Ты плакала в вечерней тишине, или Меркнут знаки Зодиака - Марина Ларина

— Отрадно, — сказала Настя, — что добрые поступки соотечественников имеют продолжение.

— Да, — восторженно произнес Роберт, — за добро нужно платить добром. Как я мог оставить тебя? Ты же тоже русская.

— Приятно. Ты меня почти растрогал.

— Что такое «растрогал»?

— Порадовал значит, — объяснила Настя. — Ясно?

— Да. Ты можешь побыть у меня, если тебе нужно. Только завтра… — запнулся Роберт.

— Что завтра? — переспросила Прокофьева.

— Приезжает моя герлфренд из Словакии.

— Не беспокойся. У меня есть где жить. Просто мне было вчера плохо и…

— А что плохо?

— Да так, накатило что-то, какая-то тоска. В общем, ничего существенного. Просто грусть… какая-то сильная. Вот я и напилась, — попыталась оправдаться Настя.

— Русская душа? Да-а-а, я слышал, — заметил словак.

— Я думаю, тут как раз не русская. А что вы, нерусские, подразумеваете под «русской душой»? — полюбопытствовала Прокофьева.

— Русские чувствуют то, что не чувствуют другие. Так? — посмотрел на нее Роберт.

— А я не знаю, чего не чувствуете вы, — пожала Настя плечами. — Я думаю, что это у всех одинаково.

— Не у всех, — ответил Роберт.

— Может быть… Но некоторые русские вообще ничего не чувствуют, кроме жажды денег, — у Прокофьевой на самом деле было что с чем сравнивать, после того как она прошла через огонь и воду в Петербурге.

— Это не только русские. Всюду власть денег. Здесь тоже. Всюду, но не над всеми. Тот русский в Израиле сделал все без денег. Не грусти, Настя. У тебя все будет хорошо.

«Что-то будет, но не с тобой, — подумала Прокофьева, наблюдая за тем, как Роберт достал фотографию своей девушки в рамочке и бережно поставил ее на видное место на столе. — Русский еврей просто остался самим собой и помог мальчику, а у того сложилось впечатление, что все русские душа-человеки. Какая иллюзия. Просто в любом народе есть подонки, но есть более-менее нормальные люди и не важно, как они называются — чехи, французы или русские».

— Слушай, Роберт, а где Карлштейн находится. Как туда доехать?

— А я тебе покажу, где автобус останавливается. Но, может, останешься в Праге, сегодня здесь Ваноцы.

— Что такое «Ваноцы»?

— Святки, когда Христос родился.

— Нет, я поеду. Только мне нужно заглянуть в отель, чтобы переодеться.

— Я тебя провожу. Мне все равно нечего делать.

В отеле Настя оплатила номер еще за один день вперед и, переодевшись, вернулась к Роберту, который ожидал ее в холле.

— Завтра Рождество, а что-то не видно, чтобы кто-то его здесь праздновал, — заметила она.

— Это семейный праздник, вот дома его и празднуют, — ответил Роберт.

Словак-любитель русского языка посадил ее на автобус, и Настя снова осталась одна. Но ей уже не было так тоскливо. В воздухе пахло Новым годом. В Карлштейне было как в сказке, но того, чего искала, она там не нашла. Никаких христианских реликвий там не оказалось. Экскурсовод сказал, что их давно перевезли в Прагу в собор Святого Витта.

— Надо же, — подумала Настя. Именно возле этого собора она вчера гуляла, когда смотрела Пражский град. И в нескольких метрах оттуда стояла и плакала на каменном мосту. — Выходит, сделала лишний крюк, а можно было никуда не выезжать из Праги и все посмотреть на месте.

До Праги по большому счету было рукой подать, и через каких-то полчаса она снова была там. Но главный костел Праги к тому времени был уже закрыт, и от нечего делать Настя направилась в интернет-кафе. «Камень Грааль, история, легенды», — написала она в поисковике.

— «По легенде, — выдала машина, — камень Грааль выпал во время битвы с архангелом Михаилом из короны мятежного ангела Сатанаила-Люцифера, восставшего против Бога и сброшенного за это в бездну. Его использовали при изготовлении чаши, из которой пил на Тайной вечере Христос. Позже в эту же чашу были собраны капли крови, истекавшей из ран распятого Христа».

Само по себе, отмечалось в тексте, «падение камня олицетворяет потерю центра целостного существования и разделение естества на дуальности». А тому, кто находил этот камень, предстояло пройти трудный путь испытаний.

— Вот и ответ, достойный моей и твоей истории, — посмотрела Прокофьева на прошедший с ней через огонь и воду камень.

«В таком случае, — пришло в голову Насте, — можно подумать, что все со мной приключившееся было заранее предопределено. — Вот он какой, оказывается, Грааль — открывается не сразу».

Только теперь, вспомнив свой разговор с Андрюшей Беленьким, она поняла, что он имел в виду под иллюзиями. Талисман, подаренный Насте ее другом, был все еще у нее на шее. Правда, за время скитаний у колокольчика отвалился язычок и он больше не звонил. Настя вытащила медальон из-под одежды и внимательно осмотрела его.

— Мой безголосый символ веры, — грустно прошептала она.

На следующее утро Прокофьева пошла в собор Святого Витта и попыталась отыскать чашу Грааля среди прочих реликвий. Вместе с христианскими реликвиями в соборе хранились королевские регалии — корона, скипетр и держава. Все это находились в портале капеллы чешского святого Вацлава. Нижняя часть капеллы, выложенная полудрагоценными камнями, по замыслу строителей должна была напоминать Небесный Иерусалим.

— Извините, а где здесь чаша Грааля? — спросила Настя, оглядываясь по сторонам. Ничего, напоминавшего эту самую чашу, в капелле святого Вацлава не было. Экскурсовод пояснил, что во время гуситских войн часть христианских реликвий, собранных Карлом IV, была вывезена тогдашним правителем Сигизмундом в Нюрнберг, а позже — в Вену. А в Праге остались только реликвии, вложенные в большой крест, который раньше стоял в капелле Святого Креста в Карлштейне.

Среди этих оставшихся в Праге христианских реликвий была часть креста, на котором висел распятый Христос, гвоздь, которым его к нему прибивали, часть губки и веревки и два шипа от тернового венца. Все это лежало внутри большого креста под стеклом. Сам крест из пластин чистопробного золота был украшен сапфирами голубого, белого и синего цвета.

— Скажите, — посмотрев на реликвии, снова обратилась Настя к экскурсоводу, — и чаша Грааля тоже сейчас в Вене?

— Доподлинно неизвестно, та ли эта чаша, которую нашел Карл IV, скорее всего это одна из подделок, которых было много в те времена. Но одна агатовая чаша хранится в музее Габсбургов в Хофбурге. Там же находится священное копье Лонгина. Но такие копья есть и в других местах, — сказал пожилой экскурсовод.

— Милая барышня, — добавил он, отведя Настю в сторону, пока вся группа рассматривала сокровища, — подлинная чаша Грааля Карла IV на сегодняшний день до сих пор не найдена, если вас это интересует. В Хофбурге — копия, созданная позже. Но для привлечения туристов принято говорить, что существует вероятность, что это чаша Грааля.