Время жить - 2. Безжалостное небо - Мила и Виктор Тарнавские

этот раз Билон оказался прав. На корабле уже привыкли к филитам из лагеря геологов, а так как те вели себя смирно и ни разу не преподносили сюрпризов, вообще перестали их замечать. К тому же, все внимание сейчас было сосредоточено на новых гостях. Поэтому Билону и Дагу удалось незамеченными подняться на склон и залечь на гребне – в том месте, где небольшой выступ давал им какое-никакое прикрытие.

Они явились как нельзя вовремя. Небольшой самолетик пронзительно желтого цвета, красивый, словно игрушечный, прямо на их глазах совершил посадку, пробежавшись по ровной поверхности дна бывшего озера. Он остановился метрах в двухстах от громады корабля, по другую сторону от стройки, в которой можно было уже признать прообраз дороги, прокладываемой через гряду.

Оттуда начали выбираться люди – один, другой… четверо. Последний из них тащил за спиной что-то громоздкое и прямоугольное, с торчащим штырем антенны. Самый крупный нес небольшой черный чемоданчик. А еще один развернул и поднял на палке какой-то флажок. За дальностью расстояния Билон не мог различить цвета, хотя красный среди них точно присутствовал. В это же время в корабельной броне прорезался люк, и оттуда вышел навстречу филитам голубокожий пришелец в темно-синем мундире.

Действуя быстро, но не суетливо, Билон подготовил к съемке фотоаппарат с длиннофокусным объективом и сделал первый пристрелочный кадр.

"А ведь это первый официальный контакт между двумя цивилизациями – имперской и филлинской! – внезапно подумалось Алексу. – Интересно, были ли на Филлине писатели-фантасты, описывающие подобное событие?"

Кээн такими вопросами точно не задавались. На встречу они отрядили молодого офицера… молокососа. Судя по нашивкам с тремя треугольничками, младший офицер первого ранга, что намного ближе к лейтенанту, чем к полковнику. То ли чей-то адъютант, то ли вообще дежурный…

– Общаться с ним пока буду я, – вполголоса предупредил Алекс Скэба. – Это младший офицер. Вам с ним разговаривать не по чину.

Ускорив шаг, он вышел вперед, высоко подняв палку с горданским флажком, похожим на земной доминиканский, только с белой четырехлучевой звездой в центре вместо креста.

Вообще-то, у имперцев готовность к переговорам символизировал золотой флаг. Но это знание, равно как и понимание имперского языка, следовало скрывать.

Имперский офицер подходил все ближе. Алекс уже ощущал его эмоции и не видел в них ни пренебрежения, ни высокомерия, ни враждебности. А вот обычные человеческие любопытство и интерес были у него буквально на лице написаны.

Боорк разглядывал во все глаза первых филитов, которых ему удалось увидеть так близко.

Невысокие. Повыше зеленых ушастых кронтов, но все четверо уступают ему в росте. А самый важный из них, одетый в черный костюм, напоминающий вицмундир Министерства продовольствия, вообще какой-то прыщ на ровном месте. «Кормилец», вспомнил он их прозвище.

Филит в черном вдруг неприятно напомнил Боорку бывшего начальника из прежних времен, из-за чьей жадности и закрутилась та давняя история с забастовкой, что так печально для него завершилась. Пришлось поспешно переводить взгляд на вышедшего чуть вперед филита с цветным флажком в руке. Тот и смотрелся поприятнее, и выглядел как его примерный ровесник. Может, и по положению они приблизительно одинаковы.

Их глаза встретились. Филит приветливо улыбнулся ему и наклонил голову в легком поклоне. В нем чувствовалась некая ирония, но Боорк не стал вдаваться в ее причины, а просто поклонился в ответ.

– Младший офицер первого ранга Лео ре-Боорк Беокрион, операционный дежурный, – церемонно отрекомендовался он полным именем и званием.

Висящий у него на шее автоматический переводчик, который вручил ему лично командир Пээл, громко произнес эту фразу на филлинском языке.

В ответ он получил немного удивленный взгляд и нечто совершенно невразумительное в словесной форме. Филит назвался как-то похоже на «аалефлеекс», то есть, «шестирукий», а затем последовали загадочная фраза – «помогатор аппаратной головы трудящихся вместе у впереди сидящего» и еще несколько незнакомых терминов. При этом мелкий прыщ в черном вицмундире «кормителя» важно кивнул, надо понимать, демонстрируя свою аппаратную голову.

Нет, Боорк подозревал, что это чудит не филит, а его автоматический переводчик, но от этого было не легче. Как тогда с ними объясняться? Конечно, можно было сразу выполнить приказ командира – гнать их в шею, но Боорку это казалось неправильным. Ведь для чего-то они же прилетели сюда издалека, да еще и целой компанией?

Впрочем, Шестирукий с блеском продемонстрировал, что он действительно помогатор. Он перебросился со своим спутником несколькими фразами, которые переводчик то ли не уловил, то ли не посчитал нужным передавать, а затем медленно и четко изложил самыми простыми словами, что к ним прибыл личный посланник властелина Горданы – одного из крупнейших государств планеты. Каковой получил послание от Председателя Совета Пятнадцати Оонка и прислал с гонцом ответ на него.

Ик!.. Боорку пришлось приложить прямо титанические усилия, чтобы не потерять лицо перед партнерами по переговорам. Хотя переколбасило его, конечно, изрядно. Дело приняло какой-то слишком неожиданный оборот. Больше всего его потрясло даже не имя всесильного главы Совета Пятнадцати в устах филита, а то, как буднично оно прозвучало. Можно было подумать, что сам Оонк лично обратился к нему!

– Я доложу, – выдавил Боорк из себя, порадовавшись, что его голос почти не дрожит.

Словно задыхающийся за кислородную маску, он схватился за коммуникатор и вызвал командира.

– Экх-х-х… – суперофицер Пээл тоже слегка поперхнулся, но быстро пришел в себя. – Подержите их там немного. Я должен связаться со штабом.

– Прошу немного подождать, – обратился Боорк к филлинским гостям, стараясь не показывать охватившего его смятения. – В отношении вас скоро… э-э-э… придут указания.

На этот раз его точно поняли. Шестирукий помогатор вежливо кивнул в ответ. Кажется, он изучал Боорка с не меньшим интересом, чем сам Боорк рассматривал филитов. От этого даже грозная магия имени самого Оонка казалась уже не такой пугающей. А вот черный «кормитель» выглядел недовольным. Пилот мимолетно посочувствовал ему. В пустыне не росло решительно ничего съедобного, что наверняка доставляло ему дискомфорт, а начавшее уже ощутимо пригревать солнце должно было здорово напекать голову, пусть она и аппаратная.

На двух других филитов он не обращал особого внимания. Один из них, с чемоданчиком, пристегнутым к руке, смотрелся как охранник при важном господине и, очевидно, был таковым. У второго из рюкзака выглядывала антенна. Возможно, он был носильщиком, таскавшим на себе… например, личные вещи «кормителя» и его устройство дальней связи.

Внезапно на сцене появился пятый. Он выбрался из кабины своего летательного аппарата и медленно обошел