Слово Ишты - Александра Лисина

Он странно на меня посмотрел.

– Я не думал, что кто-то способен сделать то, что сделала ты. Отдать часть своей души… доверить самое сокровенное чужаку, который уже позабыл, как на самом деле выглядит… Но ты не испугалась. Ты даже не почувствовала, что нас на самом деле двое. И что мы могли тебя разрушить.

– А зачем? – Я спокойно пожала плечами. – Что бы вам это дало?

– Верно – ничего. Поэтому мы ждали. Он и я. Но теперь ты пришла к нам снова. Сперва вытащила его. А теперь явилась за мной. Почему?

– Ты же хочешь жить?

– Хочу, – охотно призналась Тень.

– Ну так и живи спокойно. Вернись к Гору. Станьте тем, кем вы были раньше. Без тебя он не справится с Тенью. Ты ему нужен.

– Ему? – еще более странно наклонил голову «Гор». – А тебе?

Я тяжело вздохнула.

– Гор – мой брат. Получается, что и ты тоже. Хотя я даже не знаю, кем ты был и давно ли умер. Но мне, впрочем, все равно. Ты был с ним до меня и должен остаться после. Я не хочу смотреть, как каждый из вас умирает по отдельности. Не хочу видеть, как он страдает. А раз так, то… – я протянула руку, – пойдем домой, брат? Ты – часть Гора, хоть когда-то и был ему чужим. Ты разумен. Ты – человек. В каком бы виде ни был и где бы ни находился. Поэтому я не приказываю. Просто прошу: вернись, пожалуйста. Ты нам очень нужен.

Тень вздрогнула.

– Нужен?

– Хватит уже мертвых душ и разбитых сердец. Хватит разочарований и сомнений. Пожалуйста, пойдем обратно. Пожалуйста, помоги мне, брат.

Призрак качнулся навстречу, но вдруг нерешительно замер.

– Ты стала нам Хозяйкой… ты держишь нас обоих на грани… от тебя мы питаемся… и нам время от времени будет нужна твоя дейри. Это – цена за воскрешение. Ты согласна ее платить?

– Да, – твердо сказала я.

– Нам иногда будут нужны твои сны…

– Хорошо, приходите.

– Сны – это якорь, – шепнула Тень. – Без них даже я могу потеряться. Когда-то они были у Гора – так я его находил. Но теперь он – такая же Тень, как и я. И он больше не видит снов: все они остались здесь, похороненные и забытые.

Я пожала плечами.

– Я уже сказала, что согласна. Если для него это важно, я пойду на все.

Тень наконец улыбнулась.

– Мой брат нашел хорошую сестру… я тебя принимаю.

А в следующий момент меня что-то с силой ударило в грудь и вышвырнуло прочь из темноты.

Пришла я в себя довольно быстро. Оттого, что кто-то яростно спорил над моим бренным телом, не слишком стесняясь в выражениях. Так. А что случилось? Лежу, молчу, никого не трогаю… а почему лежу? Да потому, что кто-то очень вежливо меня куда-то перенес. Ага, на кровать. Соседнюю. Чудесно. Только шумно что-то стало.

– Это ты виноват! Ты сказал, что ничего страшного!

– Да ни х… подобного! Я сказал, что все должно быть нормально!

– Да?! И где оно, млин, нормально?! Триндец, как нормально! Просто зашибись!

Я ошарашенно моргнула.

– Ого. У кого это такие глубокие познания моего родного языка?

– Гайдэ!!! – дружно вскрикнули сразу три мужских голоса, и надо мной в тревоге склонилось сразу три головы.

– Ас, Бер, Ван… а кто тут только что матерился?

– Живая! – выдохнул Бер, жадно всматриваясь в мое лицо. – Бледная, серо-зеленая, но живая!

Ван устало опустился на корточки и осторожно взял мою руку.

– Гайдэ, ты нас до смерти напугала. То стояла, как статуя, то вдруг рухнула навзничь, как будто тебя ударили. И все – ни звука, ни движения, ни даже вздоха.

Я озадаченно потерла грудь и поморщилась.

– Да меня, собственно, и правда… а где Гор?! – Я аж подскочила, когда вспомнила свой необычный… сон? Да нет вроде, не похоже на сон. Какое-то очередное видение. – Что с ним?! Живой?!

– Все с ним нормально, – осторожно уложил меня обратно Ван. – Спит просто. Его Лин караулит. Ты сама-то как?

– Да ничего вроде. Слабость только в теле, да виски гудят. А так терпимо.

– Что у вас произошло? У тебя вышло?

– Кажется, – неуверенно сказала я, но потом подумала и решительно полезла с кровати. Кажется, это была постель Вана, куда меня уложили, как сомлевшую принцессу. – Погодите, я хочу проверить.

– Куда?! – тут же попытался перехватить меня Бер, но я ловко вывернулась и, прошмыгнув у него между рук, торопливо поползла к соседней кровати. На карачках, потому что ноги действительно держали плохо. – Стой! Гайдэ!

Я упрямо добралась до постели и с тревогой посмотрела на бледное лицо Гора: оно было странно спокойным. Глаза закрыты, кожа сухая, губы плотно сомкнуты и едва заметно шевелятся, будто он с кем-то до сих пор говорил. Дышит ровно, руки привязаны, но не скручены судорогой, тело расслаблено…

– Гор? – Я тихонько провела ладонью по его щеке. Скарон что-то тихо выдохнул и улыбнулся, а у меня словно гора с плеч свалилась. – Ну, слава богу. Кажется, порядок… Ой!

Какая-то сила вдруг подхватила меня с пола и решительно взметнула наверх.

– Бер!

– Все, – строго сказал брат, бесцеремонно сгребая меня в охапку. – Ты идешь отдыхать. За Гором мы присмотрим. Как проснется, скажем.

– Но…

– Спать, – еще строже посмотрел он. – И никаких гвоздей.

Я обреченно вздохнула: блин, когда он начинает играть в Большого Брата, с ним просто невозможно договориться! Куда только девается улыбка? Куда пропадают веселые смешинки в глазах? Прямо скала, а не человек! Хрен такую прошибешь! Да еще Ван смотрит с неодобрением! А Ас даже не пытается меня спасти! Просто заговор какой-то!

Я жалобно посмотрела на одного, другого, третьего. Затем с надеждой покосилась на сидящего возле дальней стены Лина, но тут же поняла, что никто за меня не вступится, и покорно обвисла в руках Бера, как старая тряпка. Тот, не особо церемонясь, перехватил свою «ношу» поудобнее, нахально меня похвалил (мол, молодец, хорошая девочка) и, провожаемый нашим дружным молчанием, бодро вышел. Потом так же бодро добрался до спальни, осторожно сгрузил на постель мою слабо блеющую о справедливости персону. Придирчиво проследил, чтобы я разделась и заползла под одеяло, а потом ласково так сказал, что если заметит меня поблизости от соседней комнаты, то устроит такое наказание, что шалости «маркиза де Сада» покажутся мне детскими развлечениями.

Я вняла.

Я содрогнулась.

Я обиженно забилась под одеяло и кинула в вымогателя подушкой. Но он невозмутимо перехватил ее прямо в полете, так же невозмутимо вернул на место, быстро чмокнул меня в щеку и испарился, предварительно задвинув щеколду на окне и плотно притворив за собой дверь.