать ближе к своей семье. Когда Ариана спустилась с лестницы, то обнаружила на стене два новых портрета — Сэм и Спэнк в одинаковых платьях. Больше всего Ари поразило то, что взгляд Саманты был прямым и открытым, ее волосы светлым каскадом спускались на плечи и спину. Никакой бейсболки и никакого желания спрятаться и слиться с декорациями.

Ари вдруг поняла, что, живя в доме родителей, она не хотела быть самой собой. Она постоянно убегала от того человека, которым была на самом деле. С Самантой же произошло обратное. Перебравшись в дом Елены и Николаса, Саманта почувствовала себя здесь защищенной и стала самой собой. Описав виток спирали, Ари снова вернулась домой и наконец обрела себя.

С улыбкой на лице она направилась в гостиную, чтобы принять участие в семейном празднике. Предполагалось, что на вечеринке будут присутствовать только члены семьи, и, увидев Коннора, Марию и Куинна, Ари почувствовала, что задыхается. Появление гостей могло объясняться лишь двумя причинами.

Во-первых, мать и отец могли пригласить Куинна для того, чтобы помочь дочери уладить личные проблемы. Но Елена сказала, что она хорошо усвоила пройденный урок, и очень сожалела о том, что пыталась свести Зоуи с Деймоном. Но существовало и второе объяснение появления Куинна в их доме, и это объяснение было более правдоподобным.

Это была семейная вечеринка. И Сэм теперь являлась членом семьи. А прежде семьей Сэм был Куинн, так что он тоже автоматически становился членом семьи Костасов. Присутствие здесь Коннора, являвшегося вторым членом семьи Куинна, также было вполне объяснимо. А Коннор привел с собой Марию. Собственно говоря, такое положение вещей было вполне естественным для Костасов, сделала вывод Ари.

Если бы она не была так удивлена, то, вероятно, поблагодарила бы свою семью за то, что ей самой не пришлось искать Куинна. Но так как Ари не подготовилась к этой встрече и теперь у нее не было времени обдумывать те слова, которые ей хотелось сказать Куинну, она растерялась. Желудок сжался в тугой ком, вдруг стало трудно дышать. Она не знала, чем закончится для нее эта встреча.

Когда Ари входила в комнату, глаза Куинна были устремлены на нее. Желание в них мешалось с гневом. Разумеется, он имел полное право сердиться на Ари. Выстроенная ею стена страха и отчуждения не давала ему возможности подойти ближе. Он же ради нее переступил через все преграды, которые создавал вокруг себя в течение жизни. Куинн, разумеется, не хотел приходить на эту вечеринку. Но пришел для того, чтобы сказать им всем, что они должны отказаться от тех своих привычек, которые могут принести несчастье в жизнь Сэм. После этого он сразу уйдет.

— Очень рад, что ты смог прийти, — сказал Николас, подходя к Куинну и обнимая его за плечи. — Я даже простил тебя за то, что ты… Как бы это сказать? Скрыл от нас, что с Зоуи все было в порядке. Ты спас ее, и сейчас только это имеет значение. — Николас снова обнял его. — Ты всегда будешь частью нашей семьи.

Отец Ари и Зоуи принял его. Куинн почувствовал, что волнуется, к горлу подкатил ком. Ни в ком раньше он не встречал этого понимания, никто раньше не одаривал его таким теплом.

Внезапно Куинн почувствовал, что кто-то сверлит взглядом его спину. Ему даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это Ари. Она была в черной мини-юбке, в той самой, в которой в первый раз пришла в казино, и в кофточке телесного цвета, мгновенно вызвавшей в Куинне желание.

Ари продолжала носить вещи, которые говорили о том, что она приняла в себе свою вторую часть, более свободную, чувственную и открытую. И еще Куинн понял, что Ариана Костас знала, как подчеркнуть свои достоинства. Трудно было сказать, скрывала ли она свое родство с Костасами, надевая консервативные костюмы, или просто хотела соответствовать своему окружению в Вермонте. Не мог Куинн и определить, по какой причине Ари оделась так сексуально и броско. Может быть, теперь она хотела лучше вписаться в свою семью? Все, что касалось Арианы, всегда было загадкой. И все-таки, отталкиваясь от своих внутренних ощущений, Куинн мог сказать, что она все еще убегала. Убегала от него, от его любви.

Он отдал Ари свое сердце, которое раньше не предлагал никому и которое вряд ли предложит кому-нибудь впредь.

Николас потряс пальцем перед его лицом.

— Хорошо, что ты вмешался в это дело и помог обеим нашим дочерям, а то один Бог знает, что бы с ними случилось.

Куинн рассеянно улыбнулся, так как отец Ари и Зоуи пытался казаться смешным, разыгрывая что-то вроде комической сцены.

— Простите, я отвлекся… Николас кивнул.

— Я хотел сказать тебе, что мы в семье обходимся без формальностей. У нас все запросто. Поэтому не нужно больше называть меня сэром. — В его голосе слышался упрек. — О, посмотрите, вот и Касси пожаловала! — Николас поприветствовал свою сестру и выводок ее детей.

— Даже не знаю, что и думать о них, — сказал Коннор, подходя к Куинну.

— Если ты имеешь в виду семью Костасов, то это вполне понятно. Они кого угодно могут поставить в тупик, — засмеялся Куинн. Он сразу вспомнил свою первую встречу с семьей Ари, когда обезьяна обчистила его карманы.

Коннор похлопал друга по плечу:

— Но ты с ними справляешься.

— Приходится. Ради Сэм, — сухо заметил Куинн.

— А я думал, что ради Ари.

Куинн вздохнул.

— Не все так просто, как тебе кажется. Ари не хочет иметь со мной ничего общего. Неужели ты еще не понял этого? — спросил Куинн. Коннор ведь уже знал, что Ари собирается возвращаться в Вермонт. И знал почему.