Милый пленник - Кэти Максвелл

Занимаясьлюбовью с Джеймсом, она узнала, что совокупление мужчины и женщины — не простофизиологический акт. Джеймс не терял времени даром. Он нежно ласкал ее,целовал, шептал слова любви. И Кэролайн отвечала на его ласки. Она стонала отнаслаждения, поощряя и ободряя его нежными, чувственными стонами. «Боже мой,неужели это я издаю все эти звуки?» — удивилась Кэролайн. Ее руки любилиДжеймса, а губы боготворили его.

А потомпроизошло нечто невероятное. Нечто такое, чего ей еще никогда не доводилосьиспытывать. Ей показалось, что внутри нее загорелось яркое солнце, и оностановилось все горячее и ярче. Кэролайн хотелось еще сильнее прижаться кДжеймсу, хотелось, чтобы он еще глубже вошел в ее лоно. А потом это чудесное,изумительное солнце раскололось на миллионы сверкающих звезд, падающих сквозьнее, на нее и вместе с ней.

Она закричала отудивления, и ее крик слился с его криком, когда он, погрузившись в ее лоно,содрогнулся всем телом и выпустил в ее тело свою живительную силу.

После этого онидолго лежали, обняв друг друга. Их руки и ноги переплелись, соединив их вединое целое. Кэролайн и Джеймс молчали, боясь, что слова могут разрушить товолшебное блаженство, в котором они сейчас пребывали.

Джеймс заговорилпервым.

— Тыкогда-нибудь испытывала что-либо подобное? — спросил он.

Его вопроспоказался Кэролайн таким нелепым, что она едва сдержала смех. Она все еще немогла говорить и поэтому в ответ просто покачала головой. Он громкорасхохотался. В его смехе звучала такая гордость, как будто она, забравшись накрышу самого высокого дома, громко прокричала о том, какое невероятноенаслаждение он ей доставил. Прижав ее к груди, он прошептал:

— Я тоже никогдане испытывал такого удовольствия.

После этого онизаснули крепким, безмятежным сном.

Проснувшись,Кэролайн увидела, что Джеймс смотрит на нее.

— Добрый вечер,соня, — сказал он, убрав волосы с ее глаз.

Она села, большене стесняясь своей наготы, и посмотрела в окно. Несмотря на то что небо былозатянуто тяжелыми грозовыми тучами, она поняла, что наступил вечер.

— Есть хочешь? —спросил Джеймс.

— Немного, —ответила Кэролайн, и в ее желудке громко заурчало. Он засмеялся. — Я сегодняеще ничего не ела, — сказала она в свое оправдание. — Мне было совершенно не доеды, ведь в подвале моего дома сидел связанный мужчина.

Джеймс поцеловалее в лоб.

— Не беспокойся.Я сейчас что-нибудь принесу с кухни.

— Нет, нет, ненадо. Я сама схожу туда...

Джеймс сновазаставил ее лечь в постель.

— В кухню пойдуя, — сказал он. — Обязанность мужчин — охотиться и добывать пропитание. Мызанимаемся этим со дня сотворения мира.

— Надеюсь, тебедля этого не придется грабить мирных сельских жителей, — усмехнувшись, сказалаКэролайн.

Джеймс потерсяносом о ее грудь.

— Я тоже на этонадеюсь. Не хочу надолго разлучаться с тобой.

В желудкеКэролайн опять громко заурчало.

— Уже иду, —произнес Джеймс и, встав с кровати, пошел в кухню. Он принес головку сыра,бутылку красного вина и буханку хлеба, оставшуюся после завтрака. Они сели накровать, скрестив ноги по-турецки, и разделили между собой эту нехитрую еду.

Кэролайнчувствовала, что с каждой минутой любит его все сильнее и сильнее. Однако этоне пугало ее, а придавало сил и уверенности. Она уже ничего не боялась и нестеснялась.

— Я люблю тебя,— проговорила она уверенным тоном.

Глаза Джеймсазаблестели от гордости и счастья.

— Я тоже люблютебя, — прошептал он и, наклонившись, поцеловал ее, подкрепив таким образомсвое признание.

Он так резкопридвинулся к ней, что Кэролайн едва не пролила вино. Однако несколько капельвсе-таки упало на ее тело. «Хорошо, что не на простыни», — подумала она,облегченно вздохнув. Однако когда Джеймс наклонился и, медленно проведя языкомпо ее бедру, слизал упавшие капли, Кэролайн почувствовала, что ее охватываеттакое неистовое, такое бешеное, такое горячее желание, какого ей еще никогда неприходилось испытывать.

На этот раз ихлюбовный акт был бурным, страстным и стремительным.

Но, несмотря наэто, оба получили огромное наслаждение.

— Мне нужно коев чем тебе признаться, — сказала Кэролайн.

Она сидела накровати, скрестив ноги, и смотрела на их отражение в зеркале. Джеймс прижался кее спине и, обхватив ее ногами, расчесывал ее длинные волосы, убирая их с плечза спину. Несмотря на то что они оба были обнажены, одеваться им не хотелось Вкомнате горели свечи, придавая ей уют и создавая интимную атмосферу. Вполумраке спальня казалась меньше, чем на самом деле. Кэролайн уверенно гладилаего упругие, сильные, мускулистые ноги.

Он провелрасческой по ее мягким, как шелк, волосам.

— Ты можешьдовериться мне. Я тебя никогда не предам, — сказал Джеймс.

Кэролайнпосмотрела на его отражение в зеркале, и их глаза встретились.

— Я знаю, —ответила она.

Он улыбнулся. Ейнравилось, как он улыбается. Его лицо, всегда такое серьезное и напряженное,смягчалось, и он казался добрым и сильным великаном.

— Когда я впервый раз увидела тебя, я подумала, что ты невероятно высокомерный исамонадеянный человек.

— Да, я такой...и еще я храплю.

Кэролайнзасмеялась и шаловливо сжала рукой его бедро.

— Это для меняуже не секрет.

Приподнявтяжелые густые волосы Кэролайн, Джеймс прижался губами к ее шее немного нижеуха. Его ласки взволновали Кэролайн, и она выгнула спину. Джеймс сжал рукой еегрудь.

Увидев в зеркалесебя и Джеймса, Кэролайн почувствовала, как внутри у нее все задрожало впредвкушении наслаждения.

— Итак, что жеты хотела сказать мне? — прошептал он ей на ухо низким хриплым голосом. — Чтотам у тебя за секреты?

«Я бесплодна», —хотела сказать она, но вместо этого произнесла:

— У меня нетникаких секретов.

Осторожноприкусив зубами мочку ее уха, он спросил:

— Чего бы тыхотела больше всего на свете?

Кэролайнприжалась спиной к его мощной груди. Сейчас ей казалось, что все, чего онахотела, у нее уже есть. Она любит и любима. И все же...

— Я хочуребенка.

Джеймс поднялголову и посмотрел в зеркало. Их взгляды снова встретились.

— Я тоже этогоочень хочу, — радостно улыбнулся он.

Кэролайн вдругпочувствовала неуверенность, ей стало не по себе.