Останкино. Зона проклятых - Артемий Ульянов
Шрифт:
Интервал:
Васютин глуповато улыбнулся. Оба они понимали, что события стремительно набирают обороты, а значит, главное для них еще впереди. Разница между ними была лишь в том, что подполковник собирался нелегально влезть в самую гущу всего этого и не был уверен, выживет ли он, хотя сейчас его это не сильно беспокоило. Малаев же был защищен щитом спецслужб, выбираться из-за которого не собирался. Но, чувствуя себя в относительной безопасности, он прекрасно понимал, что в этой ситуации смешно говорить о каких-то гарантиях.
— И ведь пока ни черта не понятно, что происходит, — задумчиво произнес он, шаря по карманам в поисках сигарет. — Так что… Здесь сейчас может твориться любая чертовщина, а?
— Любая, Федя. В этом ты прав.
— Стало быть, тут сейчас может быть очень небезопасно.
— Ты только сейчас это понял? — недобро хохотнул сыщик.
— Ага. Надо бы убираться отсюда, товарищ подполковник… Вдруг чего… А у нас ведь Надька.
— Прав. Поехали. Я ее домой отвезу, а ты дуй в Штаб. Я от тебя новостей жду.
— Телевизор смотри, быстрее дождешься, — посоветовал Малаев, прикуривая.
— Федя, а ты как думаешь, согласится она еще разок здесь появиться?
— Ох, не знаю, ей-богу. Даже просить ее об этом не хочется. Вон как перепугалась. Да и зачем тебе она, если у тебя такой стрингер проницательный есть?
— Признал? А ты думал, у меня крыша поехала, что я к нему так прислушиваться стал?
— Каюсь, были такие мысли. Не обижайся. Канадец твой и вправду хорош.
— А то… Главное, чтоб коллеги твои его раньше времени не накрыли.
— Не ссыте, товарищ подполковник. Если сейчас заварится большая каша, а она наверняка заварится, то вряд ли они все силы на его поиски кинут. Но лучше вам быстрее делать то, что вы задумали. Кстати, может, посвятишь меня в детали, дорогой друг?
— Обязательно, Федя. В подробностях. Но сегодня вечером, идет?
— Идет. Будем друг друга посвящать, — жадно затягиваясь, согласился Малаев.
Через несколько секунд «Рэнглер» рванул к выезду из района, в сторону проспекта Мира. И вот тут-то они на себе почувствовали признаки той самой большой заварухи, в скором начале которой был так уверен Берроуз.
В конце Первой Останкинской, сразу за опустевшими торговыми центрами, в которых работали лишь несколько магазинов с продавцами в погонах, их остановил объединенный патруль ГИБДД и внутренних войск. Уже знакомый им майор Парамошкин, ставший еще важнее и суровее прежнего, основательно и дотошно проверил их документы и Надин паспорт, после чего так же основательно занялся досмотром джипа. Глядя, как он тщательно обыскивает машину, Васютин не переставал хвалить себя за то, что отвез все собранные вещи в потайной гараж, который стал для них с Берроузом временным домом.
— Позвольте спросить, что ищете, товарищ майор? — без тени сарказма спросил он у Парамошкина.
— Попрошу обойтись без ненужных разговоров, — не глядя на Кирилла, отреагировал мент. И добавил после некоторой паузы: — Товарищ подполковник МВД в отставке.
Сделав особое ударение на словах «в отставке», он с гордостью проложил незримую границу между действующим сотрудником министерства и свободным художником, некогда служившим в органах. Закончив безрезультатную проверку, Парамошкин сквозь зубы пожелал им доброго пути, как и требовалось по инструкции.
Но патруль был лишь первым признаком надвигающихся событий, словно марево перед бурей. Покинув Парамошкина, они тут же наткнулись на оцепление. Постояв с пару минут, пропустили кортеж какой-то большой милицейской шишки, влетевший на улицу Королева. Увидели несколько машин разных телекомпаний, среди которых был и фургон «Москва ТВ», которые первыми подняли тревогу. В небе послышался шум вертолетов, не тревоживший окрестности уже несколько дней. Теперь же «вертушки» кружили в останкинском небе, словно стервятники, почуявшие горе.
Кирилл щелкнул магнитолой, настроенной на «Радио рок». Но вместо громовых раскатов «AC/DC» или соловьиных трелей Меркьюри в салон ворвался экстренный выпуск новостей. Ведущий, привыкший в свободной манере рассказывать своим слушателям о музыкальных новинках и предстоящих концертах, тщательно читал сообщение информационного агентства. Выпуск подходил к концу, а потому они услышали лишь то, что на данный момент есть неподтвержденная информация о шестнадцати пропавших без вести.
— Шестнадцать? — переспросил у магнитолы Малаев, когда начался прогноз погоды. — Э, нет… Информация твоя, дядь, явно устарела.
— Думаешь, сильно больше? — спросил его Кирилл, обгоняя фургон CNN.
— Думаю, сильно, — убежденно ответил тот.
— Ребята, будет что, еще хуже, чем раньше? — подала голос Надя, робко притихшая на заднем сиденье.
— Ну, это тебе виднее, Надюша. Ты же у нас экстрасенс, — обернувшись, доброжелательно ответил ей Федя.
— Я, честное слово, не знаю, — испуганно оправдываясь, сказала она. — Но эти следы… — Она замолчала на полуслове, будто не решаясь продолжить.
— Что с ними? — стараясь казаться спокойным, спросил Васютин.
— Они… — снова неуверенно начала экстрасенс. Чуть помолчав, она, глотая подступающие слезы, наконец-то с трудом выдавила: — Они… очень страшные. В них сразу живое и мертвое, а я с таким никогда не встречалась. Такого быть не должно.
— Так-так, Наденька… Хорошо, что ты об этом сказала. А может быть такое, что это две разные сущности? — оживился Федя, повернувшись к ней через спинку своего кресла.
— Нет, точно нет. Это одно целое. Но… страшно-то не это. — Она шмыгнула носом, смахнув с глаз выступившие слезы. — Я бы еще поняла, если бы они боролись друг с другом внутри этой субстанции.
Она тяжело и протяжно вздохнула, колыхнув по-мужски широкой грудной клеткой.
— Весь ужас в том, что живое и мертвое действуют в одном направлении. Они что-то созидают. А это, это… — Не договорив, она закрыла лицо руками.
Прогноз погоды закончился.
— В Москве 16 часов 38 минут, — сказал диктор. И поставил «Роллинг Стоунз», «Из энибади сиин май бэйби».
А потом все изменилось, раз и навсегда. И Троекуров был тому свидетелем.
Те полчаса, когда тихо теплилась надежда, что тетка в красном спортивном костюме приснилась, были похожи на паузу перед стартовым выстрелом, когда бегуны уже задрали задницы, но стоят смирно.
И выстрел грянул. Это было в 14.45. В 17.45 в отделе уже были сведения о пятидесяти трех пропавших. Как ни настаивал Троекуров на том, что надо дать предупреждение по радио и по телику, чтобы люди не выходили на улицу, в ответ он слышал только, что вопрос решается в ГУВД. В 19.00 к приему заявлений подключили ОВД «Свиблово», направляя туда родственников. Все патрули были мобилизованы. Безрезультатно. С вертолета велась аэросъемка. Спецы с аппаратурой судорожно производили замеры. В 20.00 семьдесят четыре жителя Останкино перестали выходить на связь.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!