Жена-беглянка - Кира Калинина

к острову, но феи заманили её в такое место, где под слоем тёплой воды таился ледяной омут.

У Марлены свело ноги. К счастью, на помощь пришли маленькие дельфины-телепаты и согласились проводить незадачливую купальщицу к берегу при условии, что прежде она поиграет с новыми друзьями… Неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы Мик Пик не поднял тревогу и за Марленой не выслали спасательный катер.

Кстати, Пик оказался исключительно милым человеком. Он действительно владел трёхэтажным деревянным домом в леске под Чуддвилем. С дырявой крышей, щелястыми стенами, прогнившими полами и удобствами во дворе. Но Марлена не сомневалась, что вместе они всё починят — как только потеплеет, так сразу и начнут. Две недели назад она была у врача — и "поздравь меня, Симона, я беременна!" А ребёнку нужны воздух и простор.

Харальд не приехал. Не потому, что не хотел встречаться с Марленой и её новым мужем. Просто он любил свою работу ещё больше, чем Мерсер Даймер. Два месяца назад я свела бывшего Марлены с Мэтом. В итоге Харальд получил лабораторию, где в состоянии абсолютного счастья творил свою Великую и Великолепную Волну, или "суб-технологии без субстанции" — готовый слоган для рекламной компании.

— Мне кажется, за этой разработкой будущее, — сказал Мэт отцу, отстаивая своё решение. — Универсальная система массовой коммуникации. Дешёвые функциональные устройства для тех, кто не может позволить себе полноценный суб-ком. В Джеландии, в Татуре, в Соккии, где угодно. Это же потенциально безразмерный рынок. И мы будем на нём первыми.

Мерсер только рукой махнул. После большой татурской авантюры на спорные затеи сына он смотрел с философским смирением. И подозреваю, жалел порой, что перед ним не прежний "тихоня".

Эта авантюра и была тем самым "во-вторых", ради которого Мэт согласился вернуться в семейное дело. Даймеры обязались взять на себя строительство грандиозного татурского злоперерабатывающего комплекса, от которого отступились Геллерты — и правильно сделали, между прочим. Какой отдачи ждать от вложений в тонущий корабль, когда его капитан не в себе?

Первые семьи Джеландии знали тайну, тщательно скрываемую от народа Татура: герцог Демар пил кровь, как самый настоящий упырь, нападая на тех, кто подвернулся под руку, точнее под клык, — на прислугу, телохранителей и даже кабинет-баронов. Люди регулярно оказывались в больнице…

Геллерты решили, что иметь дело с таким правителем себе дороже. Поэтому интерес концерна "Даймер" в Татуре восприняли как подарок судьбы. Злоперерабатывающий комплекс был необходим стране, чтобы взбодрить экономику, разорённую политикой герцога. Но ещё больше Татур нуждался в здоровой деловой атмосфере.

Это понимали и кабинет-бароны, и владельцы крупного капитала. От кровопийцы на троне устали все, даже члены его семьи. И когда новый джеландский партнёр сделал заинтересованным лицам рискованное, но заманчивое предложение, они подумали, подумали и решились…

Как-то утром жители Татура с изумлением прочли в газетах, что герцог Демар отрёкся от престола в пользу старшей дочери Катрины и скрылся в неизвестном направлении.

Лишь посвящённые знали, что накануне один из чиновников принёс на заседание кабинета склянку с кровью и древний артефакт из хранилища Даймеров. Почуяв кровь, Демар потерял контроль над собой и бросился на сидящего рядом барона. При этом изо рта у него вылезли клыки, на руках выросли когти, а глаза налились красным.

Редчайший случай, когда анима пробуждает в человеке гены древнего магического предка.

Барон отделался испугом, потому что в этот момент вступил в действие артефакт Даймеров. Он был сделан в виде серебряной головки чеснока как раз для защиты от упырей. Герцог взглянул на диковину, чихнул — и впал в спячку. Как полагают учёные, обследовавшие его под большим секретом, проснётся он не раньше, чем через триста лет.

Даймеры действовали без ведома других первых семей, и им досталось за самоуправство. Под горячую руку Мерсера едва не исключили из Совета Тринадцати. Но кризис в Совете нанёс бы урон Джеландии, и на случившееся закрыли глаза. В конце концов, изменения в Татуре всем только на пользу.

На это Мэт и рассчитывал.

Брать тюрьму штурмом — это для бандитов. Деловой человек найдёт лучший способ.

— Обычно мы не вмешиваемся в дела государств, — заметил он, улыбаясь. — Но чего не сделаешь ради любимой женщины.

Новая герцогиня Татура, в душе русалка по матери, узаконила анимы вместе с талантами и объявила полную амнистию. Артур получил свободу, но отказался переезжать в Джеландию: "Ты что? Мы теперь дома так развернёмся!" — и с головой нырнул в политику. Даже собрался участвовать в назначенных на лето выборах. Пока — в городской совет.

Концерн тоже оказался в выигрыше.

Сначала в прессе разразился скандал, акции Даймеров рухнули, но почти сразу пошли в рост. Все кинулись вкладывать деньги в Татур. И тут выяснилось, что лучшие места уже заняты. Договариваясь о строительстве комплекса и поставках зла, Мэт успел заключить десятки соглашений, очень выгодных для татурских воротил в краткосрочной перспективе и сверхвыгодных для Даймеров — в долгосрочной.

 

 

Времени для семьи у Мэта не оставалось, что бы ни обещал ему отец. На сон и то хватало едва-едва. Поэтому мы переселились в фамильную башню, и Мэт всюду брал меня с собой — на заседания, переговоры, встречи, деловые форумы, в поездки, ближние и дальние. А в Татуре я заодно работала переводчиком.

Без шуточек в духе "Даймер-младший боится оставлять жену без присмотра" не обошлось, но постепенно все привыкли. "Хочу, чтобы ты понимала, чем мы занимаемся", — говорил Мэт. Кроме того, как ещё мы могли проводить время вместе?

В день, когда его выписали из клиники, мы зашли перекусить в "Хвост трубой". На моих коленях, как по волшебству, очутилась Синеглазка, лизнула мороженое и посмотрела мне в лицо просящим взглядом. Подумалось: если у меня теперь есть дом, то почему бы не завести кошку? Мэт не возражал. А я тогда ещё не догадывалась, какая неспокойная жизнь нам предстоит.

Не знаю, почему Синеглазка выбрала меня. Лаврентиус писал, что единороги и фениксы существа разных стихий, но одного магического разряда — и те, и другие способны творить светлые чудеса.

В общем, Мэт возил за собой меня, а я — Синеглазку. Надо же мне кого-то обнимать, пока муж занят!

Переездов и людей она не боялась. Случалось, во время особо горячих споров в совете директоров вспрыгивала на стол, отвлекая внимание на себя. Первое время все были недовольны — кроме пары завзятых кошатников, но вскоре суровые дельцы стали встречать хвостатую дипломатку улыбками, кивая друг другу: "Да,