Стриптиз на 115-й дороге - Вадим Месяц

Шоу Володя выдал динамичное. С подбрасыванием и ловлей шляпы, расстегиванием рубахи, частичным оголением задницы. Стриптизерши наблюдали за ним с видимым интересом. Мы стеснительно переглядывались. Искан тоже забрался на сцену и поднял свитер, показывая круглый пивной животик. Мужики пытались делать серьезное, эротическое выражение лиц. Это было потешно. В завершение они обнялись и станцевали что-то наподобие сиртаки. Я наслаждался зрелищем и щедро совал им доллары за пояс брюк.

– Ну ты красавчик! – веселился Искандер, разглядывая танцующего Прокурора. – Какой талант погибает…

Вернувшись, я полез в кладовку за чистыми наволочками и полотенцем. Обратил внимание, что какая-то одежда исчезла. У меня была старая кожаная куртка, в карман которой я собирал траву, оставленную гостями в знак благодарности. Марихуана, ганджа. Адская смесь, к которой я никогда не прикладывался. Куртки на месте не оказалось. Исчезли джинсы, ботинки «Доктор Мартенс», красные барабаны-бонги. На месте не было двух фотоальбомов Джока Стёрджеса с фотками французских натуристов, купленных когда-то на Сент-Маркс. У меня и раньше исчезало снотворное. Я знал, что это означает, и помалкивал. Это были нестрашные потери. К шмуткам в этой стране я научился относиться пофигистски.

Искан нашел сына дома мертвым. Эдик лежал на кровати у себя в комнате: глаза и рот открыты, руки и ноги странно изогнуты, голову окаймляли огромные наушники, в которых все еще играла музыка. В спальне стоял тяжелый трупный запах, вызывающий тошноту. Эдик умер несколько дней назад. На выходные Искан гостил у меня, потом отправился к подруге в Бруклин.

В комнате было трудно дышать. Искан открыл форточку и сел на кровать рядом с телом. Надо было звонить в полицию, «Скорую», но он не спешил. Сразу понял, что теперь ему никто не поможет.

Он вывез семью из мятежного Баку в конце восьмидесятых. В Штатах видел будущее своих детей, денежную работу, спокойную старость. Бизнес поначалу пошел плохо. Жена с дочерью уехала на Мидвест, Искан остался с сыном в Пенсильвании. Тот поступил в местный универ, отец занялся недвижимостью и строительством. Сейчас он держал около тридцати домов, которые сдавал в ренту. Прибыль превосходила расходы на ипотеку. Искан создал теорию о том, сколько объектов недвижимости нужно брать в рассрочку, чтобы они себя окупали. Когда дела идут хорошо, к ним приложимы любые оптимистичные теории.

Теперь Искан сидел на кровати рядом с телом сына, умершего от передоза или некачественного препарата. В глазах до сих пор мелькали спортивные задницы танцовщиц, мигали лампочки цветомузыки. Он все еще надеялся, что ему что-то привиделось спьяну.

– Ну ты красавчик… – сказал он Эдику примиряюще укоризненно, взял за руку и тут же ее отдернул.

Искан встал с постели и еле удержался на ногах. Доставая сигареты из кармана, выронил на пол несколько мятых долларовых купюр, заработанных на стриптизе. Со странной улыбкой посмотрел на них и вышел на крыльцо с сигаретой. Двор был уставлен проржавевшими грилями, коптильнями, сломанными газонокосилками, засыпанными снегом. Ночь была морозной и синей, как на рождественской открытке. С сосновых лап осыпался редкий снежок. Олени, с осторожным хрустом подошедшие к дому, смотрели из темноты хищно и настороженно, как собаки.

Есть женщины, которые дружат с мужчинами. Обычно они красивы и умны, и женщины их не любят. Они покровительствуют мужчинам или советуются с ними, если более близких отношений не сложилось. Остальные женщины, а их большинство, дружат с женщинами. Их союзы зыбки, переменчивы, зависят от минутной конъюнктуры. Они всегда подчеркивают солидарность в трудной бабьей доле и направлены против мужчин. Такие женщины называются тетками или скобарихами.

– Вы меня поймете, как женщина, – говорит ответчица судье, и та ее понимает, несмотря на нелепость тезиса.

Ответчица продолжает:

– Я жила с этим мужем, но мысленно была с другим. Поэтому ребенок оказался ни от того, ни от другого. Я чувствовала, что поступаю правильно. Я и сейчас это чувствую.

God feeling. Духовное прозрение. У мужчин может не быть изъянов или грехов, но это не повод избежать наезда. Вам будут мыть кости, потому что этого требует стиль бытия. Будь вы семи пядей во лбу, но в глазах супруги, покорившей ваше сердце, завладевшей банковским счетом и жилплощадью, вы останетесь ничтожеством. «Всего в этой жизни я добилась сама, – будет говорить она и искренне в это верить. – Я отдала тебе лучшие годы своей жизни, а у телевизора такое плохое изображение. Ты никогда не занимался детьми, а лишь возил их по диснейлендам, багамам и карибам».

Она права. У телевизора плохое изображение, а с детьми я занимаюсь лишь тем, что нам нравится. Человек должен заниматься любимым делом, а не черт знает чем.

На Лонг-Айленде мы с супругой держали няньку. Остановились на ее кандидатуре в результате трагических поисков. Сначала нам помогала престарелая невеста моего молодого друга. «В каждой женщине должна быть загадка», – считала она. Когда друг взял ее замуж, график появлений няньки тоже стал загадкой. Супружеский долг перевесил контракт. Как-то я улетел по делам в Калифорнию. Нянька в течение недели не появлялась. Жена ухайдокалась с двумя младенцами и назвала бебиситтера сволочью. Когда я вернулся, оскорбленный Василий приехал на разборки. Мы выпили с ним бутылку бренди, не выходя из машины, и сошлись на том, что молодая мать была понята неверно. Она не назвала нянечку сволочью, она сказала, что «та ведет себя как сволочь». Разница есть, согласитесь.

Я нашел громоздкую потную бабку из Бруклина, приехавшую на заработки из Белоруссии. Жена тоже была оттуда родом. Решил, что землячки должны поладить. Бабка оказалась жизнерадостной, но глухой. Криков наших двойняшек не слышала. Улыбалась и показывала пальцем на военный самолет, летящий в небе.

– Воздушная тревога! – шутила она. – Все в бомбоубежище!

Пришлось от нее избавиться. Для возмещения ущерба бабка потребовала обратную поездку на такси. Пока мы ждали машину, с важностью сообщила:

– Пойду-ка я у душ!

Потом появилась Гоар. Жгучая армянская дама. Я встречал ее на станции Ронконкома. Как проехать еще три добавочных остановки до нас, она не знала. У всех свои странности.

Гоар была в ярко-красном платье. Выглядела так, словно едет не к детям, а на романтическое свидание. Выпили с ней за знакомство бутылку «Hennessy». Поговорили о воспитании детей. На улице стояла жуткая июльская жара. Дети качались в электрических качалках у бассейна и орали. Они всегда орали. К малышам Гоар отнеслась боязливо. Погладила мальчика по лысой голове. Сунула девочке в рот пустышку. Утром сообщила, что у ее мужа начались почечные колики и ей нужно срочно ехать его спасать. Потребовала оплату за один день и билет на электричку. Сказала, что обязательно позвонит, когда спасет мужа. Похоже, спасти не удалось.

Лучшей в списке нянек оказалась молодая мулатка из Тринидада. Она прикоснулась к головкам младенцев темной рукой, и у них сразу наступила ночь. Луиза рассказывала об ужасах колониализма и традициях британского содружества.