Азиатская Европа - Мурад Аджи

Руководил исправлениями книг грек Арсений, менявший православие на католичество и наоборот, человек, судимый за мошенничество. Этот «соловецкий каторжанин», «хитрый грек» (так написано о нем в литературе) по распоряжению царя Алексея учредил школу, в которой обучал русское юношество греческому и латинскому языкам, а также правилам жизни.

В старину богослужебные книги тюрки переписывали от руки. Но как? Старанием монахов. Их мастерство считалось священным. Любая описка в книге приравнивалась чуть ли не к греху. В старинных книгах, по мнению специалистов, ошибок меньше, чем опечаток в современных, типографских. О каких же исправлениях шла речь на Московских Соборах 1654-го, а затем 1666 года?

Имея доступ к монастырской библиотеке, историк-богослов Б. Кутузов сравнил «старые» и «новые» тексты. Получилось удивительное: «старые» точнее и глубже. И ошибок в них меньше. Убийственным результатам Б. Кутузова возразить нельзя, они слишком конкретны. Это очень глубоко обоснованный труд. Кроме него известны работы и других ученых-богословов, например того же профессора Н. Д. Успенского.

«Новые» книги будто работали на раскол. В этом убеждают многочисленные примеры. Скажем, в старом тексте было написано: «Молимся Тебе, Господи, ниже да снидет со крещающимся дух лукав», а в новом: «…да снидется с крещающимся, молимся тебе, дух лукавый». Прочитав подобное, народ ужаснулся: «Духу лукавому молиться не желаем».

Что это — ошибка, провокация? Или откровенное издевательство над русскими? Нет, происходящее имело иное объяснение — «реформаторы» плохо знали язык, на котором исправляли тексты! Они же приехали из-за границы и не понимали российских текстов, в которых тюркские и русские слова, фразы соседствовали. В этом и была специфика «церковнославянского» языка!

Отсюда, от незнания русской культуры, от пренебрежения ее тюркскими корнями, и идет этот вечный кавардак в духовной жизни России.

Первыми мучениками за истинную веру Господнюю на Руси стали протопопы Иоанн Неронов, Логгин, Даниил, Аввакум и епископ Павел Коломенский, который бросил всесильному Никону: «Мы новой веры не примем». Никон ответил ему, старцу, побоями. Дальше — ссылка, пытки, и, услышав последнее «нет», новоявленные московские христиане в 1682 году сожгли великомучеников.

Русской церковью тогда уже полностью управляли греки, власть перешла к братьям И. и С. Лихудам, воспитанникам иезуитских коллегий Венеции и Падуи. Они проводили на Руси в жизнь «никоновскую» реформу… Иначе говоря, они окончательно оформили христианскую Греко-российскую церковь! Так назвали то, что сегодня называется Русской православной церковью (РПЦ).

Иллюстрация из уникальной лицевой рукописи «История об отцах и страдальцах соловецких» старообрядца Семена Денисова. Так избавлялись на Руси от тенгрианских священнослужителей не принявших новую «иезуитскую» веру

Один из братьев возглавил с 1687 года Духовную эллино-греческую академию — центр подготовки кадров для нужд государства и Церкви (сейчас это Московская духовная академия в Троице-Сергиевой лавре). Создали братья Лихуды и сеть греко-латинских школ, начав с Богоявленского и Заиконоспасского монастырей… Западное мировоззрение они внедрили даже в светских школах. Неудержимо менялась боголюбивая Русь, становясь христианской Россией.

Чтобы заставить благочестивый русский народ принять новую веру и новые книги, чтобы вложить власть в руки христианских правителей, Собор 1666 года постановил: «Подвергать ослушников Соборных определений тягчайшим казням: заточать их в тюрьмы, ссылать, бить говяжьими жилами, отрезать носы и уши, вырезать языки, отсекать руки».

Объявившие себя мудрецами безумствовали.

«Третий Рим», «благочестивейшее христианское царство», освобождал себе плацдарм. Еще до раскольного Собора — в 1664 году — царь уже перешел к крутым действиям. Военные экспедиции князя Ивана Прозоровского и полковника Александра Лопухина сполна показали свою доблесть. Они уничтожали часовни, храмы, монастыри вместе с их обитателями.

Но народ-упрямец новой «иезуитской» веры не принимал, противился до последнего. Тогда началось истребление старого духовенства. Убивали лишь за то, что человек складывал двоеперстие! Поднимал в молитве взор на Небо! Упоминал имя Бога Небесного… Русь безумствовала в угоду Европе.

Перемены коснулись всего — литургическую музыку, которая у тюрков подчеркивала величие самой литургии, переписали. Конечно, на итальянский манер. Но и искаженная, она производит глубочайшее впечатление, особенно на Пасху, показывая небесное великолепие, которое было в ней и которого она лишилась.

Переписывали и тюркские иконы. В иконописи отошли от изящной старой школы, которой придерживался и Андрей Рублев, ради новой, «московской» — с одутловатыми греческими лицами.

Даже в Устав Греко-российской христианской церкви греки тогда протащили формулировки, против которых высказывались русские священнослужители. Один этот факт уже говорит о многом творившемся на Руси.

Теория «третьего Рима» рухнула как карточный домик — создав на крови христианскую Церковь, греки сделали из Руси не хранительницу традиций, а их разрушительницу: «Предвестник грядущего Царства св. Духа на земле превратился просто в одну из монархий — простое государство, хотя с новыми имперскими претензиями…»

Так пишут о тех событиях историки.

Царь Алексей старательно и целеустремленно «прорубал окно в Европу». Именно в те годы у российских тюрков получил особое внимание Ислам. Покоренные, но не раздавленные, они не желали изменять Тенгри-хану. Не желали признавать Христа, который шел с русским оружием наперевес.

Зная, что и Аллах, и Тенгри — имена Отца Небесного, все новые и новые кипчаки (в пику «греческой» Москве!) стали учиться в XVII веке иным обрядам почитания Всевышнего. И поныне лишь кипчаки-мусульмане обращаются к Аллаху с именем Тенгри или Ходай. Абсолютно правильно. Так молились предки еще до новой эры, когда не было ни христианства, ни мусульманства, но был на небе непобедимый Алла, Всевышний Тенгри-хан.

К Нему и обращались[55]. В древности слово «Алла» у тюрков означало «дающий и забирающий». Поэтому люди и подставляли ладони Небу, произнося: «Алла». Таким это выражение сохранилось у чувашей, бурят и хакасов (немусульман!): от «ал» (рука)… А не отсюда ли и знаменитое арабское: «Бисми-л-ляхи-р-рахмана-р-рахим» — «Именем Аллаха, милостивого и милосердного»?

Это явно слова тенгрианина! Они в арабском переводе продолжали известное древнетюркское: «Алла — дающий и забирающий». Его позднее и законченное звучание. Почему нет?