Culture. The story of us - Martin Puchner

ОСТРОВ, НО ЭТО НЕ ОЗНАЧАЕТ, что она когда-либо была изолирована. Отделенная от Кореи и Китая лишь узким проливом, она была частью синосферы благодаря своим имперским миссиям на материке, а ряд островов на юге обеспечивал связь с Тайванем и Филиппинами. География Японии позволяла и относительную изоляцию, и обмен с соседями.

К этой давно сложившейся сети культурных контактов добавилась новая, когда китайская джонка, укомплектованная китайским экипажем и тремя португальскими торговцами, сбилась с курса и высадилась на острове Танегасима в 1543 году. Это была судьбоносная встреча. Португальцы привезли с собой огнестрельное оружие, которое вскоре охотно использовали японские военачальники, а также христианство. Это также заставило короля Португалии почувствовать новую возможность. Используя Гоа, расположенный на южноазиатском субконтиненте, в качестве базы, португальцы отправили в Японию еще несколько кораблей, хотя их там не приветствовали. Но португальцы хорошо умели использовать внутренние конфликты и смогли воспользоваться разрывами между Японией и Китаем, а также разногласиями внутри Японии, чтобы обеспечить себе торговый статус. (Когда всего несколько лет спустя Луиш де Камоэнс высадился в Гоа, Япония уже стала частью португальской торговой сети).

Опыт Японии в отношениях с португальцами и другими западными державами был явно неоднозначным, но разгорающаяся гражданская война оставила ее на время на милость этих незваных гостей. Период пассивного попустительства длился недолго. Гражданская война переросла в новый феодальный военный порядок, во главе которого встал император. Однако реальная власть находилась в руках кланов, фактически управлявших страной, которые теперь могли обратить свое внимание на корабли, прибывающие во все большем количестве к их берегам и навязывающие свои товары населению . Новые правители решили свести к минимуму влияние Японии на иностранные торговые империи. Существующие отношения, в том числе с португальцами, были жестко регламентированы, а иностранные миссионеры изгнаны. Христианство было запрещено, а подозреваемых христиан убивали. В 1621 году японцам было запрещено выезжать за границу или садиться на иностранные суда без специального разрешения. К 1635 году только судам из Китая и Кореи было разрешено бросать якорь и высаживать людей на берег, за одним исключением: голландцы, которые создали свою собственную торговую компанию VOC (сокращение от United East-Indian Company), и которым было разрешено держать торговое поселение на острове Дешима в заливе Нагасаки.

В течение следующих двухсот лет Десима была основным контактом Японии с Западом. Через Дешиму Япония следила за событиями за рубежом, в то время как голландские моряки и офицеры VOC поставляли информацию о Японии своим домашним аудиториям в Европе. Десима также была источником очарования для японцев, хотя - или потому что - доступ в небольшое голландское поселение строго контролировался и был крайне ограничен. Одним из способов, с помощью которого Десима стала известна в остальной Японии, были цветные гравюры, известные как Нагасаки-э, которые представляли стилизованные рассказы о жизни в этом голландском анклаве. Эти гравюры с изображениями европейцев стали одной из причин интереса печатников к западной живописи, включая технику центральной перспективы.

Среди них был и Хокусай. Один из его учеников решил применить японскую технику многоцветной печати на картинах западного стиля. Не желая отставать от своих учеников, Хокусай сам экспериментировал с этой техникой. Из его тридцати шести видов горы Фудзи одни построены вокруг центральной точки схода, а другие - по образцу традиционной китайской живописи, что позволяет зрителям сравнить две традиции бок о бок.

Хотя Хокусай впитал некоторые западные влияния через Дешиму, голландское поселение было также тем, как Запад узнал о японских многоцветных гравюрах. Голландцы приобрели некоторые из этих изображений и, возможно, даже заказали другие для продажи на Западе. Тридцать шесть видов горы Фудзи" Хокусая, возможно, были среди тех гравюр, которые впервые попали на Запад таким образом.

Будучи единственным европейским торговым поселением в Японии, Дешима сохраняла свой статус в течение двухсот лет, время от времени оспариваемый британским флотом. Но в конечном итоге не Британская империя и не другие европейские государства с имперскими амбициями заставили Японию расширить торговые права. Это были Соединенные Штаты.

Мэтью Перри всегда был модернизатором. На протяжении большей части его карьеры этот импульс был направлен на военно-морской флот США, где, контролируя строительство второго парохода страны, USS Fulton, он стал легендарным "отцом парового флота". (Он также модернизировал учебную программу Военно-морской академии США). В американо-мексиканской войне он проверил эффективность этого модернизированного флота, командуя штурмом и захватом Табаско на юге Мексики.

Эта война закончилась, и Перри нацелился на другие цели. В 1852 году он получил одну из них от президента Филлмора: заставить Японию открыть торговые отношения с США с помощью того, что стало известно как канонерская дипломатия. Он направил свой паровой фрегат в Макао, главное португальское поселение, а оттуда - на южный остров Окинава, куда прибыл в 1853 году. Создав там базу, он приплыл в бухту Эдо, на виду у столицы, и продемонстрировал свою огневую мощь. Вскоре после этого ему разрешили высадиться на берег. В 1854 году он вернулся с девятью кораблями и высадился на берег в Канагаве, к югу от Эдо (где находится картина Хокусая "Большая волна"). Договор, который Перри навязал Японии и который назывался Канагавской конвенцией, фактически положил конец контролю Японии над ее торговыми отношениями и установил права американцев на торговлю в двух портах.

Если до 1854 года торговля между Японией и Западом была лишь струйкой, то теперь она превратилась в поток. Через два порта шли всевозможные товары, удовлетворяя интерес Запада к японским товарам, среди которых особое место занимали многоцветные гравюры. Их элегантный дизайн, яркие цвета и характерные мотивы казались западным глазам типично японскими. Эти гравюры были частью увлечения, известного как "японизмери", - увлечения всем японским, типичный пример которого - "Тридцать шесть видов горы Фудзи" Хокусая. Не имело значения, что укиё-э совсем не представляли традиционную японскую живопись, а были гораздо более поздним, коммерческим и популярным видом искусства. Не имело значения и то, что в руках таких художников, как Хокусай, художники многоцветной печати, по сути, использовали некоторые западные техники. Единственное, что имело значение, это то, что серия была легко воспроизводима, и именно поэтому эти изображения, прежде всего "Великая волна у Канагавы", как гласит полное название картины, стали тем изображением, которое, как никакое другое, представляло Японию миру, который, как оказалось, был переделан Конвентом Канагавы.

 

ЕСЛИ ВЛИЯНИЕ ТРАДИЦИИ ПЕРРИ НА ЗАПАДНОЕ ИСКУССТВО БЫЛО ЗНАЧИТЕЛЬНЫМ, то ее влияние на Японию было бесконечно большим: "Это было похоже на шипение бутылки шампанского, которая только что выбила свою собственную пробку". Человек, написавший эти строки, был Эрнест Феноллоза,