Фуэте на Бурсацком спуске - Ирина Потанина

Из-за пазухи шинели Саенко вытянул какой-то конверт. «Опять письмо?» — Морской поймал себя на мысли, что от всяких писем ждет теперь сплошных дурных известий. «Если ты при звуке дверного звонка или при виде конверта с письмом становишься нервен и тих, значит, в жизни твоей наступила черная полоса», — вспомнил он начало какого-то фельетона из «Новой генерации».

— Читай-читай, что смотришь? — поторопил Саенко. — Твоих рук дело?

Морской начал было читать вслух, но с ужасом запнулся и молча пробежался глазами по строкам: «Саенко, герой Чайковской улицы дом № 5, палач и кат, бандит, разбойник, душитель и убийца все время живет среди нас. Вот стукнет 10 лет кровавой ванне, в которой ты купался, и которую мы не забудем никогда. Саенку мы оставили для изучения психики садиста, но пока ничего не нашли выдающегося. Обыкновенный хам из отбросов народа. Сейчас подыскивается достойный палач, чтобы покончить с тобой навсегда. Мстители».

— Я не… Вы что, с ума сошли? — Морской совершенно растерялся. — При чем тут я? Я бы такое никогда… Но, погодите, откуда взялись эти Мстители, и что это за письмо?

— Я думал, ты подскажешь. Подбросили в окно. Нет, чтобы прийти, спросить, я б объяснил, что я простой однофамилец. Что ты все слухи распускаешь просто для газеты.

— Да не распускаю я! Зачем мне выдавать секрет будущего грандиозного материала?

— Не знаю. Да только жил я себе, не тужил, а как ты придумал во мне искать чекиста, так вдруг и людишки какие-то тоже сбрендили.

«И ведь даже в этой ситуации все равно прикидывается обычным рабочим. Вот лис!»

— Вы знаете… Идите-ка с этим письмом прямиком в милицию. Пусть они вас защитят.

— Уже, — нахмурился Саенко. — Сами пришли. Копию такого же письма эти прощелыги отправили в участок. Но вроде там товарищи вошли в положение. Обещают разыскать гадов и прищучить. Не безвозмездно, конечно. Но это я устрою…

— Что значит не безвозмездно? — Морской искренне возмутился и на какое-то мгновение даже почувствовал себя обязанным защитить Саенко. — Давайте материал про это дадим в газете. Хотите, будете там как обычный рабочий фигурировать. Напишем, что человек получил письмо с угрозами, а милиция не хочет бескорыстно расследовать. Это черт знает что такое!

— Не надо никаких материалов! Ты мне лучше честно скажи, кому про свою идею с моим боевым прошлым рассказывал? Не верю я в сноровку нашей милиции, сам хочу негодяев поискать.

— Никому не рассказывал, — соврал Морской. И быстро отвел глаза под пристальным, ставшим вдруг совершенно нечеловеческим, взглядом Саенко.

— Брешешь! — ухмыльнулся Саенко. — Иначе чего глаза-то прячешь? Боишься?

— Боюсь, — Морской неожиданно сам для себя придумал план. — Если вы и есть тот самый Саенко, то быть у вас под подозрением страшновато. Но и полезно!

— Это еще почему?

Воспользовавшись удивлением Саенко, Морской кинулся импровизировать.

— Можно воспользоваться знакомством и посоветоваться со специалистом. У нас, понимаете ли, тоже расследование. И дело уже зашло дальше записочек с угрозами. У нас убийство. Даже не одно. И, чисто гипотетически, если вы были бы тем самым Саенко, что положил конец бандитизму в городе, то вы могли бы нам помочь. Как консультант.

— Таак, — ухмыльнулся собеседник, явно входя во вкус. — Конечно, я не тот. Но я люблю головоломки. Выкладывай, что у вас случилось.

Морской понимал, что его несет, но остановиться уже не мог. И даже убеждал себя мысленно, что поступает верно.

«Саенко же действительно ловил бандитов. Вдруг и впрямь поможет… Или хотя бы стукнет кому следует, что тут у нас расследование, явно связанное с заграничным вмешательством, не двигается с места. Если инспектор дело не возобновит, быть может, связи Саенко помогут».

