Близнецы. Черный понедельник. Роковой вторник - Никки Френч

– Почему вы красили комнату наверху, когда мы пришли?

– Там краска облупилась.

– С каждой минутой, – предупредил он, – ситуация становится все более серьезной. Но еще не поздно все исправить. Если вы начнете сотрудничать, я сделаю для вас все, что в моих силах. Я могу помочь вам, могу помочь Дину, но вы должны дать мне хоть что-то.

– Я их не видела.

– Если это совершил ваш муж, а вы хотите защитить его, то лучший способ это сделать – во всем признаться.

– Я их не видела.

Он так от нее ничего и не добился.

Карлссон обнаружил Фриду в кафетерии. Сначала ему показалось, что она пишет, но когда он подошел ближе, то увидел, что она рисует. На бумажной салфетке она сделала набросок полупустого стакана воды на столике.

– Красиво.

Она подняла на него глаза, и он заметил, как сильно она устала и какая бледная, почти прозрачная, у нее кожа. Он отвел взгляд: его охватило чувство абсолютного поражения.

– Вы видитесь с детьми на Рождество? – неожиданно спросила Фрида.

– В сочельник приблизительно на час, а затем в День подарков.

– Тяжело, наверное.

Он молча пожал плечами, боясь, что голос выдаст его чувства.

– У меня нет детей, – продолжала Фрида, словно беседуя сама с собой. – Возможно, потому, что я не хочу оказаться уязвимой для всей этой боли. Я могу стерпеть ее в пациентах, но в собственных детях… не знаю.

– Я тогда зря на вас рассердился. Вашей вины на самом деле не было.

– Нет, вы были правы. Мне не следовало давать ему те адреса. – Она выждала секунду. – Значит, допрос Ривов ничего не дал?

– Дина Рива сейчас допрашивает детектив Лонг, задает ему те же самые вопросы. Обычно ей легко удается разговорить человека. Но я не очень-то надеюсь на положительный результат.

Он поднял стакан, который рисовала Фрида, выпил воды и вытер рот рукавом.

– Бывают такие люди, – продолжал он, – которые в состоянии выдерживать давление. Я почувствовал это, как только вошел в комнату для допросов. Он совершенно не волновался.

– Вы хотите сказать, он чувствует себя в безопасности?

– Похоже на то. Он знает, что у нас на него ничего нет. Вопрос только в одном: почему?

Фрида ждала. Карлссон снова поднял стакан, внимательно осмотрел его и поставил на место.

– Мальчик погиб, – заявил он. – А если и жив, то скоро погибнет. Мы никогда не найдем его. Не поймите меня превратно. Мы не сдаемся. Мы делаем все, что в наших силах. Сейчас Рождество, все хотят быть дома, с детьми, но мы работаем, выкладываемся по полной. Мы снова обыскиваем дом Рива, прочесываем там все частым гребнем. Мы стучим в двери, в которые уже стучали. Мы найдем каждое место работы Дина Рива за прошлый год, пойдем туда и проверим, не приведет ли нас это куда-нибудь. Мы используем все доступные человеческие ресурсы и прочешем район, обратимся за помощью к кинологам. Но вы же видели этот район – все эти заколоченные здания, старые склады, признанные негодными для жилья квартиры. Их там тысячи, и он мог быть в любой из них – или в другом месте, совершенно не похожем на это. Хотя, думаю, нам уже следует искать полоску земли, которую недавно перекопали, или тело, плавающее в реке.

– Но вы считаете, что это он?

– Я это нутром чую, – мрачно заявил Карлссон. – Я знаю, что это он, и он знает, что я это знаю. Вот почему вся ситуация доставляет ему удовольствие.

– Он знает, что вы не представляете для него угрозы. Но почему?

– Потому что он избавился от улик.

– А как насчет его жены? Она что-нибудь говорит?

– Жена? – Он огорченно покачал головой. – С ней все еще хуже, если такое вообще возможно. Она просто сидит и смотрит так, словно то, что ей говорят, лишено всякого смысла, и снова и снова повторяет одну и ту же фразу. Из них двоих он, безусловно, лидер, но она стопроцентно что-то знает, не может не знать. Подозреваю, она сделала с Мэтью то, что мать Дина Рива сделала с Джоанной: заманила его в автомобиль. Но это только предположение. У меня нет ни единой улики.

– Совсем?

– Ну… – Вид у него был мрачный. – Разумеется, у нас есть новая, серьезная подсказка. Кэти Райпон. Она собиралась нанести ему визит и исчезла. Мы опрашиваем родителей, друзей, всех, кто, возможно, видел ее, организуем полномасштабный поиск, вытаскиваем все записи с камер видеонаблюдения – и в результате, вероятно, обнаружим ее следы в этом районе. То, как СМИ кричат о камерах, заставляет думать, что они расставлены на каждом углу и ничто не остается незамеченным, но не надо верить журналистам. Я иногда думаю, что несколько дней или недель, потраченных на просмотр записей с камер, скорее, тормозят расследование, вместо того, чтобы его ускорить. – Он посмотрел на часы и поморщился. – Однако если она в тот день поехала в Лондон, как утверждает профессор Баунди, то обязательно попала на запись камеры либо на Кингс-Кросс-стрит, либо на Ливерпуль-стрит, и, возможно, нам удастся проследить ее путь оттуда. Между временем, когда профессор позвонил Кэти Райпон и она покинула Кембридж, и временем, когда мы установили наблюдение за домом Рива, есть окно.

– А что с Аланом?

– Его сейчас опрашивает детектив Уэллс. Разумеется, именно его адрес стоял вторым в списке Кэти.

– Я, наверное, подожду и отвезу его домой.

– Спасибо. А потом возвращайтесь сюда.

– Знаете, я пока на вас не работаю.

– Не могли бы вы потом вернуться сюда? – Но он тут же испортил впечатление, добавив: – Так вас больше устроит?

– Не очень. Но я все равно вернусь, потому что хотела бы помочь.

– У меня дурные предчувствия, – с горечью заметил Карлссон. – Ладно, если все остальное не сработает, разрешаю вам поговорить с ними о снах.

Когда Фрида предложила Алану отвезти его домой, он только молча посмотрел на нее.

– Алан, вы звонили Кэрри?

– Нет.

– Можете позвонить ей по дороге.

– Я не уеду, пока не увижу его.

– Вы имеете в виду Дина?

– Своего брата. Своего близнеца. Мое другое «я». Я должен увидеть его.

– Это невозможно.

– Я не уеду, пока не увижу его!

– В данный момент его допрашивают полицейские.

– Я прожил на свете сорок лет, ничего не зная о своей семье, даже не зная нашей фамилии, и вот я узнаю́, что у меня есть мать, которая еще жива, и брат-близнец, и он находится в двух шагах от меня. По-вашему, что я чувствую? Вы, похоже, прекрасно в этом разбираетесь. Скажите же мне!

Фрида села рядом с ним.

– Чего вы хотите от этой встречи?