Признак высшего ведьмовства - Надежда Первухина

— Чистая теория, — отмахнулась Дарья Белинская. — Изучение древних манускриптов, строгое следование определенным канонам заклинаний… И защита диссертаций, касающихся трехсот способов применения пентаклей и заклятия Баал-Зебуба. Не спрашивай меня, откуда я знаю про такие диссертации, Рэм.

— Не буду. Мы сейчас не об этом. Мы о маге, который оказался круче и сильнее всех наших специалистов по заклятию Баал-Зебуба. Это маг-одиночка. И еще. Когда госпожа фламенга сказала мне, что каждая из погибших девочек должна была сыграть заметную роль в Будущем, я понял, что убийцей может быть только тот маг, кому подвластно знание о любой ипостаси Времени.

— Маг времени, — прошептала Дарья.

— Именно, — сказал Рэм. — Именно его мы и считаем убийцей, создателем заклятий Наведенной Смерти. Именно его — таинственного, неуловимого, безликого, могущественного — мы пытаемся поймать…

— Уничтожить, — веско поправила магистра Теде-на Фрида. — Во имя того Будущего, которое он изменил так своевольно.

Некоторое время в комнате царило молчание. Фрида внимательно изучала своими серафическими глазами то Марью, то Дарью Белинскую.

Затем Дарья подала голос: — — Но почему вы оказались здесь? Почему шли за Машей? Вы полагали, что и на нее охотится этот маг времени?

— Вообще-то, — сказал магистр Рэм, — это я виноват. Я вспомнил, что у тебя, Дарья, есть сестра-близнец. Что важно. Вы не люди в общепринятом смысле этого слова. Что еще более важно. Я гипотетически предположил, что после сестер Твистлеп маг времени решит разделаться с вами.

— И это предположение не лишено логики, — сделала красивый жест серебряной рукой фламенга. — Ведь вы, девочки, оказались из моего вида. Так что вам угрожает опасность. Наша задача — эту опасность нейтрализовать.

— Кстати, Дарья! — воскликнул Рэм Теден. — А чего ради ты сама-то в Москве оказалась?

— Действительно, — тут к разговору подключилась и Марья, хотя в последние минуты ее неуклонно тянуло в сон — тягучий и беспробудный. — Твой красивый магистр прав. Зачем ты приехала? Из своего Толедо…

— Я получила информацию от моего секретаря, довольно несвязную… — сказала Дарья. — Она сообщила мне, что с тобой несчастье, беда или что-то в этом роде. Но вот что интересно: до получения звонка от Хелии я сама уже решила, что полечу в Россию. Потому что меня тоже обеспокоили сведения о том, что каждая жертва убийцы имела сестру… А когда ты, Марья, сказала мне, что тебя пасут нелюди, я решила, что опередила тех, кто несет тебе несчастье, и сейчас примусь крошить их в мелкий винегрет.

— Не кроши нас, Даша, — серьезно попросил магистр магии. — Мы тебе еще ох как пригодимся, чтоб сыскать настоящего убийцу. То бишь мага времени.

Дарья в замешательстве провела рукой по лбу. Оказалось, что лоб покрыт испариной. Дарья отняла ла-донь ото лба и посмотрела на нее: на ладони посверкивали мельчайшие капельки вещества, напоминающего ртуть.

— Вы как-то догадались, да? — проговорила Дарья медленно. — Особенно ты, Рэм…

— Святой Руфус! Ты о чем, Госпожа Ведьм? — в искреннем замешательстве спросил Рэм Теден.

— А я было подумала, что вы собрались ловить вашего мага на очень удачную приманку… На меня.

— Дарья, что ты говоришь?! Объяснись! Дарья пристально глянула на Рэма:

— Ты действительно ничего не знаешь?

— Ну смотря о чем, — в обычной своей манере попытался отшутиться магистр.

— Остришь? — В голосе Дарьи Белинской появились злые нотки. — А ведь это по твоей милости я попала во всю эту историю. Ты пересылаешь мне материалы по «Наведенной смерти», я, как полная идиотка, даю тебе клятву, что займусь расследованием, а потом материалы исчезают. Но я же не могу запятнать честь своей ведьмовской мантии! Я должна была вернуть материалы. Любой ценой!

— И что ты сделала?

— Ритуал Песочных Часов…

— Этот ритуал запрещен совместным соглашением нашей ложи и Хранительниц Ремесла как особо опасный для действительности!

— Я в курсе, Рэм. Но кому же и нарушать законы, как не тому, кто их пишет. Я сместилась во времени и сделала копию нужных мне и тебе, кстати, файлов. Только завершить ритуал я не смогла. Без посторонней помощи. Я оказалась в нигде и никогда. Меня некоторое не-время вообще не было.

— И что?

— И появился он. Маг времени. Хотя мне кажется, что он не просто маг. Он само Время. Он дал мне возможность завершить ритуал и вернуться. Взамен же…

— Что?

— Ты же в курсе, Рэм, что с некоторого момента и Госпожа Ведьм, и весь Дворец Ремесла озабочен матримониальными планами. Близится день, когда я получу титул и родовой герб. И, кроме того, выйду замуж. Соблюдая традицию, согласно которой у титулованной Госпожи Ведьм должен быть Герцог. Меня тут так женихи одолевали…

— Трижды проклятый инкуб! Не хочешь же ты сказать…

— Да. Маг времени тоже предложил мне руку и сердце (или то, что их у него заменяет). Причем дважды. В первый раз — наравне с прочими женихами, и я почти отвергла его. А во второй раз — когда я оказалась в безвыходной ситуации. Я вернулась в нормальное время, дав обещание стать его женой. Мы даже обручились. У меня на пальце его кольцо. Только никто, включая меня, этого кольца не видит. Это какая-то особая, неподвластная мне магия…

— Вот это новость так новость, — медленно сказал Рэм Теден.

— Даш, он хотя бы симпатичный, этот твой жених? — жалобно вопросила Марья.

— Думаешь, я сумела разглядеть? — хмыкнула Дарья.

— Дарья, — неожиданно заговорила фламенга. — Кольцо надето у вас на правый безымянный палец?

— Да…

— Оно угольно-черного цвета, ничем не украшено, а если приглядеться, напоминает собой черную

дыру, — усмехнулась Фрида. — Я вижу это кольцо. Магистр Теден, сможем ли мы по кольцу найти его хозяина?

— Проще простого! — усмехнулся магистр. — Подобные прецеденты довольно часто описывались в мировой литературе…

— В таком случае… — начала фламенга.

Но никто не узнал, что же она хотела доложить всей аудитории. Потому что внезапно обнаружилось, что ряды этой самой «аудитории» поредели.

Из гостиной исчезла Марья Белинская.

Когда она успела это сделать, никто не заметил. Да и внимания не обратили: мало ли куда требуется отойти девушке, к тому же в собственной квартире.

И только когда в соседней комнате грохнул упавший стул, за ним обреченно прозвенела ваза, судя по звуку разлетевшаяся на куски, а потом раздался жутковатый хрип, все словно опомнились и кинулись на звуки.

В соседней комнате, бывшей когда-то детской, в петле висела Марья Белинская. Как и когда она ухитрилась раздобыть этот шнур, снять с потолочного крюка люстру, прицепить к нему шнур, завязать петлю и спрыгнуть со стула — остается загадкой. Если б не чересчур громко разбившаяся ваза, никто бы вообще не заметил Машкиного исчезновения из гостиной. Во всяком случае, долго бы не заметил.