Истребитель магов - Дмитрий Казаков
Шрифт:
Интервал:
Вопросы жгли душу сильнее каленого железа. Ответов не было, и стегал по ушам полный отчаяния и горя крик вновь заголосившей женщины.
* * *
– И куда же почтенный держит путь? – поинтересовался могучий воин на кауром жеребце. Конь косил на Харальда темным глазом и сердито фыркал, словно напрашиваясь на драку.
Патруль в десяток всадников появился из-за поворота стремительно, как атакующая волчья стая. На кольчугах играли мягкие отблески, острые наконечники копий смотрели точно на чужака, а лица воинов были полны решимости.
– В замок Жахх, к родовитому Торгриму, – ответил Харальд.
– Вот как? – поднял темные брови командир патруля. – Тогда мы покажем дорогу.
В окружении мрачных патрульных Харальд чувствовал себя не очень уютно. То и дело накатывало глупое желание выхватить меч и вступить в схватку.
Наваждение исчезло, только когда он увидел замок. Черно-белый флаг все так же гордо реял над главной башней, походившей на ножку от громадного гриба, тем же был запах застоявшейся воды изо рва, и даже подъемный мост не стал грохотать меньше, чем год назад.
Только Харальд стал другим.
Во дворе его встретил Лот в блестящих доспехах. При виде гостя лицо его искривилось в улыбке, а темные глаза просияли.
– Вот уж не ждали! – сказал он, хлопнув Харальда по плечу так, что тот пошатнулся. – Пойдем к Торгриму. Он будет рад тебя видеть.
Массивная дверь донжона, способная выдержать удар тарана, распахнулась бесшумно. Масла для смазки здесь не жалели.
– Все воюете? – спросил Харальд, когда они поднимались по узкой полутемной лестнице.
– А то как же, – довольно ухмыльнулся Лот. – Опять все лето в седле проведем.
Капитан без стука вошел в дверь, у которой застыли двое часовых, и поманил за собой Харальда.
– Входи, не стесняйся.
Торгрим фон Жахх за прошедший год сильно сдал. Морщины избороздили лицо, кожа пожелтела, точно старый пергамент, серебра и лисьей шерсти почти поровну стало в несколько поредевших волосах.
В голосе хозяина замка слышалось странное придыхание, словно родовитому было трудно разговаривать.
– Харальд, – проговорил он, улыбаясь, и тут же надрывно закашлялся. – Нежданный гость! Лот, чего стоишь? Распорядись насчет еды и выпивки! Наш гость голоден, и его необходимо накормить!
Капитан исчез, а родовитого скрутил новый приступ кашля. Лицо его побагровело, а в дыхании появился хорошо различимый хрип.
– Вот хвораю, – сказал он, немного отдышавшись.
На Харальда его слова произвели странное впечатление. Внутри, где-то в груди, словно налилась и лопнула почка, породив пробежавшую по телу горячую волну. Вместе с легкой тошнотой явилось чужое присутствие, и что-то заставило Харальда шагнуть вперед.
Прежде чем фон Жахх успел удивиться, Харальд прижал ладони к его ребрам. По рукам и пальцам струилось тепло, сопровождаемое зудом. Оно словно переливалось в тело Тогрима, а тот, застыв, со странно отрешенным лицом глядел куда-то в сторону.
Тепло иссякло, словно зачах его источник, и Харальд поспешно отдернул руки. Ладони невыносимо чесались, и бухало кузнечным молотом сердце.
Лицо хозяина замка стало розовым, а дыхание – легким и почти неслышным. Он словно помолодел сразу на несколько лет, как-то распрямился и стал выше ростом.
– Что ты сделал? – спросил он, с недоверием прислушиваясь к собственным ощущениям. – Грудная болезнь мучает меня с осени, а сегодня впервые я не чувствую ее…
– Не знаю, – честно ответил Харальд. – Сам не понимаю, что случилось!
Он посмотрел на собственные руки, словно надеясь, что они все объяснят. Но ладони выглядели обычно, а цветок ЗНАНИЯ не спешил распускаться в голове. Это почему-то злило.
– Может, ты все-таки маг? – В голосе Торгрима прорезались нотки страха. – Какие-то способности унаследовал от отца?
– Нет, – сердито ответил Харальд. – Я не люблю магов и не умею колдовать! Я понятия не имею, как я это проделал!
– Странно, – пробормотал фон Жахх, но тут распахнулась дверь, и появился Лот в сопровождении слуг.
Комната наполнилась ароматами пищи.
– Зачем ты к нам пожаловал? – спросил хозяин замка, когда гость насытился.
– Он явно хочет повоевать, – засмеялся Лот, впиваясь зубами в истекающую жиром свиную ножку.
– Нет, – ответил Харальд очень спокойно. – Не хочу.
– Зачем же ты проделал столь длинный путь? – Светлые глаза фон Жахха были серьезны.
– Отсидеться, переждать, – пожал плечами Харальд.
– Чего? – Лот вновь рассмеялся, но в смехе его было больше недоумения, чем веселья.
– Пока те, кто хотят меня убить, не отступятся.
Лот удивленно присвистнул, а хозяин замка усмехнулся.
– Эк тебя угораздило, – проговорил он после некоторого размышления. – Конечно, я дам тебе убежище. Но если ты не хочешь воевать, что ты будешь делать?
– Надеюсь, что твоим личным охранникам не приходится убивать так уж часто?
Лот и Торгрим переглянулись. Капитан медленно кивнул, и хозяин замка поднял кубок, в котором недовольно булькнуло пиво.
– Что же, тогда выпьем за моего нового телохранителя!
* * *
Под ногами черная, точно уголь, земля без единой травинки, а вокруг багровый, плотный туман, текущий струями. Тусклый свет падает откуда-то сверху, но солнца не видно. Очень холодно.
Со всех сторон доносятся странные звуки: гул, чмоканье, писк.
Из полумрака появляется огромная фигура – человек, точно вылепленный из глины. Коричневая кожа маслянисто блестит, лоб, способный крепостью поспорить с бычьим, могучие плечи. На чреслах повязка из шкуры, в руке, которая толще, чем туловище обычного человека, громадная дубина, выточенная из цельного древесного ствола.
Завидев Харальда, великан ревет, и глазки его загораются алым.
Исполинское оружие начинает подниматься, и тут Харальд обнаруживает в руке привычную тяжесть меча. С радостным ревом он вскидывает его, и по стальному лезвию пробегает розоватый отблеск, словно язык, жаждущий крови…
Но размышлять над странным образом некогда. Дубина падает, и сучки на ней готовы раздробить кости, разорвать кожу и мускулы. Парировать бесполезно, на это просто не хватит сил.
Ловко отскочив, Харальд сам бросается в атаку. Тепло победной волной течет по жилам.
Его противник неуклюж, острое лезвие прорывает темную кожу, точно непрочную ткань, и входит в тело исполина почти на аршин. Рев боли обрушивается на уши. Очень трудно сдержаться, чтобы не закрыть их руками.
Сладостная дрожь пронзает все тело. В нем словно сливается все самое приятное, что только может быть в жизни, – экстаз единения с женщиной, радость созерцания красоты, тепло дружбы…
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!