Слово Ишты - Александра Лисина

Я грустно улыбнулась.

– Вы-то, может, и переживете, а мне как быть? Как я буду без вас? Кто мне будет двери открывать? Кто «госпожой» каждый день называть станет? Кем я буду народ удивлять при каждом появлении? А?

– Ничего, – хихикнул брат. – Если мы снова станем Тенями, ты удивишь всех еще больше.

– Не смешно. Не хочу я больше никаких Теней. Хочу живых. Настоящих. И навсегда хочу… чтобы можно было больше не думать о резервах.

– Ну, лет десять и правда можно будет не думать. А там… – Бер хитро прищурился. – А там, может, ты еще что-нибудь придумаешь?

Я усмехнулась.

– Куда ж я денусь?

– Ладно, пойдем, что ли? – со вздохом поднялся брат. – Все равно это – бесполезная трата времени. Ни о каких обрядах и ритуалах Адаманта мы тут ничего не найдем. Это – слишком закрытая информация. О ней наверняка даже в клане не все знают. Сама же читала, что написано про «черных»: самый закрытый клан.

– И самый сильный.

– Нет. Самым сильным всегда был Рубин. Адамант никогда не лез в первые ряды.

– Но и от власти никогда далеко не отходил, – возразила я. – За три тысячи лет существования Скарон-Ола еще не было такого, чтобы Адамант утрачивал свои позиции. С Изумрудом – да, бывало, даже Сапфиры однажды сдавались, но «черные» – никогда.

– Как и Алые, – кивнул Бер. – Ты права. Значит, скорее всего, для Гора надо будет искать учителя.

– Ехать в Скарон-Ол?

– А куда еще? Я, правда, не знаю, как нас там примут: чужаки, которых никто никогда не видел и о которых уже даже не помнит… ты знаешь, как у нас относятся к чужакам?

Я поежилась.

– Но вы ведь все равно скароны. Этого не отнять, сколько бы времени ни прошло. Вас ни с кем не перепутаешь, даже Мейр подтвердил. Значит, должны принять. Правда, столь длительное отсутствие вам будет трудно объяснить, но все равно – мне кажется, главы кланов должны вас хотя бы выслушать. А если Гор действительно так силен, как говорит Лин, то Адамант должен быть заинтересован в том, чтобы его заполучить.

– Не скажи, – вздохнул Бер. – Для кланов самое главное – иерархия. Подчинение. Верность клану и долгу. А мы кто? Может, когда-то для нас это и имело значение, но теперь все изменилось. Мы уже никогда не будем такими, как ждут от нас кланы. Мы стали чужими, Гайдэ. Мы много лет провели вне родных стен. Мы забыли о них так же, как и они забыли про нас. Для нас потеряли значение прежние ценности. Мы больше не будем зубами сражаться за свои кланы. Наконец, мы стали кровными братьями… когда-то чуждые друг другу, но сейчас ставшие ближе, чем родные… такого ни один клан не допустит. И, наверное, уже не простит.

Я нахмурилась.

– Почему? У вас ведь даже владык всегда четверо? Специально, чтобы из разных кланов?

– Да. Но это вовсе не означает полного согласия. И вовсе не говорит о том, что между кланами нет соперничества. Как может выжить государство, построенное, как идеальная военная машина?

– На войне, – не подумав, брякнула я.

– На непрерывной войне, – кивнул скарон. – Между собой или с каким-нибудь внешним врагом – не имеет значения. Для нашего народа важна сама война, как факт. Скароны живут этим. Они не видят иной жизни, кроме как стать воином и умереть во славу своего клана. Это почетно. Это – важно. Это – большая честь… но не для нас четверых, понимаешь? Уже не для нас. И это так явно видно, что я сильно сомневаюсь, что нас примут обратно. Да, наверное, нам это уже и не нужно?

– И что же делать? Как тогда быть с Гором?

– Не знаю. Ты, конечно, можешь ему приказать все вспомнить… ты ведь все еще наша хозяйка… даже без браслета… поэтому, если ты велишь, он, наверное, вспомнит, как управлять своей силой?

Я неожиданно замерла.

– Приказать?!

– Да, – невесело согласился Бер. – Не думаю, что есть еще какой-то выход. Ведь даже если искать учителя, то до Скарон-Ола еще добраться надо. А там… вся твоя затея с Невироном затянется неизвестно на сколько времени.

– Погоди! – меня вдруг, что называется, осенило. – А что, если я прикажу ему вспомнить не все?! Что, если я прикажу вспомнить только то, что касается его силы?! Ведь для этого необязательно поднимать из могилы все свое прошлое? Достаточно того, что Гор вспомнит обряд и восстановит прежние знания! А, Бер? Как считаешь, это возможно?!

Домой мы неслись как сумасшедшие, распугивая прохожих и грозя отдавить ноги всем, кто не успел вовремя отпрыгнуть с дороги. Причем если в библиотеку я ехала со страшными проклятиями на устах и злобной мыслью о том, «когда же закончится эта дикая тряска?!», то теперь едва не покрикивала на брата, чтобы подстегнул лошадей.

Мы с грохотом пронеслись через треть Верхнего Города, пока добирались до затерянного в одной из тихих улочек дома. Едва не стесали каретой все углы. Оставили после себя толпы ошарашенных подобной наглостью людей, причем кто-то даже порывался прокричать вслед что-то неприличное. Но мы просто не обратили внимания и вихрем влетели в распахнутые ворота, которые из-за отсутствия слуг пришлось открывать Вану. Еще в тот момент, когда колеса загрохотали в начале длинной улицы.

Не дождавшись, пока брат закроет тяжелые створки, я пулей вылетела из экипажа, едва не снеся по пути дверцу, вздернула повыше подол и бегом ринулась в дом, уже с порога крича ребятам о том, что у меня идея. Потом торопливо объясняла. Убеждала. Однажды даже затопала ногами, когда выяснилось, что они не до конца поняли. Наконец устало плюхнулась в кресло и, содрав с головы надоевшую шляпку, с надеждой посмотрела на напряженно размышляющего Гора.

– Ну, как тебе моя мысль? Рискнешь?

Гор задумчиво пожевал губами и вопросительно взглянул на Лина.

– Как считаешь, получится? Ты у нас по ритуалам – спец.

Шейри аж раздулся от похвалы.

– Думаю, шансы есть. Если, конечно, ты доверишься Гайдэ.

– Да я не об этом, – отмахнулся брат. – Меня другое интересует: мне ведь придется снова призывать Тень, верно?

– Скорее всего, – важно ответил Лин.

– Так вот в этом-то и проблема: что, если я не удержусь?

– А мы присмотрим, – тут же отреагировал Бер. – Глупостей тебе сделать не дадим. И Лин проконтролирует, чтобы ты никуда больше не свалился. Лин, сделаешь?

– Мр-р… попробую.

– Так и в чем тогда дело?

– Ни в чем. – Гор решительно поднялся и спокойно посмотрел на меня. – Где ты хочешь провести ритуал?

Я пожала плечами.

– Пошли, наверное, наверх. Вдруг кто припереться надумает? К тому же тебе лечь придется, а тут неудобно. Лучше, если ты на своей кровати и устроишься. А мы рядышком.

– Я запру двери, – тут же умчался Ван, и во дворе послышались громкие хлопки.