Создатель ангелов - Стефан Брейс

— Я не о комиссии. Я говорю о вас. Вы мне еще верите?

Прямота вопроса не давала никакой возможности отступить.

— У меня есть свои сомнения.

— Вы хотите ее увидеть? Тогда вы поверите? Если ее увидите?

Фразы прозвучали как стихи. Он произнес их в одном и том же четком ритме. Но абсолютно без эмоций. Потом доктор сразу развернулся и пошел в дом.

Рекс остался стоять, совершенно обескураженный. Вы хотите ее увидеть? Он и сам спрашивал себя об этом. Он и в самом деле хотел ее видеть, но в то же время боялся оказаться втянутым во что-то, от чего ему стоило держаться подальше. Но он действительно хотел этого. Поэтому и приехал. И теперь не смог бы уехать. Поэтому он решил пойти за Виктором.

— Возможно, она спит, — сказал Виктор, нажав на дверную ручку. — Беременность ее изматывает. Были осложнения.

В комнате стоял полумрак. Посередине находилась старомодная металлическая больничная койка, а вокруг громоздилась всевозможная аппаратура. Рекс увидел эхограф и монитор, на котором отображалась кривая сердцебиения. На штативе висела капельница, трубочка от которой тянулась к руке женщины, лежащей на кровати. Под простыней уже угадывался округлившийся живот. Она была примерно на пятом месяце, как он подсчитал.

Виктор кивком подозвал его к изголовью кровати. Кремер робкими шагами прошел вперед и увидел черные, коротко стриженые волосы женщины. Потом посмотрел ей в лицо. Она была пухленькой. Глаза были закрыты, а рот приоткрыт. Дышала она спокойно.

Виктор жестом показал, что пора уходить. Рекс еще раз взглянул на ее лицо. На живот. Знала ли она, что растет в ней? Тогда Кремер нарочно наткнулся на кровать, так что она сдвинулась на несколько сантиметров. Женщина испуганно проснулась. У нее были большие темные глаза. Внешне они с Виктором Хоппе отличались как день и ночь.

Виктор тут же вернулся, чтобы успокоить женщину.

— Это доктор Кремер, — сказал он. — Он ординатор в университете в Ахене.

Рекс заметил, как ее руки под простыней инстинктивно закрыли живот, будто она хотела защитить то, что было в нем.

— Как у вас дела? — спросил он машинально.

— Тяжело. Утомительно, — сказала она по-немецки с легким акцентом. — Но доктор говорит, что все будет хорошо.

Слова прозвучали заученно, возможно, она внушала себе эту мысль все эти месяцы, чтобы держаться. Рекс не мог избавиться от ощущения, что она вряд ли знает, что происходит. Она казалась немного наивной, и в ней ощущалось что-то детское, хотя девушке было явно больше двадцати лет.

— Раз доктор говорит, что все будет хорошо, — сказал он, — значит, так и будет.

После этого они вышли из комнаты и прошли в кабинет.

— Она знает? — сразу же спросил Кремер в кабинете. — Что?

— Что у нее родится четверо детей. Четыре мальчика. Клоны.

Он не смог произнести «твои».

— Их только трое, — ответил Виктор. — Один умер в матке. Он еще там, но сердце не бьется.

— Она знает об этом?

— Нет.

— Она все еще думает, что у нее будет девочка?

Виктор кивнул, а Рекс подумал: «Он сумасшедший». И впервые действительно поверил в это.

И все равно он ничего не сказал. «Я не должен ни во что вмешиваться», — подумал Кремер и перешел к отчету.

— Я не хочу об этом знать, — сказал Виктор. — Я все равно не вернусь.

Это как раз и предполагал ректор. Академический год был окончен, и поэтому он попросил Кремера убедить доктора не возобновлять работу. Тогда его и не надо было бы увольнять.

Убеждение не понадобилось, и Рекс почти сразу поднялся, чтобы уйти. Отчет он оставил на столе.

Виктор проводил его до входной двери. Рекс хотел знать еще только одно:

— Когда они родятся? Приблизительно?

— Двадцать девятого сентября.

Виктору не понадобилось ни минуты на размышление.

Рекс Кремер медленно ехал через вершину горы Ваалсерберг. Его машина миновала многочисленных туристов, приехавших поглазеть на точку пересечения границ трех стран. Он бывал здесь однажды, еще ребенком, и из той поездки сохранилось яркое воспоминание о подъеме на башню Бодуэна, которая сейчас виднелась впереди. Рекс пригнулся, почти ложась на руль, и посмотрел наверх. На площадке, на самом верху, стояла толпа детей: одни показывали пальцем на что-то вдалеке, другие махали рукой тем, кто стоял внизу.

Тридцать восемь метров. Такова высота башни. Рекс и это не забыл. У него всегда была хорошая память на числа.

Незаметно бывший научный сотрудник университета пересек границу между Нидерландами и Бельгией. Его путь лежал из Кёльна в Вольфхайм. Чтобы попасть в эту деревню, он проехал через Ахен и Фаалс, а потом следовал указателям на пересечение трех границ.

— Затем тебе нужно ехать по Дороге Трех Стран, — объяснил ему Виктор. — В конце этой дороги, за мостом, ты увидишь дом. Он стоит в стороне и окружен изгородью. Прямо за церковью. Наполеонштрассе, дом один.

На Дороге Трех Стран было множество резких поворотов, что требовало от Кремера определенной сосредоточенности. Так что на некоторое время ему удалось отогнать гнетущее чувство, не покидавшее его на протяжении всей поездки. Но как только впереди показался мост, ему опять сдавило грудь, еще сильнее, чем прежде.

Неделей раньше он встретил Виктора на выставке медицинской аппаратуры во Франкфурте. Они не виделись и не разговаривали уже больше четырех лет. Кремер нарочно не искал с ним встреч, несмотря на все мучавшие его вопросы. Первые несколько месяцев после того их разговора в Бонне он внимательно следил за специализированными журналами и газетами, но, к своему успокоению, не обнаружил в них ни статьи, написанной доктором Виктором Хоппе, ни статьи, написанной о нем. Поэтому чем дальше, тем больше он склонялся к мысли, что эксперимент по клонированию провалился, если он, конечно, вообще состоялся. Все больше ученых приходили к выводу, что это невозможно, поскольку с тех пор больше никому не удавалось достичь успеха в клонировании млекопитающих. Однако для Кремера так и осталось загадкой, действительно ли Виктор все выдумал, а он, будучи ординатором, все это время позволял водить себя за нос. Впрочем, для его университетских коллег в Ахене это был вопрос решенный, что сильно усложнило его дальнейшее сотрудничество с ними. После всех разбирательств он, правда, продолжал возглавлять отделение, но скоро обнаружил, что его перестали уважать, не говоря уже о том, чтобы прислушиваться к его мнению. Год спустя Кремер согласился на предложение одной коммерческой биотехнической организации в Кёльне и получил должность начальника нового отдела, занимающегося исследованием стволовых клеток и генной инженерией.