Птица без крыльев - Кэтрин Куксон

— Прошу тебя, Чарльз. Пусть пока все остается по-прежнему. Если нам предстоит взять на себя заботу о доме, а именно этого, очевидно, и хочет Реджи, тогда я начну действовать по-своему и без лишней суеты. Так что, пожалуйста, предоставь это мне.

— Ах, дорогая моя. — Он отодвинул чемоданы в сторону и усадил Агнес рядом с собой на край кровати. — Я не хочу ни в чем разбираться, по крайней мере сейчас. Надеюсь, ты понимаешь мои переживания?

— Конечно, милый. Я все понимаю и, как ты говоришь, мы не станем ни в чем разбираться. Но хочу, чтобы ты знал. На тебе нет никакой вины, да и за собой я ее не чувствую. В какой-то степени мы сами распоряжаемся своими судьбами и строим будущее. Твоя мать распорядилась своей жизнью. Я знаю, она считала, что я тебе не пара, но я думала иначе и ты тоже. Любовь убеждала меня, что я достойна тебя. А поэтому никто из нас не должен взваливать на себя бремя вины.

— Ах, моя милая, моя родная, что бы я делал без тебя? — склоняя голову ей на плечо, признался Чарльз.

Агнес молча гладила его по волосам, думая о том, что, возможно, было бы лучше им не встречаться вовсе, но тут же сказала себе: ведь даже если бы Чарльз женился на девушке своего круга, то вполне вероятно, что ситуация могла повториться.

В этот момент Агнес казалось, что мать Чарльза своей смертью желала разрушить их счастье, до конца жизни заставляя мучиться от чувства вины. Но нет, Агнес этого не допустит. Ни за что! Этому не бывать.

— Нам не нужно… по крайней мере, мы не будем постоянно жить здесь, — поднимая голову, сказал Чарльз. — Мы будем проводить пару дней в неделю в квартире над магазином, а на уик-энды станем ездить в наш коттедж. Мы распределим нашу жизнь среди всех этих мест.

— Да, милый, ты прав, — через силу улыбнулась Агнес. — Мы так и сделаем.

В местные и центральные газеты поместили сообщение о том, что капитан Реджинальд Фарье выражает благодарность всем приславшим свои соболезнования в связи с гибелью его родителей: полковника Хью Джорджа Беллингема Фарье и его супруги Грейс Мей Фарье. Далее в публикации говорилось, что на похоронах будут только члены семьи и близкие друзья, и капитан Фарье просит цветы не присылать. Кроме того, сообщалось, что в этот же день на кладбище в Феллбурне должны состояться похороны ординарца полковника мистера Джорджа Артура Бэнкса.

На траурной церемонии присутствовала вся прислуга и близкие друзья семьи: семейства Пиккеринг, Комбес и Гаммон. Агнес ничего не знала об Изабели Пиккеринг, но запомнила эту крупную женщину с некрасивым лицом и выразительными глазами, которая представилась: «Я Изабель». Агнес понятия не имела, кто она такая, но было очевидно, что эта молодая женщина думала иначе.

— Очень приятно, здравствуйте, — ответила Агнес.

— Как все скверно обернулось для Чарльза, — заметила незнакомка.

— Да, — согласилась Агнес, не совсем понимая, что та имела в виду.

— Кто эта молодая леди в голубой шляпе? — поинтересовалась Агнес у Генри, когда присутствующие на похоронах начали расходиться.

— Разве вы не знаете? — покосился на нее Генри. — Это же Изабель.

— Но кто она? Я что, должна ее знать?

— Мама прочила ее в жены Чарльзу, — усмехнулся он и вздохнул. — Разве Чарльз об этом ничего не рассказывал?

— А, теперь мне все ясно. Кажется, она милая женщина.

— Да, Изабель славная. Очень любит лошадей.

Такой ответ несколько удивил Агнес.

Вскоре вся семья собралась в гостиной. В камине ярко горел огонь. Агнес и Реджи сидели по разные стороны дивана, а Чарльз и Генри расположились в креслах.

— Пути Господни неисповедимы, — со вздохом проговорил Генри.

— Оставь, пожалуйста, свои проповеди! — закричал Реджинальд брату, внезапно вскакивая. — Говори это калекам, которых привозят санитарные машины, или тем, кто страшится перейти в мир иной. — Он бросил взгляд на Агнес. — Простите меня.

Чарльз торопливо поднялся. Он обнял Реджи за плечи и насильно усадил его на диван.

— Все в порядке, старина, успокойся, тебе не за что извиняться.

— Прости меня, братишка, — тихо заговорил Генри, обращаясь к Реджи. — Это уже вошло в привычку. Но извиняюсь я лишь за то, что мои слова задели тебя. Я понимаю твои переживания. И тем не менее именно эти калеки, как ты выразился, и есть предмет моей заботы. Я их единственная опора. И если мне удается помочь им перейти рубеж… это все, на что я способен.

Генри умолк, уронив голову на грудь. Агнес хотела подойти к нему, но осталась на месте, не зная, где найти те слова, чтобы утешить плачущего мужчину, тем более священника. Он сказал: «Это все, на что я способен». Большего унижения придумать нельзя. Агнес полагала, что по характеру Генри самый слабый из братьев. Но среди кровавой бойни он проявил необыкновенную твердость, сохраняя веру в Бога. Для этого требовалось немалое мужество.

— Завтра предстоит встреча с нотариусом, он ознакомит нас с завещанием, — сообщил Чарльз, садясь на место Агнес. — Когда ты должен вернуться, Генри?

— В конце недели, в субботу, — невнятно произнес тот, шумно сморкаясь.

— А ты, Реджи?

— Как можно скорее. — После своей вспышки он с трудом приходил в себя. — Я уплываю завтра вечером.

— Но ведь тебе не обязательно ехать так скоро.

— Чарльз, я уеду завтра.

— Ну, хорошо, хорошо, поступай, как считаешь нужным, никто с тобой спорить не будет. Ответь мне лишь на один вопрос: что нам с Агнес здесь делать? Мы до сих пор ничего не решили.

— Я полагал, что все и так ясно, и обсуждать нечего. Мне казалось, ты понял, что вам надо вести дела и за всем присматривать, пока я… пока я или Генри не вернемся.

— Меня можешь исключить сразу же. — Генри покачал головой. — Я не собираюсь возвращаться и заниматься здесь делами. Нет, этого не будет никогда. Мое призвание — служить людям. Я уверен, что не ошибаюсь. Поэтому на меня не рассчитывай.

— А если ты женишься?

— Никогда! Я считаю себя священником не англиканской церкви, а католической.

— Думаю, в конце концов ты перейдешь в католичество.

— Я уже как-то говорил, что это вполне возможно.

Братья пристально смотрели друг другу в глаза, потом слабая улыбка тронула их губы, снимая напряжение.

— Чарльз, — обратился к брату Реджинальд, — когда завтра мы встретимся с нотариусом, я объявлю, что предоставляю тебе полную свободу действий на период моего отсутствия. Ты согласен взять все на себя? А вы, Агнес? Ведь именно вам и предстоит, по сути дела, всем здесь заправлять.

Взгляды мужчин обратились к ней.

— Как скажет Чарльз, — поворачиваясь к мужу, промолвила она. — Я поступлю так, как решит он. Но мне кажется, что моя задача будет не из легких.