Вундеркидз. Вилдвудская академия - Жаклин Сильвестр

– Не дрейфь, приятель, – фальшиво-беспечно бросил он. – Ну обнаружат, что ты там был, тебя разве что исключат. Больше с тобой ничего сделать нельзя, ты же несовершеннолетний.

Ника посмотрела Тристану в глаза – и тут же отвернулась. Она тоже не повелась на этот его утешительный тон.

– Если узнают, что я украл папку, сделают что-нибудь похуже. – Интеграл еще крепче прижал добычу к груди.

Ника взяла папку и полистала – цифры и даты мелькали на страницах, словно безумная игра в судоку, и разобраться в них было невозможно. Тристан вопросительно покосился на нее, но она лишь пожала плечами.

– Так что там, в этой драгоценной папке? – спросил Тристан.

Интеграл поднял голову.

– Расписание медицинских процедур, – веско ответил он. – Неоспоримое доказательство, что в Вилдвудской академии проводятся какие-то опыты над студентами, – добавил он.

Ника мгновенно вспомнила укол, который насильно сделала ей сестра Смит, и плечо у нее тут же заныло.

– Что за процедуры-то? – спросил Тристан.

– Да не знаю я! – Вид у Интеграла стал еще более виноватым. – Тут все очень расплывчато, думаю, специально. Какие-то генотипы, группы крови… А на одной странице расписание на этот год – кому и когда назначена процедура. Там говорится, что Тристан успешно перенес ее в январе, Эмбер – в ноябре, а ты… – он неловко ткнул пальцем в сторону Ники, – тебе назначено на завтра.

От этой новости у Ники перехватило дыхание, словно ее ударили в живот. Назначено… но что? Она глубоко вздохнула, но вскоре задышала коротко и поверхностно – на нее наползала жуткая паника, забивала легкие, словно опилками. Ника пыталась успокоиться: «Если я не захочу, никто со мной ничего не сделает, я всем командую!» – но тут рука дернулась к плечу, и Ника поняла, что все совсем не так.

– А что за процедура? – спросила Ника, стараясь, чтобы голос не выдавал ее страха.

Тристан вроде бы здоров, у Эмбер случился нервный срыв, но больше-то ничего особенного не произошло! Но парни ее не слушали. Интеграл склонился над папкой и лихорадочно листал бумаги. Ника повернулась и посмотрела на Тристана, но тот поднялся на ноги и стоял в нескольких шагах от нее, уставившись на деревья.

– Тристан, все обойдется, – проговорила она.

Повисла долгая пауза.

– Тристан! – повторила Ника. Почему он молчит? Конечно, новости, которые обрушил на него Интеграл, не могли не напугать, но неужели он настолько испугался? Девушка подошла к нему и, дернув парня за рукав, попыталась развернуть к себе. – Да что с тобой?! – выпалила она.

Тристан наконец посмотрел на нее, и по лицу у него пробежала тень сомнения, словно он прикидывал, что будет, если он ответит.

– Я же тебе сказал, – медленно проговорил он. – Никакой я не Тристан.

И снова уставился вдаль. Ника заволновалась: стоит у самого обрыва, глаза безумные, несет какую-то чушь… Она робко коснулась его груди, приготовившись схватить за рубашку, если ее друг решится на что-то ужасное. И умоляюще поглядела через плечо на Интеграла.

– Мне что, и его задачки решать? Не было печали! – Интеграл возмущенно ткнул пальцем в папку на коленях.

Ника нежно погладила Тристана по спине и попросила:

– Объясни, пожалуйста!

Парень снова посмотрел на Нику. Ветер отбросил ей волосы за плечи, парусом надул юбку, а Тристан все смотрел на нее, пристально, пронзительно, словно боялся, что больше никогда ее не увидит. Его синие глаза были полны раскаяния, страха… и стыда. Нике еще никогда не приходилось видеть, чтобы Тристану было стыдно.

– Никакой я не Тристан! – повторил он, будто надеялся, что с третьего раза до Ники все дойдет.

Ника отступила на шаг, и тогда Тристан заговорил очень быстро, будто пытаясь ее удержать.

– Я ирландец, родом из фермерской семьи, этим летом поехал на каникулы в Дублин – решил поиграть в покер, срубить деньжат. – Парень умолк, чтобы посмотреть, как отреагируют Ника и Интеграл, но, увидев их огорошенные лица, стал рассказывать дальше. – И вот как-то вечером я играл в одном навороченном клубе, немного перебрал и в результате поставил слишком много… Ночка выдалась та еще! – Он будто оправдывался. – Сто пятьдесят штук продул, а все, что у меня было, уже заложил местному ростовщику… – Тристан снова помолчал, собираясь с духом. – А один мой партнер – богатенький американец, – был вылитый я: шатен, глаза голубые, даже роста такого же и вообще. Мы с ним так похожи – просто жуть, Ника, ты себе представить не можешь! Ну, после игры мы разговорились… И тут выясняется, что он тоже ирландец, только из высшего класса – живет в Массачусетсе и семья у него офигенно богатая, старые деньги, то-сё. А его бабуля на смертном одре пожелала, чтобы он учился в престижной закрытой школе в Штатах. А он туда не хочет, к тому же считает, что он бездарь, и в гробу видал всяческое творчество. Да и вообще только что унаследовал прорву денег и думает только об одном – объездить белый свет и все спустить на игру и выпивку, – продолжал частить Тристан. – А тут, понимаете, я, а ростовщик грозится за долги пальцы мне поотрубать или что похуже, а у меня ни гроша, я в долгах, как в шелках, влип по уши – и похож на того как две капли воды!

От его сбивчивого рассказа у Ники закружилась голова и застучало в висках. Тристан выдавал правду судорожно, нервно выплескивая то, что держал в себе долгие месяцы.

– Ну, я и говорю ему – мол, я бы с тобой с удовольствием местами поменялся. Шутил, конечно. И вот не знаю, то ли я тогда перебрал, то ли еще чего, только раз – и очутился я в его шикарном номере в лучшем отеле Дублина. Через неделю я уже в самолете – и вот он я, Тристан Блейк, богатенький американец из Массачусетса. – И Тристан перевел дух, словно у него гора с плеч свалилась.

– За обучение заплачено, все долги ростовщику покрыты, а ты за это должен два года проторчать в закрытой школе, куда тому не хотелось, – подытожил Интеграл.

Тристан кивнул, не сводя глаз с остолбеневшей Ники. Интеграл был ошарашен не меньше девушки, но его больше интересовало, как сложить все эти кусочки мозаики. А вот с Никой происходило совсем иное. Ее мутило, ноги подкашивались от страха – выходит, она вообще не знает, кто стоит сейчас перед ней! Человек, который был ей так дорог, абсолютно чужой! Она словно пыталась выплыть в мутной воде, но даже не знала, где берег.

– Ты веришь всей этой ерунде?! – сердито обернулась она к Интегралу.

– А что? Картина складывается непротиворечивая, – преспокойно отозвался тот.

Тристан шагнул к растерянной Нике и нежно взял ее лицо в ладони. Интеграл тут же засмущался и отвернулся.

– Прости меня, пожалуйста.

Вечерело, ветер задул сильнее – засвистел и завыл в ушах. У Ники в голове все спуталось в клубок, который уже никогда не размотать, нечего и пытаться.

– Как тебя зовут-то? – выговорила она с трудом.