* * *

— Знаете, Ирина Александровна, вы — настоящий человек! — спустя час кричала Света, залетая в артистическую. — Похоже, все получается. Куда я могу повесить пальто?

— Никуда, — без улыбки отрезала Ирина, и пояснила, прежде чем Света успела обидеться: — Вы ненадолго. Мы же уходим?

От этой вечной невежливости с Ириной не хотелось иметь никаких дел. Но, с другой стороны, судить человека надо по поступкам, а Ирина, как ни крути, оказалась в трудной ситуации настоящим товарищем. Приняла идею Светы о поисках Доброжелателя и согласилась помочь. Спросила только: «Вы действительно думаете, что, заслышав слова пароля, Доброжелатель сам явится к нам с отзывом и рассказом о том, что случилось с Нино?» и, услышав в ответ Светино горячее «да», тоже утвердительно закивала.

— У меня все готово! — перешла к делу Света. — Вы когда сможете приступать?

Получив ответ в стиле «Я же говорю, вы тут ненадолго, значит, и глупцу понятно, что я готова начинать уже сейчас», Света нахмурилась, но ругаться не стала.

— Вот и отлично! Операцию «Фуэте на Бурсацком спуске» объявляю начатой!

Еще только придумав, как все провернуть, и заручившись Ирининой поддержкой, Света испытала громадный прилив энергии. Он наделили ее и даром убеждения, и умением решать все оргвопросы. Смелыми рассказами об агитации народных масс за возвышенное искусство Света выпросила у директора Рыбака разрешение на местную командировку Ирины, потом самолично собрала весь необходимый для мероприятия реквизит и ужасно теперь гордилась происходящим.

— Тогда идемте скорее! — прокричала она. — Как только мы найдем Доброжелателя, получим ключ к разгадке всего дела. А если Коля или же Морской цепляться станут, так вот у нас и бумажка есть, что мы вовсе не расследованием занимаемся, а советской агитацией!

Вскоре Света уже гордо катила груженую тележку по затоптанному твердому снегу.

— Я, если честно, думала, вы не такая! — все пыталась поблагодарить Ирину она. — Ну, вы ведь даже спину держите так, будто все вокруг вам в подметки не годятся… А как разговариваете? Словно вам каждый собеседник миллион должен… И смотрите всегда вдаль и… — тут Света осеклась, вспомнив, что собиралась выразить балерине восхищение. — Забудьте, что я говорю! Просто спасибо! Я думала, вы не такая, а вы — така-а-я! Хоть и нос вечно задираете и никого из окружающих ни в грош ни ставите и…

— Что? — растерянно переспросила балерина. — А… Ставлю, не волнуйтесь. В грош, конечно, ставлю, — и снова погрузилась в свои мысли.

Ирина шла налегке и не особо вслушивалась в Светины щебетания. Задача предстояла непростая. Но, с другой стороны, тем интереснее. Это был вызов. Вызов Морскому, вконец позабывшему, на что способна Ирина, вызов себе, вызов публике. Вызов будущему, на которое отныне у Ирины появились новые грандиозные планы. Она боялась таких ситуаций и потому любила их.

Через несколько минут «Гастрольная труппа государственного оперного театра» — да-да! Именно так написал Рыбак в разрешении: «В составе балерины — 1 шт и агитатора — 1 шт» — разгружала «отпущенный согласно переписи» реквизит на верхней площадке заснеженного скверика, разбитого посреди двух частей бывшего Бурсацкого, а ныне Спуска 12 Ноября. Вспомнив комсомольские школьные будни, Света принялась ловко орудовать молотком, прибивая листок с названием мероприятия на заранее принесенную деревянную дощечку. Соединив получившуюся конструкцию с длинной деревянной палкой, она воткнула палку в спинку ближайшей лавочки. Заветную фразу пароля, то есть «Фуэте на Бурсацком спуске», Света расписывала красками минут двадцать и теперь не без основания опасалась, что мокрый снег испортит всю афишу.