Ломоносов - Рудольф Баландин

Увы, вместо юбилейных торжеств свершились похороны: дочь Петра Великого скончалась 25 декабря в возрасте 53 лет. Императором стал ее племянник принц голштинский Карл Петр Ульрих Гольштейн-Готторп. Его крестили в православие, нарекли Петром Федоровичем, а в августе 1745 года женили на дальней родственнице дочери захудалого немецкого князька принцессе Софье Анхальт-Цербстской (в крещении — Екатерина Алексеевна).

Ломоносов отозвался на его восшествие на престол спешно сочиненной одой (28 декабря). В ней он заявил опрометчиво и нескладно: «Петра Великого обратно / Встречает Росская страна». Не интересуясь дворцовыми интригами, он не учел, что против императора готовы выступить все те же гвардейцы.

Став императором, Петр III развил бурную деятельность. В отличие от Елизаветы Петровны, регулярно принимал доклады вельмож и военачальников, присутствовал на заседаниях Сената, посещал коллегии. Ему нравилось проводить парады. Себя он считал крупным специалистом в военном деле, щеголял знанием прусской армии, ходил в прусском мундире с прусским орденом на груди.

Во внешней политике его правление означало смену приоритетов. В этом определенную роль сыграла смерть 15 января 1762 года графа Петра Ивановича Шувалова, который при Елизавете Петровне практически руководил правительством России. Он представил на рассмотрение императрице и Сенату два десятка проектов по вопросам законодательства, административного устройства, финансов, торговли, рекрутского набора и т. д. По его инициативе были отменены внутренние таможенные пошлины — пережиток феодализма. Это способствовало развитию торговли и обогащению самого автора реформы. Петр Шувалов был изобретателем особой гаубицы и содействовал развитию артиллерии русской армии.

Братья Петр и Александр Шуваловы обзавелись огромными богатствами и активно влияли на внутреннюю политику страны. Их двоюродный брат Иван, фаворит Елизаветы Петровны и покровитель Ломоносова, во многом определял внешнюю политику империи, направленную на союз с Францией. Смерть императрицы Елизаветы и Петра Шувалова, отстранение от государственных дел Ивана Шувалова определили легкость переориентации внешней политики страны на союз с Пруссией.

В феврале 1862 года Петр III ликвидировал Тайную канцелярию, руководимую Александром Шуваловым, а «Указом о вольности дворянства» освободил представителей этого сословия от обязательной воинской службы. Казалось бы, так он должен был заручиться поддержкой дворян. Но указ готовился еще до его царствования, и авторитета ему не прибавил, а вот союз с Пруссией и ликвидация Тайной канцелярии обеспечили ему немало влиятельных врагов.

Более всего повредил Петру III указ по изъятию у Церкви и передаче светским властям (секуляризации) церковных земель. И хотя эта реформа тоже готовилась задолго до него, ее поспешная реализация породила упорные слухи о том, что император намерен заменить Православную Церковь протестантской. Действительно, он не выказывал почтения к пышным обрядам Православия, мог захохотать во время церковной службы.

Поспешные государственные реформы, даже если они назрели, всегда вносят определенный разлад в общественную жизнь и вызывают кризисные ситуации. Подобные соображения Петр III не принимал в расчет, имея высокое мнение о своем государственном уме и военных талантах. К жене и сыну Павлу был холоден, предпочитая общество Елизаветы Воронцовой, на которой обещал жениться. Он любил веселые попойки и не вполне пристойные забавы. Как позже высказалась его супруга, «во всей империи у него не было более лютого врага, чем он сам».

Петр III подписал договор о военном союзе с Пруссией и замыслил поход против Дании, чтобы отвоевать герцогство Шлезвиг, некогда принадлежавшее его роду. Приказал готовить к выступлению стоявшие в Петербурге гвардейские полки, которые намеревался возглавить. Воевать во имя личных амбиций императора гвардейцы не желали. Им неплохо жилось в столице. Получив новые льготы, они имели возможность обустраивать свои поместья, в большинстве своем находившиеся в плачевном состоянии.

О подготовке дворцового переворота знали едва ли не все жители Петербурга, кроме Петра III. Прусский король писал ему о необходимости действовать осторожно. Показное раболепие вельмож, беспрекословное исполнение приказов, система самодержавия и упоение огромной властью усыпили бдительность императора.

28 июня 1762 года гвардейцы взбунтовались, Петр III был низложен, подписав отречение от престола. И все-таки только он оставался законным претендентом на трон Российской империи. Это определило его судьбу. Вскоре появилось официальное сообщение, что император умер от геморроидальной колики.

Возможно, его убили по приказу Екатерины. Или это была инициатива гвардейцев, понимавших, насколько опасно (в частности, для них) оставлять в живых императора. По одной версии, у него произошел инсульт. Хотя в это поверить трудно, если учесть, что ему было всего 34 года.

Так с преступления началось правление Екатерины II. Первые дни ее вступления на трон прошли в столице при полном спокойствии. Не было никаких столкновений. Сенат и Синод приняли случившееся как должное, а гвардейцы откровенно ликовали. Как вспоминал Г.Р. Державин о 30 июня 1762 года, «день был самый красный, жаркий. Кабаки, погреба, трактиры для солдат растворены; пошел пир на весь мир; солдаты и солдатки в неистовом восторге и радости носили ушатами вино, водку, пиво, мед, шампанское и всякие другие дорогие вина и лили все вместе без всякого разбору в кадки и бочонки, что у кого случилось.

В полночь на другой день с пьянства Измайловский полк, обуяв от гордости и мечтательного своего превозношения, что императрица в него приехала и прежде других им препровождаема была в Зимний дворец, собравшись без сведения командующих, приступив к Летнему дворцу, требовал, чтоб императрица к нему вышла и уверила его персонально, что она здорова».

Придворные офицеры заверили, что государыня здорова и почивает. Измайловцы шумели, настаивали на своем. Екатерина вынуждена была встать, надеть гвардейский мундир и возглавить их шествие до казарм (благо — белая ночь). На следующий день она издала указ, призванный укрепить воинскую дисциплину, пресекать слухи, возмущающие спокойствие. Руководители заговора расставили патрули на площадях и перекрестках, кое-где установили пушки.

Серьезный ущерб от переворота понесли купцы, у которых мятежные гвардейцы «изъяли» спиртных напитков на несколько тысяч рублей. Ущерб им был возмещен через два года.

Михаил Ломоносов 8 июля завершил оду в честь восшествия на престол Екатерины Алексеевны. В ней отметил, что теперь устранена опасность для России попасть под влияние Пруссии, а для русского народа — лишиться православной веры. И намекнул: не следует торопиться с новыми реформами; пора предоставить льготы народу русскому, а не только избранным:

По своему твердому принципу, он не забыл напомнить о просвещении: «Науки, ныне торжествуйте». Императрица была озабочена иным: как сохранить и укрепить свою власть. Активные участники переворота имели право на почести и льготы, а потому были щедро вознаграждены. Но не следовало обижать тех, кто был близок к свергнутому императору, чтобы избежать распрей среди вельмож и крупных чиновников. Несколько опальных деятелей было помиловано.