Проклятие дома Ортанов - Денис Юрин

Пороховые клубы исчезали очень медленно, как будто какая-то неведомая сила притягивала их к земле и не давала развеяться. На то, чтобы преодолеть расстояние в каких-то пятьдесят шагов, отделявших ограду от входа в дом, у путников ушло несказанно много времени, и дело заключалось не только в том, что видимость была почти нулевой, глаза слезились от едкого дыма, а в ноздрях и гортани непрерывно щипало. Не только Танва, но и ортаны постоянно спотыкались и падали, поскольку под ноги то и дело попадались огромные ветви деревьев, вывороченные из земли корни и изуродованные тела, уже непонятно кого: то ли гаржей, то ли охранников, а может, и стражников, решивших примкнуть к защитникам Дома Ортанов. Зрелище было не столько страшным, сколько нереальным… абсурдным, но, пробираясь к дому, путники не могли и предположить, что самое невероятное ждало их впереди, за распахнутыми настежь дверьми родного особняка.

Их встретил мужчина, раздетый по пояс рослый охранник, державший в руках огромный шомпол, которым после выстрела прочищают ствол орудия. Капельки пота, оросившие его мускулистое, перепачканное гарью и копотью тело, навеки остановили свой бег, да так и не упали на пол. Всего застывшего богатыря и его порванные на коленях штаны покрывала тонкая ледяная корка. В просторном холле находилось более десятка подобных фигур: одни застыли у орудий с шомполами да ядрами; другие, кто с топором, а кто с мечом в руках, замерли в разнообразных, порою грозных, а порою и весьма комичных позах. Ледяная пелена окутала всех защитников Дома Ортанов, однако ни остановившиеся на пороге Тибар с Танвой, ни прошедший на пару шагов дальше Вернард не ощущали холода. Больше никого на передовой линии обороны не было: защитники оледенели, а упорно атаковавшие дом гаржи исчезли неизвестно куда. Безликих убийц не было не только видно, но и слышно.

– Что за чертовщина? – процедил сквозь зубы Вернард, крепко сжав в могучих руках подобранный возле орудия шомпол. – Вот уж не думал, что гаржи на такое способны! Их колдовство…

– Это не они, это кто-то другой! – шепотом перебил палача Тибар, вслушивающийся в царившую вокруг тишину. – Если бы безликие могли превратить нас в глыбы льда, они бы не учинили резню в Висварде… Им кто-то помог, но кто?

– Инквизитор? – попытался прошептать палач, но ему это не удалось, уж слишком громким голосом одарила его природа.

– Ты льстишь мерзавцу! Будь в его силах заморозить нас или хотя бы усыпить, то он не впутал бы в эту историю гаржей, не сплел бы такую сложную паутину интриг, – возразил Тибар, все еще прислушивающийся к звукам, едва доносившимся из глубин опустевшего дома. – Да и бой бы он не остановил! Гаржи дерутся с ортанами, милое для него дело! К чему мешать нам резать друг другу глотки?!

– Тогда кто?! Остается только Арторис, другой нежити да и колдунов в Висварде давно уже не было!

– Не смеши, – вновь покачал головою Тибар. – Его мерзкие фокусы действуют лишь на людей, да и без дудки своей он мало чего стоит… Нет, тут кто-то еще повеселился!

– Кто?!

– А мне почем знать, я ж не Создатель, – пожал плечами граф Ортан. – Не волнуйся, дружище, сейчас поднимемся в зал торжеств и собственными глазами увидим негодяя!

– Ты хочешь туда пойти?! – удивление не только слышалось в голосе великана, но и читалось по выражению его исказившегося лица.

– Не хочется, но придется, иного выбора у нас нет! Мы втроем должны или победить, или погибнуть! Ну, конечно, если ты не хочешь провести остаток дней в волчьей шкуре или в мерзкой чешуе иной твари! Сможешь ли ты смириться, что твои товарищи заледенели, а ты даже не попытался их спасти?! Сможешь ли ты жить с такой ношей?!

Вернард потупил взор. Молодой граф был прав, и палач знал об этом, но сейчас подняться наверх и переступить порог зала торжеств было равносильно изощренному способу самоубийства.

– Давай девку здесь оставим! К чему ей-то пропадать?! – задал вопрос палач, смирившись с незавидной участью.

– Нет, Танва пойдет вместе с нами, – возразил Тибар, на всякий случай взяв белошвейку за руку. – Если мы вернем Армантгул, то она поможет свершить ритуал… без нее никак… Ты же знаешь, чего глупости говоришь?! Хватит киснуть, пошли! Не до раздумий сейчас, времени совсем мало осталось!

На войне стоит вести себя осмотрительно, а к врагу, о котором тем более ничего не известно, подкрадываться осторожно и, главное, тихо. Однако ортаны почему-то пренебрегли этим золотым правилом и, таща еле поспевавшую девушку за собой, быстро и шумно взбежали по лестнице на второй этаж. Видимо, они считали, что полноправным хозяевам красться по собственному дому чрезвычайно унизительно, а может, боялись не успеть к началу разрушительного для них ритуала. Как бы там ни было, Танва не размышляла над этим вопросом уж слишком усердно. Ее куда сильнее волновало очень близкое будущее, ждущее всех троих за дверями зала торжеств.

И вот впереди появились заветные двери, две дубовые створки, за которыми скрывалась ее судьба. Бегущий первым Вернард остановился, несколько секунд подождал приближения спутников, а затем с силой ударил ногой по последней преграде, отделявшей их от врага. Двери были добротными, крепкими, поэтому они устояли, хоть с пошедшей трещинами стены на голову грузного палача и посыпалась известковая пыль, а вот засов оказался менее прочным. Створки дверей распахнулись, а сбитая с них стальная пластина пролетела несколько метров, со звоном ударилась о ровный каменный пол и прокатилась по нему, издавая режущий уши, скрежещущий звук.

На несколько секунд и в самом зале, и у его порога воцарилось гробовое молчание. Глазам изумленной девушки предстала картина, которую никогда не забыть, даже если бы очень захотелось. Посередине зала стояла деревянная статуя женщины в полный рост, усердно разглядывающая свою ладонь, а все остальное пространство было заполнено гаржами, безликими убийцами в блестящих в свете горевших лампад зеркальных масках. Сколько их было? Три-четыре десятка, а может, и столько же дюжин. Такое количество врагов быстро не подсчитать, не говоря уже о том, чтобы вдвоем с ними справиться. Они все, как один, повернули свои страшные головы в сторону распахнувшейся двери, и все до одного, притом одновременно, со рвущим девичье сердце на части лязгом обнажили мечи.

Первый от оцепенения очнулся Тибар. Довольно грубо оттолкнув девушку назад, вельможа правой рукой выхватил из ножен меч, а левой достал из-за голенища сапога кинжал. Буквально в следующий миг из груди Вернарда вырвался оглушающий звериный рык, а над его головой взмыл приготовленный к отражению первой атаки шомпол.

«Так вот она какая, моя судьба, моя смерть!» – подумала вжавшаяся в стену девушка, прекрасно понимая, что двоим ортанам не победить целое полчище тварей, а ей не спастись бегством.

Вот-вот должна была начаться последняя схватка в этой недолгой, но кровопролитной войне; вот-вот волна черных одежд и зеркальных масок должна была нахлынуть и раздавить, смять безумцев, решивших помешать осуществлению заветного плана, однако жестокой расправе над графом и его соратниками не суждено было случиться. Наипротивнейший звук, подобный комариному писку, но только усиленному в тысячу раз, пронесся под сводами зала и тут же затих. Гаржи синхронно остановились и убрали в ножны оружие.