Магия восстает - Илона Эндрюс

Что-то внутри меня сломалось. Я должна знать. Я не доверяю любимому мужчине настолько, чтобы не слушать. Это очень многое говорит обо мне, но сейчас мне было на это наплевать.

— Ну, хорошо.

Хью вышел в ближайшую дверь и придержал ее для меня. Мы оказались в длинном, изогнутом коридоре, в конце которого я увидела балкон. Меня окутал легкий бриз, наполненный прохладой и соленой влажностью моря. Небо было невероятно синее, и на фоне этой синевы светлое балконное ограждение практически светилось.

На полу растянулся длинный ковер, поглощая звуки наших шагов. Голоса доносились откуда-то снизу. Я остановилась, едва не дойдя до балкона и прислонилась к стене.

Хью встал у стены напротив и уставился на меня.

— Ты совсем не бережешь себя, — произнесла Лорелай.

И она с радостью готова помочь ему в этом.

— Ты стольким пожертвовал.

Не может быть, чтобы он купился на эту чушь. Человек, ежедневно управляющий семью различными парами вожаков, не может быть таким глупым.

— Тебе наверняка одиноко временами.

— Да, — ответил Кэрран.

Ему одиноко. Последние два месяца мы были вместе практически круглосуточно, и все же ему одиноко. И когда конкретно он успел почувствовать себя одиноким?

— Иногда на одного человека сваливается слишком многое. Я понимаю, — продолжала Лорелай. — После того, как моя мать ушла от отца, мне пришлось уехать с ней, и у меня не было особого выбора. Я скучаю по отцу. Скучаю по тем временам, когда я не была пустым местом. В Бельгии, из-за моего дяди, ни мне, ни маме не позволяют ничего делать в стае. Ты даже не представляешь, каково это — постоянно знать, что ты всего лишь гостья, и должна продумывать каждое произнесенное слово. Я бы все отдала, чтобы оказаться там, где меня примут. Порой мне очень хочется, чтобы у меня были крылья, тогда я могла бы просто улететь. Отправиться туда, где мне будет лучше. Где я что-то значу.

Она замолчала.

— Мне жаль, что так случилось, — сказал Кэрран. — Похоже, ты чувствуешь себя запертой и одинокой.

— Так и есть. Прости, я не хотела вываливать на тебя свои проблемы.

— Все в порядке.

— Нет, не в порядке. — Лорелай вздохнула. — Просто иногда мне кажется, что мне абсолютно не с кем поговорить. Или нет никого, кто способен меня понять. Думаю, тебе знакомо это чувство, ведь твоя пара — человек. Есть вещи, которые она просто не силах понять.

Я сдерживалась изо всех сил, чтобы не заскрипеть зубами.

— Мы разные, — произнес Кэрран.

Ага, и эта разница тебя нисколько не беспокоила до этого момента, придурок.

— Жаль, что она не смогла быть с тобой, чтобы разделить радость пойманной добычи после долгой охоты. Это такое удовольствие — охотиться вместе со своей парой. Ты очень самоотверженный, если отказываешься от такой радости. Я не уверена, что смогла бы так.

Ох, перестаньте.

— Мы все должны чем-то жертвовать. Мне пришлось отказаться от охоты вместе с моей парой, среди прочего.

То, как он это сказал — с глубоким сожалением — ударило меня в самое сердце.

— Есть вероятность, что она станет оборотнем?

— У нее иммунитет.

Лорелай резко вздохнула.

— И ты отказываешься от половины своей жизни ради нее? Мне так жаль. Что, если ее дети родятся людьми?

Ах, ты, стерва.

— Я разберусь с этим, — ответил он ледяным голосом.

Мою грудь пронзила боль. Все вокруг приобрело легкий красноватый оттенок. Я сосредоточилась на своем дыхании. Вдох. Выдох. Вдох.

— Я не хотела говорить об этом. Просто она настолько хрупкая в сравнении с нами. Люди умирают от различных болезней. Они слабые, их легко ранить. Если ее дети родятся людьми, они унаследуют все ее слабости… Ты не должен отказываться от своей… Прости. Забудь, что я это сказала.

Выдох. Вдох.

— Я признателен тебе за твою доброту. Нам пора возвращаться, — сказал Кэрран. — Меня могут потерять.

Выдох.

— Разумеется.

Раздался звук закрывшейся двери. Хью покачал головой.

— Раньше я не был уверен, но теперь знаю точно — он идиот.

Теперь боль поселилась в моей груди, горячая и жесткая.

— Не говори так.

— Его кругозор слишком ограничен, Кейт. Его заботят лишь насущные дела: она говорит ему, что ты не можешь охотиться с ним и не покрываешься шерстью, и он не встает на твою защиту. Милостивые боги, твои дети могут быть людьми. Какой ужас. Он даже не думает о том, что означает иметь тебя на своей стороне в долгосрочной перспективе. Ты преподносишь ему бесценный красный бриллиант, а он тянется к стекляшкам, потому что они больше и ярче.

— Это не твое дело. — Так вот чего он добивается. Он хочет разделить меня с Кэрраном и преподнести себя в качестве лучшей альтернативы. Хью играет со мной. Я хожу по краю пропасти и должна действовать осторожно, иначе сорвусь вниз, но красный туман в моей голове усложняет мою концентрацию.

— Таких, как Лорелай, десятки. Они думают, что особенные, потому что родились оборотнями, и потому что они милые и избалованные. Они ждут, что мир падет к их ногам. — Хью махнул в сторону главного зала. — Я могу пойти туда прямо сейчас, попросить такую, и к утру у меня будет десяток Лорелай. Ты особенная, Кейт. Ты уже родилась особенной, но потом ты прошла через «тигель» Ворона и превзошла всех. Кэрран не видит этого. В этом случае есть хорошее старое слово: недостойный.

— Ты замолчишь или нет? — процедила я.

Хью продолжал говорить, не повышая голоса, сохраняя рассудительный и настойчивый тон.

— Я работаю с оборотнями. Я знаю их. Они подчиняются мне. Их мышление отличается от нашего. Они притворяются, что похожи на нас, но их психология совсем другая. Они не испытывают сложных эмоций, они подвластны побуждениям. Это жесткие факты. Оборотнями управляют инстинкты и потребности: необходимость выживать, питаться и производить потомство. Все, что они делают, продиктовано животным мышлением: они чувствуют страх, и это толкает их на создание стай; они должны размножаться, и проявляют агрессию по отношению к своим конкурентам, чтобы передать потомству свои гены; они рожают детей…

Перед моими глазами появилась мама Мэдди.

— Они любят своих детей! Они защищают их до последнего.

— Как и гепарды, и пауки. Но ждать от них сострадания или других сложных эмоций глупо. Это инстинкт выживания, Кейт. Когда человеческая женщина теряет ребенка, это жизненная трагедия. Когда ребенок оборотня становится люпом, они горюют и плачут пару месяцев, а потом начинают работать над заменой.

Хью поднял руки перед собой ладонями внутрь и развел их на расстоянии фута.