Канал имени Москвы. Университет - Роман Канушкин

– Но этот голос…

– Да. Там что-то другое. Из-за этого и спешу в Икшу.

– Почему «возможно, он прав»?

– Видишь это клубок? – Агнец указала на перекати-поле, которое словно верный пёс, ждало у её ног. – Сейчас это просто поводырь, он и привёл Фёдора ко мне. Но… Это любовь-трава, очень могущественная штука Ева, она и оживляла эликсир. Я дала слово однажды и извлекла её из мира. Просто поводырь… Только мир не терпит пустоты. Её место рано или поздно должно было что-то занять. Или кто-то. Ты уникальная девушка, единственная в своём роде, приятно тебе это слышать или нет. И вы с Тео… Очень было бы хорошо, если б я ошибалась.

– Он попытается убить меня? – прямо спросила Ева. – Ответьте.

Агнец пожала плечами:

– Попытается забрать твою силу, чтобы оживить свой эликсир. В последний момент. Последние недостающие крупицы серебра. Ключ – это не вещь, которая попала к тебе загадочным образом. Боюсь, он уже понял это. Ключ – это ты сама.

3

Туман над Тёмными шлюзами снова начал покрываться ядовито-чёрными прожилками, что-то вызревало внутри мглы, и неведомый барометр снова показывал перемену к «плохому». Только на этот раз скорость, с которой всё происходило, говорила о том, что перемена эта может оказаться катастрофичной. Две очень красивые вооружённые женщины стояли на самом высоком месте города Икша, рядом с колокольней, и смотрели на канал.

– Ты готова уйти за Хардовым сквозь туман? – Раз-Два-Сникерс попыталась говорить обыденным, почти беспечным тоном.

– А ты? – Рыжая Анна испытывающе посмотрела на неё.

– Мы ведь даже не знаем, что там. – Она неопределённо пожала плечами. – Если Тихон прав… – усмехнулась. – Правда, и здесь у меня особых дел не осталось.

– Я готова вернуть его любой ценой, – спокойно сказала Рыжая Анна. – Только теперь, по-моему, у нас всё равно нет другого выхода.

Раз-Два-Сникерс обдумала услышанное:

– Шатун любил разглагольствовать про всякий там Путь, Дао… – Она насмешливо вздохнула. – Болтун он!

Рыжая с интересом посмотрела на неё:

– Знаю таких. На многих действует.

– На меня тоже когда-то действовало, – усмехнулась без всякого сожаления. – Ну, не то чтобы… Обаяние – в этом ему не откажешь. Дура была.

– Со всеми случается.

– Да кое-что было даже неплохо. – Раз-Два-Сникерс потёрла подбородок. – Ты уж прости, тогда накрысилась на тебя.

– Ничего.

– Подругами вряд ли станем, но…

– Посмотрим, – улыбнулась Анна.

– Угу. – Раз-Два-Сникерс огляделась по сторонам. – Дурацкий городишко… Начинаю привыкать здесь.

– Он ведь собирался тебя убить, Шатун?

– Да. А я всё равно была готова его спасти. Иногда полезно посмеяться над собой.

– Полезно. Даже очень.

– Дурацкий городишко… Но только тут я поняла, насколько свободна от него.

Рыжая Анна помолчала, сказала тихо:

– Иногда с таким можно поздравить.

– Не знаю, кого из нас с тобой можно больше поздравить, – поморщилась, усмехнулась. – Ладно, всё проще: я пообещала Лии, что вытащу отсюда Хардова. И себе тоже. Так что мне с вами по пути. – Снова поморщилась, теперь несколько болезненно. – Полнолуние скоро, а Мунира всё нет. Не хотелось бы застрять здесь ещё на месяц. Я к тому, что лучше бы побыстрее всё закончилось.

– Тебе страшно?

– Немного.

– Мне тоже.

Раз-Два-Сникерс посмотрела в сторону, сказала тихо:

– Лия приходила ко мне этой ночью.

– В курсе. Ты разговаривала во сне.

– Нет. Это было больше, чем сон. Ты в тот момент спала, поверь мне.

– Хорошо.

– Но она говорила загадками, никогда прежде так не поступала. Может, и впрямь приснилось.

– Не тяни, если есть, что сказать.

– Да не тяну я, просто странно всё… Она сказала, что я должна понять про твоего скремлина. Почему твоя Лидия назвалась Раджой. Что в этом что-то очень-очень важное.

– Ну и какие мысли?

– Никаких. В том-то и дело.

– Она ведь спасла тебя, моя Лидия?

– Как ещё! – в насмешливом кивке Раз-Два-Сникерс была благодарность. – Без неё я бы тут точно сдохла.

– Значит, на это короткое время она стала твоим скремлином. Там ищи.

– О чём ты?! – Она без горечи, но всё-таки печально вздохнула. – Я ведь отступник. Чёртов отступник, девочка Шатуна. У чёрных гидов нет своих скремлинов. И у меня не было. Ни Раджи, ни кого-то ещё.

– Ты ведь тоже закончила школу гидов. Может, там, в детстве? Чужой скремлин, но у вас могли начать складываться отношения…

– Нет, – Раз-Два-Сникерс удручённо покачала головой. – Там что-то другое. Лия мне сказала, что я должна вспомнить, почему «Раджа», тогда вспомню и всё остальное. Но я понятия не имею, о чём речь…

– А эта связка имён «Раджа – Лидия» тебе ни о чём не говорит?

– Вообще. Лия… ещё когда была жива… она ведь была мне наставником, больше, чем наставником…

– Понимаю.

– Нет, не понимаешь! Я была ребёнком. У меня вообще больше никого не было. Сирота. И когда Лия умерла, я тоже… часть меня умерла вместе с ней. Вот так и появился Шатун.

– Я…

– Ладно, я вовсе не об этом. Не для того, чтобы ты меня жалела.

– Да знаю я, – заверила Анна. – Знаю. И вовсе не собираюсь навязываться жилеткой для слёз. Захочешь выговориться – выговоришься. А сейчас давай по делу.

Раз-Два-Сникерс вздохнула:

– Всё равно ничего не получается.

– Прости?

– Лия ещё в школе гидов часто говорила мне, что у меня уже есть скремлин. Он меня выбрал. Ребёнком ещё… И… – потупила взор. – Укус тоже есть, в общем.

– Ты уверена?

– Да. – Она запустила палец себе за воротник. – Это там. Прячу. Лия говорила, что мой скремлин обязательно появится. А потом она погибла, а скремлин так и не появился. Я пыталась поговорить с Хардовым, ведь он единственная ниточка, но… Хардов презирает меня.

– Может быть, не совсем так?

– Ну, теперь, может, и нет, – усмехнулась невесело. – Не было у меня никакого скремлина.

– Кроме моей Лидии, – улыбнулась ей Анна.

– Не ревнуй! – рассмеялась. – Потом, я об этом же: Раджа – Лидия, хорёк – горлица… дурдом какой-то!

Рыжая Анна одарила её задумчивым взглядом:

– А этот ключ, который ты тогда забрала в «Лас-Вегасе», ключ Фёдора?..

– Да, и это тоже. Лия сказала: поймёшь про ключ, поймёшь и про Раджу. Но я ничего не могу понять! Не было никакого специального умысла.