Копье и кость - Анастасия Машевская

– Не волнуйтесь, отец не справляется о Катрин уже четыре года.

– Мой отец не справлялся обо мне вовсе, Алианора, и мы помним, чем это кончилось.

Алианора едва заметно кивнула – как тут забудешь: старик Грей ни разу не вспомнил о дочери, воспитаннице Гуданской обители, а в один прекрасный день прислал гонца с приказом в самое скорое время подготовить Гвен и направить в Кольдерт для обручения.

Женщины дошли до повозки. Один из слуг королевы открыл ей дверцу и подставил лесенку.

– Мы были рады принимать у себя ваше величество, – поклонилась Алианора, – знайте, эта обитель всегда будет вам домом.

Ее тон был для Гвен подобен мягкому пуховому одеялу в холодную зимнюю ночь. Леди Алианора и ее отец, покойный старик Грей – царства ему небесного! – были теми двумя ногами, на которых покоился великий колосс королевской веры в Христа Спасителя. Возможно, так было оттого, что Грей и настоятельница были равно отец и мать; он – всегда суровый, страшный, пугающий, словно Владыка-Каратель, Огненный Меч Господень, далекий и покинувший; и она – женщина, заменившая кровную мать, со своей строгой, но все более теплой и снисходительной любовью, словно свет от Девы Марии, матери Божьей.

Да, жизнь не была к ней добра, но ведь не зря говорят, кого Бог любит – того испытывает. А раз так, то во имя любви Его ей, королеве Иландара и рабе Всевышнего, следует примириться с судьбой и, возблагодарив небо, продолжать свое дело.

– Я хотела бы задержаться дольше, матушка, но положение обязывает меня быть подле мужа во дворце и свести к минимуму выезды без него или сподвижников.

– Конечно, дитя мое. Будьте счастливы.

– Благодарю.

Королева слегка оперлась на руку слуги и поднялась на первую ступень подножки, как вдруг обернулась и спустилась обратно.

– Матушка?

Настоятельница взглянула вопросительно: что-то еще?

– Мне нужен аптекарь. Если обращусь к придворному, это не обойдет моего мужа, а я ведь уже немолода, и есть вещи, которых мне не хотелось бы ему сообщать. Я могу надеяться на помощь кого-то из монахинь?

– Конечно, дочка. – Алианора совсем по-матерински положила ладонь на щеку Гвендиор. – Напишете письмо, и я тут же отправлю к вам сестру.

– Храни Бог, – улыбнулась Гвен.

Алианора осенила женщину крестным знамением. На том и простились.

Королева расположилась в карете. Здесь уже ждала горничная Изотта. Гвендиор не обратила на нее никакого внимания – велела трогать, выглянула напоследок в окно и откинулась на сиденье.

– Все хорошо, ваше величество? – осведомилась служанка.

– Все нормально, Изотта.

Не опуская глаз, королева нашарила рукой собственный крест на груди и сжала в ладони. Пребывание в Гуданском монастыре состоялось, первый шаг пройден.

– Что вы будете делать дальше?

– Искать способ и выбирать время, Изотта, – отозвалась королева. Когда планируешь что-то столь важное, нужны поверенные, а на кого она могла положиться, кроме женщины, что заботилась о ней со дня восшествия на престол?

– Какие варианты у вас есть?

– Аптекарь. Я не сильно доверяю женщинам в таких вопросах, история хранит как множество успешных случаев, так и много провалов. Поэтому мне бы не хотелось пользоваться услугами монахинь. Но если не останется иного выбора, придется попросить матушку Алианору. Ох, Изотта, – королева выпустила крест из рук, – я думаю, что аптекарские услуги лучше лишь оттого, что это позволит избежать большого шума. Но что, если большой шум – единственный способ покончить с языческой скверной раз и навсегда? Что тогда?

– Тогда вам, ваше величество, нужен не врач и не алхимик, а воин. И притом весьма умелый.

– Воинов у веры много. Но на всякого из них надежнее полагаться, если кроме имени Господа их поведет рука дающая.

– Вы уже знаете, кто это может быть?

Королева молчала.

– Ваше величество?

– Не сейчас, Изотта.

По возвращении в Кольдерт Гвендиор, наскоро проверив хозяйственное положение замка, заперлась в покоях, и Изотта была при ней.

– Вы совсем себя не щадите, – сказала служанка далеко за полдень. – Я прикажу принести еды, вы со вчерашнего дня ничего не ели.

– Не хочу. Принеси чистый пергамент.

– Ваше величество приняли решение?

Королева посмотрела на прислужницу так, что Изотта с трудом подавила желание отбежать подальше или спрятаться под королевской кроватью. Она присела и быстро вылетела из комнаты. Гвен в напряжении потерла руки. Она у всех на виду, один неверный шаг – и все усилия сгорят адским пламенем. Что же делать? Что?

Когда Изотта вернулась, Гвен указала на стул недалеко от своего кресла.

– Сядь, Изотта. – Та послушно опустилась на стул. – У тебя есть человек, которому ты сможешь довериться?

– Не думаю, миледи, – не сразу отозвалась женщина.

– Жаль.

– Хотя постойте, есть один юноша, из смотрителей конюшен, он внебрачный сын моего брата, я заботилась о нем, думаю, в благодарность он поможет нам. Подойдет такой вариант?

– На роль гонца – более чем.

– Гонца?

– А ты думала, я поручу ему что-то большее?

– Нет-нет, что вы.

– Аптекарь или воин, Изотта, – любой из них будет лишь звеном цепочки. А застежкой, на которой все и сойдется, должен стать человек не из замка. Вместе с тем желательно, чтобы им стал тот, кто не посмеет ни предать меня, ни обмануть.

– В таком случае есть только один такой человек. – Изотта осторожно подняла глаза на королеву. – Ваш брат, миледи, его светлость герцог Лигар.

Королева пристально посмотрела на женщину и поднялась с кресла. Изотта встала тоже.

– Мой брат женился на языческой потаскухе и вместо того, чтобы обратить ее лик к Господу нашему, позволил творить нечестивые обряды. Христианский мир на него больше не полагается. Иногда я думаю, что со смертью отца поистине могучие мужи нашей семьи закончились. Но на Орс христианство еще может положиться. Узнай последние сведения из Аттара. Как хочешь.

Изотты не было несколько дней, прежде чем она смогла сообщить, что аданийцы и архонцы наконец вывели войска из орсовских земель. Еще говорили, что Алай выплатил дань в два миллиона золотых, правда, после этого Тидан, царь Адани, велел год не собирать с Орса подать. Кроме того, Тидан забрал в заложники трех детей Алая. Гвен заметила, что, учитывая четырех собственных детей в семье Салин, отпрысков у Тидана заметно прибавилось.

Еще болтали, сообщила Изотта, что царь Адани собрался просватать младшую дочку за плененного царевича, хотя у них разница в возрасте больше десяти лет. Но даже не в этом дело – где же видано, чтобы дочерей выдавали за заложников? Так что враки все это.