Империя Дамеона - Андрей Быстров

По оговоренному номеру он позвонил Сардженту:

— Добрый день, сэр, это Берт. Я провел переговоры с представителем фирмы, они согласны подписать контракт. Вариант прежний. Встреча сегодня, в четыре часа.

— Удачи, — лаконично пожелал Сарджент.

Кригер оделся, спустился в ресторан. По пути он выбросил в мусоропровод кассету и пленку, а также оставшиеся у него неподотчетные шестнадцать долларов. Он позавтракал, расплатился за номер. Выехал он в три, в половине четвертого был у скалы. Надежно укрыв «форд» за скалой, из тайника в багажнике он достал пистолет-пулемет IMR, проверил оружие. И стал ждать… Ни одной машины на дороге.

Около четырех из-за поворота донесся рокот мотора и появилась серебристая «ауди» Бергера. Если бы Кригеру предстояло стрелять в профессора, можно было бы и не слишком тщательно целиться — на таком расстоянии все равно попадешь. Но задача тут похитрее: изрешетить пулями машину, не задев Бергера и не повредив двигатель.

Кригер выступил чуть вперед, чтобы профессор мог увидеть его. Бледное лицо ученого мелькнуло за ветровым стеклом «ауди». Кригер открыл огонь.

Пули градом посыпались на машину профессора. С гулкими хлопками взорвались фары, пунктир отверстий, окруженных сеточками трещин, пробежал по триплексному стеклу, искрящимися фонтанчиками взметнулись осколки зеркал. Профессор нервно крутанул руль. Едва не задев край скалы, его автомобиль обрушился в океан. Кригер подскочил к обрыву — машина медленно погружалась, по крыше прокатывались волны. Наконец, «ауди» исчезла под водой.

Невесть откуда на дороге вдруг возник «сааб» с двумя опекунами Кригера впереди. Машина остановилась, распахнулась задняя дверца. Навстречу Кригеру шел улыбающийся Сарджент.

— Браво, Кригер! — Последовало стальное рукопожатие.

— Черт! — Кригер играл недоумение и едва ли не оскорбленную невинность. — Вы же обещали, что слежки не будет!

— Какая слежка?! — засмеялся Сарджент. — Товарищи приехали вас поздравить, только и всего… И разве мы могли отказать себе в удовольствии понаблюдать за акцией? Это было великолепно! Одной хрюкающей свиньей на свете меньше. Вы не рады нас видеть? Садитесь в мою машину!

— А «форд»?

— О нем позаботятся.

Парень из «сааба» принял из рук Кригера оружие, второй направился к «форду». Сарджент постоял на краю обрыва, глядя вниз, удовлетворенно кивнул. Затем Сарджент и Кригер устроились на заднем сиденье «сааба». Обе машины двинулись в сторону Нью-Йорка.

Несколько минут спустя профессор Бергер, отплевываясь, выбрался из соленых волн. При ударе машины о поверхность воды он сильно ушибся, возможно, было сломано ребро. Профессор натерпелся страху, он едва переставлял ноги, легкий акваланг казался ему тяжестью неподъемной. Болела и кружилась голова, кровоточил задетый осколком стекла висок, но Бергер ощущал себя счастливым — он остался в живых! Теперь нужно лишь привести себя в относительный порядок и точно выполнить инструкции.

Кригер выехал четырьмя часами позже. В пути он не преминул осторожно ознакомиться с содержимым пакета. Многие из полученных сведений не показались ему лишними.

… Лето сконцентрировалось в Редвилле. О том, что в других местах называлось бы просто жарой и духотой, здесь приходилось говорить в превосходных степенях, а в квартире на Ли-сквер было еще жарче. Стереоприемник изливал в комнату ленивое бормотание Стинга, пока Кригер не выключил его.

Выпив полбанки холодного безалкогольного пива, Кригер сел перед телевизором. Он не смотрел передачу, он ждал… И дождался.

Раздался прерывистый сигнал телефонного вызова. Кригер сделал шаг к аппарату, поднял трубку:

— Слушаю.

— Говорит Либецайт, — был ответ.

Сарджент отпер сейф, достал оттуда аккуратно упакованный бумажный пакет.

— Что там? — спросил Кригер.

— Вы отправляетесь в Редвилл, штат Луизиана, — проговорил Сарджент. — Там вы поступите в распоряжение Либецайта, это босс повыше меня… Пакет отвезете ему, там отчеты о последних операциях.

— Когда я еду?

— Чем быстрее, тем лучше. Эрвин, вы нужны Либецайту для больших дел. Для вас готова квартира в Редвилле, на Ли-сквер.

На кухне заверещал вскипевший чайник. Полковник в отставке Александр Игнатьевич Волков отложил газету и поспешил на зов. Чай он заваривал крепчайший, по собственному рецепту. Раньше он прислушивался к рекомендациям врачей, не советовавших перегружать сердце, но теперь можно. Теперь все можно.

Личный состав спецслужбы, именуемой ныне ФСБ, изрядно обновился за годы демократии. Одни ушли потому, что не смогли приспособиться к изменившимся условиям, другие потому, что запутались в конфликтах и интригах, третьи — просто по возрасту. Волков не относился ни к одной из трех категорий. Его шестидесятилетие было не за горами, но интеллектуальной и физической форме полковника завидовали молодые. В дворцовые склоки он не лез, порученную работу выполнял высокопрофессионально, сочетая жесткость и гибкость в методах управления. А на беспокоящие все чаше боли в боку до поры до времени не обращал внимания, пока не прозвучал приговор врачей: рак. Шесть месяцев жизни, если повезет.

Волков не боялся смерти. Угнетало полковника другое: что не сумеет, не успеет исполнить то, ради чего пришел в мир. И помочь тут никто не в состоянии…

Так думай Александр Игнатьевич, прихлебывая на кухне черный чай, а за дверью его квартиры уже стоял человек, чье появление призвано было перевести стрелку его судьбы.

Звякнул дверной звонок. Волков машинально посмотрел на часы и пошел открывать. Он никого не ждал и обрадовался, увидев гостя.

— Володька, старый черт! Куда ты пропал? А я уж, грешным делом, рассуждаю: с глаз долой — из сердца вон.

Бывший сослуживец и отнюдь не бывший друг Волкова, полковник ФСБ Владимир Аркадьевич Гончаренко, отвел протянутую для пожатия руку и вместо того обнял Александра Игнатьевича.

— Привет, нержавеющая гвардия!.. — Гончаренко шагнул в комнату, бросил взгляд в сторону кухни. — Чай пьете, дедушка? А вот это слабо?

Он извлек из портфеля бутылку французского коньяка.

— На это пенсии не хватает, — хмыкнул Волков. — А на халяву и уксус сладкий, наливай…

Через полчаса бутылка опустела наполовину. Разговор шел какой-то неопределенный, состоящий в основном из общих фраз о политике и погоде. Волков понимал, что Гончаренко явился не только затем, чтобы выпить с другом, но не форсировал события. Пусть все идет своим чередом.

— Ну а как наша контора, не снесли еще? — будто невзначай осведомился он.