Волк - Генри Лайон Олди

– Оставь, Ол! – перебил его Тизитль. – Мы не в лаборатории. Выделим ключевой момент: Марчкх прав, когда не хочет демонстрировать нам силу своего гипноза. Обладай я такой убийственной штукой, я бы не спешил выходить с ней на арену. Впрочем, у Марчкха есть еще одна штука, тоже вполне убийственная. Сменим тему?

– Что за штука? – спросил Марк.

Тизитль шутовски раскланялся:

– Корабль. Ваш корабль, увязший в болоте.

– Бот, – машинально поправил Марк.

– Бот, – согласился Тизитль. – И ваш человек, запершийся в боте.

V

Кусочком галеты, размоченной в чае, Змей тщательно выскреб из банки остатки тушёнки. Анодированная жесть воссияла первозданной чистотой. Покончив с галетой, опцион смахнул крошки в ладонь и отправил в рот. Проглотил мультивитаминную таблетку, запил остывшим, безвкусным чаем.

Всё, подъём! Обед закончен.

Швырнув пустую банку в утилизатор, он бросил взгляд на обзорную сферу. Алармы молчали. За прошедшее время они взвыли всего однажды, посреди ночи. Змей взлетел с койки и вихрем кинулся к пульту управления огнём. Тревога оказалась ложной: из джунглей к боту выбрела какая-то рогатая скотина. Паскудница мигом ломанулась обратно, едва Змей врубил прожектор. Больше происшествий не было. Но терять бдительность нельзя! Он повторял себе это по сто раз на дню, и всерьёз опасался, что у него началась паранойя.

В лагере наблюдалось привычное шевеление. Ничего особенного, рутина. Как вчера. И позавчера. И раньше. Змей тяжко вздохнул. Еще раз убедился, что датчики движения исправны, алармы включены, всё закоммутировано на вращающиеся камеры и поставлено на синхрон.

По плану намечалась ревизия запасов…

– Может ли ваш человек починить бот? – спросил Тизитль. – Я имею в виду полное восстановление после аварийной посадки.

– Да, – ответил Марк.

Он шел по канату. Вправо, влево – наклонишься, потеряешь равновесие, упадешь. Он играл в карты. Сбросишь козырь вхолостую, останешься ни с чем. Если Змей не в силах привести бот в штатное состояние – что толку сидеть в бесполезной жестянке?

Легко говорить правду, подумал унтер-центурион Кнут. Я ведь знаю, что Змей может и сделает.

Воды осталась последняя канистра. Если экономить, хватит на пять дней. Три банки тушёнки. Две пачки галет, плюс одна начатая. Четыре плитки шоколада… Всё. По урезанному рациону хватит на три дня. Если урезать по максимуму – на те же пять. Без еды он продержится неделю.

Без воды…

Зато мультивитаминных таблеток – завались! Авитаминоз нам не грозит. С оружием и боекомплектом полный порядок. В наличии, законсервирован в спецбоксе, имелся даже тяжелый бронескафандр «Фортис», снабжённый УМС – усилителями мускульной силы с распределенными сервоприводами. Это если захочется погулять в последний раз, с «Тайфуном» наперевес.

В ближайшее время Змей гулять не собирался. Откладывал на потом. Устроить, что ли, вылазку в лагерь противника за водой и провизией?

С тяжелым сердцем опцион поплелся к центральному пульту. Он починил в боте все, что смог. Прогнал тесты. Основной двигун, маневровые, сервисная автоматика… Удалось даже оживить компенсаторы инерции. Защита отказалась включаться наотрез, ну да хрен с ней! Если что, хватит и брони.

Остались контуры управления…

Четыре попытки разобраться. Тридцать с лишним часов, потраченных впустую. Ничего. Работа любит упрямых. Сегодня эта красотка раздвинет ножки…

– Может ли ваш человек взлететь? – спросил Тизитль.

– Да, – ответил Марк.

– Выйти на орбиту?

– Да.

Он шел по канату. Утратишь кураж, занервничаешь – разобьешься. Он играл в карты. Блеф – искусство хладнокровия. Еще раньше, до того, как Змей проник в бот, Марк размышлял – не предпринять ли такую попытку самому? Он бы поднял бот на орбиту даже в условиях «пурпурной качки». После долгих колебаний Марк признался самому себе, что вряд ли сумеет в одиночку довести бот до кондиции. Взлетать на неисправной машине, в условиях местной атмосферы – самоубийство. Значит, Змей. А там видно будет.

Лгать легко, подумал унтер-центурион Кнут. Труднее говорить полуправду. Если у Змея лопнет терпение, он рискнет на взлет.

– Покинуть систему?

Пауза. Тизитль ждал.

– Не знаю, – Марк пожал плечами. – В принципе, да.

– Что, съели?! Вот вам!

Воздев к потолку сжатый кулак, Змей в азарте рубанул себя ребром ладони по бицепсу. Непристойный жест был понятен всей Ойкумене. С чего бы он не подошел для местной фортуны? А Змей уже танцевал джигу вокруг пульта.

– Есть! Работает!

Схемы проклятых контуров в контрольной сфере горели зелёным. Редкие жёлтые прожилки – пустяки! Главное, ни одной красной. А всё почему? А всё потому, что Змей никогда не ленился читать инструкции! Лучше потратить время на мозголомное чтение, чем без толку ковыряться вслепую, наобум, рискуя запороть всё окончательно.

Бот был готов к взлёту.

Задачу понял бы распоследний болван. Стартовать с планеты, выйти на орбиту; связаться с зондом за пределами атмосферы, искажающей сигнал. В крайнем случае, произвести стыковку и загрузить коды вручную, через контактный интерфейс. Отбить «SOS» с гиперпередатчика зонда…

Это все чудесно, подумал Змей. Где взять пилота?

Со всем, что касалось кодов, сигналов и интерфейсов, опцион справился бы играючи. Но поднять бот на орбиту, а тем более, произвести стыковку…

Он не пилот. Он не сумеет.

«Но ты и не наладчик контуров управления! И что? Не раскисать, опцион! Валяй по белой линии…» Торопясь, пока не ушел кураж, Змей по плечи нырнул в голосферу и отыскал полётную инструкцию.

– Можете ли вы приказать вашему человеку покинуть бот? – спросил Тизитль.

– Да, – ответил Марк.

– Вы это сделаете?

– Вы забыли спросить о главном.

– О чем же?

– Вас должно интересовать: подчинится ли он моему приказу?

– Подчинится ли он вашему приказу?

– Нет. Вы видели, он поднял мятеж.

– Что у вас делают с мятежниками, восставшими против командира?

– То же, что и у вас. Расстреливают.

– Откуда вам известно, что в нашей армии делают с мятежниками?

– Все армии одинаковы. И не говорите мне, что за мятеж у вас награждают орденом!

Тизитль рассмеялся:

– Не злитесь, Марчкх. Бывает, что и орденом.

Унтер-центурион Кнут молчал. Он шел по канату. Он играл в карты.

Глаза слезились. Змей потёр их кулаком. Стало только хуже. «Эх, сейчас бы гипнокурс!» – с тоской подумал опцион. Он отключил сферу с бесконечными параграфами инструкции; откинувшись в ложементе, устало смежил веки. Блаженная темнота не желала приходить. Ненавистные строки ползли радужными электрическими червяками.