Диктаторы и террористы - Александр Пумпянский

«Таковы некоторые из достоинств свободной прессы», – многозначительно подытожил президент де Клерк, но на этом не остановился:

«Тем не менее, каждый, кто когда-либо держал крупного сторожевого пса, знает и изнанку. Большие собаки иногда воют на луну и беспокоят соседей. Они переворачивают мусорные баки и расшвыривают отбросы на самом видном месте. Они врываются в дом с грязными лапами и переворачивают все вверх дном, включая хрупкую посуду. Они теряют голову от запаха секса. Время от времени они вторгаются в сад к соседу, и, увы, бывает, что и кусают невинного прохожего».

«И все это неизбежно делает отношения между прессой и правительством весьма напряженными, – заключил де Клерк. – Однако, если любая из сторон вдруг начинает испытывать благодать по отношению к другой стороне, это верный признак, что что-то не в порядке – либо с прессой, либо с правительством».

Ключевыми словами в размышлениях Нельсона Манделы о роли прессы стали правда и истина. Правду он назвал неутомимым борцом.

«У правды действительно огромная сила, при этом она неуловима, – сказал Нельсон Мандела. – Ни один человек, никакая часть общественного мнения, никакая политическая либо религиозная доктрина, никакая политическая партия или правительство не могут претендовать на монопольное владение истиной. К истине можно пробиться лишь через ничем не ограниченное соревнование конкурирующих мнений, когда как можно больше разных точек зрения будет выслушано одинаково внимательно и без предубеждений. Мы всегда стояли на том, что все, что мешает свободе выражения – будь то законы, обычаи, предрассудки или привычки, – наносит обществу вред…»

«Критическая, независимая, расследующая пресса – кроветворный орган любой демократии, – продолжал Мандела. – Пресса должна быть свободна от государственного вмешательства. Она должна прочно стоять на ногах экономически, чтобы устоять перед попытками правительственных чиновников подкупить ее. Она должна быть достаточно независима от групп специальных интересов, чтобы бесстрашно и бесстрастно задавать требуемые вопросы. Она должна находиться под защитой конституции, чтобы сама она могла защищать наши гражданские права».

«Только такая свободная пресса может быть бдительным сторожевым псом, охраняющим общественные интересы от аппетитов властей предержащих, – подытожил Нельсон Мандела. – Только такая свободная пресса будет в силах без устали разоблачать разного рода эксцессы и коррупцию в правительственных кругах со стороны других официальных лиц и прочих институтов, в чьих руках власть».

Да, нам сказочно повезло увидеть двух лидеров страны на перепутье вместе.

Мандела харизматичен. Не обязательно быть атомом черной толпы, чтобы почувствовать это. Он больше, чем политик, он вождь своего народа, воплощение надежд обездоленных.

Де Клерк рационален. Эмоции, мифы, предрассудки – это как раз то, на что нажимают его противники. Реформатор, то есть политик, рвущий традиции, должен убедить взрастивший его круг, что он не предатель и не клятвопреступник, ибо то, что он предлагает, – единственный выход.

Происходящее в СССР влияло на перемены у мыса Доброй Надежды самым непосредственным образом. В мире холодной войны ратоборцы Запада были обязаны поддерживать любые реакционные, диктаторские – все как на подбор антикоммунистические режимы. А тут коммунизм распался, а с ним сдулся и антикоммунизм. Содержать «наших сукиных сынов» всегда было не только накладно, но и противно, теперь этого можно было не делать. Так режим апартеида лишился стратегического союзника.

Но есть и иные параллели. Еще раньше, оказавшись на Юге Африки, я поразился неожиданной мысли. СССР и ЮАР – антиподы, а ситуации родственные. И там, и тут стояла историческая задача – преодолеть власть косной неправедной системы, основанной на несвободе и подавлении. Коммунизм, если хотите, – тот же апартеид, только не расовый, а социальный. Впрочем, в арсенале сталинизма была и депортация народов – вполне оригинальный апартеид. И та и другая системы стали удавкой, тормозом для развития. И та и другая страны пытались вырваться из плена самоизоляции, вернуться в мир, к ценностям и нормам общечеловеческой цивилизации. Это принципиальное сходство к тому же забавно персонифицировалось. Все вдруг в ЮАР восторженно заметили, что и внешне де Клерк ну просто вылитый Горбачев.

Для Африки ЮАР – это история успеха. Но эта история успеха остановилась. Почва питала апартеид, экономика его подрывала. Де Клерк пошел так далеко, что провозгласил свободные выборы, в результате которых он неминуемо перестанет быть президентом. Не приведет ли победа черного большинства к трагедии белого меньшинства? Слишком многие отвечали на этот вопрос пессимистическим «да». На самом деле у зашедшей в тупик власти в ЮАР просто не было хорошего ответа, был только плохой и очень плохой. Реформа давала надежду, и на стороне реформаторов – мировое сообщество. Отказ от реформы гарантировал катастрофу.

У реформаторов – в обеих наших странах – на самом деле выбора не было. Де Клерк это знал и был готов отвечать за свой выбор, которого у него не было.

В ЮАР есть свой Жванецкий и Хазанов – в одном лице. Он сочиняет пародии на политических деятелей и сам же их исполняет, мгновенно перевоплощаясь то в Маргарет Тэтчер, то в Десмонда Туту. Одна из неслабых шуток этого политического кабаре одного актера угодила как раз в наших двух героев. Мы в Южной Африке, сказал артист, очень гордимся тем, что получили разом двух лауреатов Нобелевской премии мира. При этом один получил ее за то, что столько отсидел. А другой – за то, что его выпустил…

Мандела и де Клерк. Правда или кривда? Парадокс в том, что за каждой из этих двух личностей стояла своя правда. Правда белой общины в том, что она колонизовала эту страну и действительно создала на Юге Черного континента оазис современной цивилизации, который оказался под угрозой… Правда черной общины в том, что на своей земле она обречена находиться в положении второсортных и третьесортных граждан. По всем человеческим законам у людей есть право на равенство – и ни малейших возможностей у большинства добиться достойной жизни на этом свете. И эти две несоединяющиеся правды равновелики, они не отменяли друг друга. Лишь вместе они единая черно-белая правда Южной Африки. А вместе они – взрыв.

Редкая удача этой страны, что в самый критический момент ее истории у нее оказалось два дальновидных и мудрых лидера. Вырвавшись – каждый из своей колеи общинного патриотизма, – они пытались нащупать почти невозможную меру общей правды. Во всяком случае, не дать двум разным правдам сложиться в критическую массу.

Невольно подумалось, что в счастливых странах рождаются Нобели. Нобелевские лауреаты мира рождаются в несчастных странах. В ЮАР три нобелиата – верный признак того, что это действительно страна – дальше ехать некуда. Фредерик де Клерк и Нельсон Мандела получили свою награду в 1993 году. Девятью годами раньше (1984) Нобелевской премии мира был удостоен архиепископ Десмонд Туту.

Встреча с Десмондом Туту в программе нашего конгресса была заявлена весело: «Звуки Южной Африки – музыкальное шоу и барбекю. В гостях у архиепископа Десмонда Туту в Университете Западного Кейпа». Глава англиканской церкви Южной Африки – почетный ректор этого учебного заведения. По иронии судьбы оно было создано в годы апартеида «только для черных» в попытке откупиться от черной общины. В реальной жизни университет стал рассадником вольнодумства.