Ребенок на заказ, или Признания акушерки - Диана Чемберлен

Я рассказала Хейли все, что помнила из письма. Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами и с полуоткрытым ртом.

– О, боже мой! – сказала она.

– Вот именно, – согласилась я. – Даты совпадают с исчезновением Лили, и эта девушка думает, что она и есть Лили. Она приехала сюда из Уилмингтона, потому что считает, что я – ее мать.

– Это она? – спросила Хейли.

– Я хорошо помню Лили, – сказала я. – Так хорошо, как будто кто-то нарисовал ее в моей памяти, и я не могу себе представить, чтобы она выросла в такую девушку. И все же…

– Я хочу ее увидеть!

– Ты уверена? Все это кажется очень странным. И ты не знаешь, сестра она тебе или нет. Не забывай об этом. Не слишком надейся.

– Я хочу ее увидеть. Я хотела ее увидеть всю мою жизнь.

– Но может быть, она и не…

– Я так хочу, чтобы она была Лили! – сказала Хейли.

Я помнила, что, когда ей снова поставили тот же диагноз, она сказала мне, что очень хотела бы, чтобы у меня была Лили, чтобы я не осталась одна, если она умрет. Я была тронута ее мужеством. Ее щедростью. Но я не хотела, чтобы она так думала.

Я взяла ее за покрытую одеялом стопу.

– Ты же знаешь, что никто никогда не сможет занять твое место? – спросила я.

– Дай мне с ней увидеться, мама, – взмолилась она, отмахиваясь от меня. – Пойди, приведи ее, пока она снова не исчезла.

Грейс

Я сидела неподвижно, сложив руки на коленях. Как ни озабочена я была тем, что произойдет дальше, мысли все время возвращались к моей матери. Когда она узнала, что я уехала? Когда она сообразила, что я не в Чэпл-Хилл? Она, наверно, ужасно волнуется. Может быть, она позвонила Эмерсон, и та сказала ей, что я не ее дочь? От одной мысли об этом у меня заболела грудь, и я плотно прижала к ней руки. Моя мать теперь совсем одна. Ни мужа. Ни дочери. Она думает о своей настоящей дочери, которая умерла, и воображает, какой бы она могла оказаться замечательной. Умницей, как ее отец, и светской красавицей, как ее мать. Ничего похожего на ту девочку, с которой они оказались в конечном итоге.

Но моя мать любила меня, и сейчас я хотела быть с ней. Я хотела дать ей знать, что со мной все в порядке, но сначала было необходимо решить что-то для себя. Позвонить ей я боялась. Это привело бы к еще большим проблемам.

Эта женщина, Анна, была такая холодная. Я ожидала совсем другого. Я ожидала, что ее глаза загорятся от радости, когда она услышит, кто я такая. Я ожидала, что она обнимет меня и мгновенно преисполнится материнской любви. Ничего такого не произошло. Она подозревала меня и беспокоилась только о своей другой дочери, Хейли. Я оказалась между двумя мирами. Моя настоящая мать – Анна – давно уже считала меня умершей и всю свою любовь сосредоточила на своей другой дочери, а мать, которая меня воспитала, вероятно, горевала теперь о ребенке, которого она потеряла.

Мама. Почему я всегда ее отталкивала? Она обо мне беспокоилась. Я это знала. Сейчас она должна быть вне себя от волнения.

Я достала из рюкзака телефон и набрала ее номер. Раздались два звонка, прежде чем она ответила.

– Это я, – сказала я.

– Грейс! Грейс! Где ты? У тебя все благополучно? Откуда ты звонишь? Ты оставила свой телефон…

– У меня все в порядке, – заверила я. – Я только хотела дать тебе об этом знать. Мне нужно кое-что сделать, а потом я…

– Ты в детской больнице?

Я не знала, что сказать. Откуда она знает?

– Я еду с Эмерсон и Дженни, – сказала она. – Ты там, да? Я люблю тебя, Грейс. Я так тебя люблю! Я так испугалась, детка.

– Мама. Тебе не нужно сюда приезжать. Я… – Я увидела стоявшую в дверях Анну. – Мне надо идти, – сказала я и захлопнула телефон.

– Это твоя мать? – спросила Анна. – Ты говорила с ней?

Я кивнула. Телефон зазвонил, и я кинула его в рюкзак.

– Ты не хочешь отвечать? – спросила Анна.

Я покачала головой. Анна улыбнулась. У нее действительно была очень милая улыбка.

– Хейли хотела бы познакомиться с тобой, если ты не против.

Я встала. Анна положила руку мне на спину, и мы вышли в коридор. Ее рука была рукой чужого человека. Она легко лежала у меня на спине. Так вы проводите кого-то постороннего из одной комнаты в другую. У меня в ушах раздавался голос моей матери: «Я люблю тебя, Грейс! Я так тебя люблю!» – Я слегка улыбнулась.

– Моя мать сказала, что она едет сюда, – сообщила я.

– Очень хорошо, – кивнула Анна. – Нам надо кое-что выяснить, так ведь? Где она сейчас?

– Она в Уилмингтоне… но она сказала, что уже в дороге, так что я не знаю, как далеко она отсюда. С ней моя лучшая подруга со своей матерью. – Я представила их всех троих в машине.

– Вот мы и пришли, – сказала Анна. Мы вернулись к двери в палату Хейли. – Давай войдем.

Я вошла за ней и остановилась в дверях.

– Хейли, это Грейс, – сказала Анна. – Грейс, это Хейли.

Хейли сидела на постели, скрестив ноги, вся увешанная пакетиками и палочками и опутанная проводами.

У нее были очень короткие каштановые волосы, как будто они были выбриты и теперь отрастали.

– Привет, – сказала я.

– Ой, да ты совсем не такая, какой я ожидала увидеть Лили, – сказала она.

У меня было такое чувство, что я разочаровала их обеих. Я прижала к груди рюкзак.

– А я не ожидала, что у меня есть сестра. – Я попыталась улыбнуться, но, похоже, я начисто утратила эту способность.

– А может быть, сестры у тебя и нет, – сказала Анна. – Мать Грейс едет сюда, Хейли, и тогда мы получим ответы на некоторые наши вопросы. А пока я позвоню папе. – Она взглянула на меня. – Почему ты не сядешь, Грейс? – Она указала на кушетку напротив кровати Хейли. Я подошла и села, все еще тиская в руках рюкзак. – Я вернусь через несколько минут. – И я осталась одна с Хейли. Мой телефон снова зазвонил. Я достала его из рюкзака и отключила звонок.

– Может быть, это твоя мать, – сказала Хейли.

– Все в порядке. – Я не знала, что сказать Хейли. Мне было жаль, что она так больна. Я знала, что она храбрее, чем была бы я, обвешанная всеми этими штуками.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я.

– Мама объяснила мне все про акушерку и про всю эту трагедию, – сказала она, словно и не слышала мой вопрос. Ее глаза сверлили меня взглядом. – У тебя такой вид, как будто ты замерзаешь.

Я дрожала, хотя это не имело никакого отношения к температуре в палате.

– Со мной все нормально, – заверила я.

– Загляни под кровать, достань одеяло и закутайся.