В тени вечной красоты. Жизнь, смерть и любовь в трущобах Мумбая - Кэтрин Бу

Айша всегда считала амбициозность и целеустремленность своими главными достоинствами, которых не унаследовали ее дети. Может, еще и оттого, что в сыновьях и дочери этих качеств не было, она была склонна переоценивать их в себе. Но со временем стремление побеждать любой ценой превратилось в постоянный самообман. Вместо того чтобы признать, что ей что-то не удалось, она предпочитала именовать любой полученный результат победой и для этого специально придумывала новые критерии успеха. Всякий раз, когда кто-то рядом терпел неудачу, ей казалось, что она продвинулась на шаг ближе к своей цели. Безусловно, дела у нее шли лучше, чем у Хусейнов, и в каком-то смысле ей повезло больше, чем господину Камблу. И все же жизнь ее мало изменилась: она по-прежнему жила с мужем-алкоголиком в тесной лачуге рядом с прудом, куда сливали отбросы. Это ее сильно угнетало. Кстати, все дети Айши были так же самолюбивы, как она: некоторое тщеславие им как раз удалось перенять от матери. Так или иначе, но ей не удалось подняться на новый социальный уровень, перебраться из трущоб в благополучный район города и сменить окружение. А в Аннавади тем временем соседи начали тихо ненавидеть ее. Отношение к ней изменилось, когда она попробовала нажиться на их страхе, ведь все в глубине души понимали, к 2010 или 2011 году квартал все-таки обязательно снесут.

Сначала соседи уважительно держали дистанцию, но после того случая стали проявлять к старосте почти открытую неприязнь.

В предвыборную пору все политики понимали, что голоса тысяч обитателей трущоб им не помешают, поэтому многие из них продолжали уверять жителей Аннавади и окрестных беднейших кварталов, что не допустят уничтожения их домов властями аэропорта. А тем временем полным ходом шла подготовка к воплощению в жизнь плана по «зачистке» территории. Часть освободившейся земли должна отойти аэропорту, а остальное будет свободно обращаться на рынке недвижимости. На месте более чем тридцати трущобных районов застройщики возведут новые гостиницы, торговые центры, офисные комплексы, и, возможно, даже устроят здесь парк развлечений.

Параллельно была запущена правительственная программа по улучшению жилищных условий обитателей трущоб. Согласно ей, частным девелоперам будет позволено строить на этой земле интересующие их объекты только в том случае, если они, помимо прочего, возведут здесь многоквартирные дома. В них смогут переехать те, кто докажет, что приобрели или построили свою хижину в период с 1995 до 2000 года (срок устанавливался в зависимости от того, в каком квартале жили люди) и все это время обитали в них. Естественно, программа имела коррупционный потенциал. Преступные синдикаты вели с правительством свои хитрые игры. Но даже если бы все делалось честно, из-за несовершенства законодательства и прочих процедурных нюансов у населяющих трущобы людей практически не было шансов получить новые квартиры. Две трети обитателей этих мест переехали в Мумбаи не так давно, а потому срок их пребывания в городе не соответствовал условиям предоставления муниципального жилья. К тому же многие старые дома были снесены во время предыдущих «бульдозерных рейдов». Тогда спецтехника сровняла с землей 122 000 хижин. Их обитатели перебирались в другие бедные кварталы или строили из подручного материала новые лачуги вдоль границ города.

Муниципальные чиновники были не в состоянии бороться с трущобами в целом как с социальным явлением, поэтому для них было особенно важно уничтожить конкретные кварталы возле аэропорта. Вполне посильная задача, к тому же эта акция получит должный резонанс. Весь мир увидит, что индийские власти предпринимают шаги на пути к цели – избавить город от жалких и уродующих его лицо сооружений.

«Для чиновников трущобы не более чем символ экономической отсталости, – раздраженно думала Айша. – И вообще, если аэропорту не хватает места, почему бы им не снести гостиницы?» Но отели не создавали проблем для официальных лиц. Поэтому бассейны и лужайки останутся там, и где были.

Но что же делать ей, старосте одного из этих «отсталых», мозолящих глаза поселений, мешающих всей нации двигаться по пути прогресса? Что она может? Сколотить оппозицию, призвав в ее ряды всех соседей? Бесплодная затея. Уж лучше блюсти свои частные интересы и попробовать на всем этом заработать.

Новые выгоды открывали спекуляции с участками земли, на которых располагался квартал Аннавади. На этом месте когда-нибудь вырастут высотные дома, и в них некоторым трущобным жителям выделят маленькие квартиры (по 25 квадратных метров каждая) с водопроводом и канализацией. В городе, где недорогого жилья катастрофически не хватало, подобная квартира была солидным капиталом. Поэтому многие состоятельные горожане начали скупать за бесценок местные развалюхи. Одновременно с этим они обзаводились поддельными документами, подтверждающими, что именно они, а не кто-либо другой, много лет прожили в Аннавади.

Большинство из таких покупателей собирались использовать социальное жилье, которое они получат в будущем, для сдачи в аренду или просто для перепродажи по более высокой цене. Так, некий бизнесмен, который приобрел склад у Хусейнов, говорил:

– Квартира, которую я потом получу, будет стоит в десять раз больше той суммы, что я сейчас заплатил за сарай.

Мелкий политик по имени Папа Панчал скупил сразу несколько хижин неподалеку от сточного пруда. Формально он действовал не как частное лицо, а как представитель крупной компании-застройщика. При этом он нанял бандитов, чтобы те запугали владельцев и вынудили их продать свои дома.

Айша взялась за посредничество в подобных сделках. Одному из своих знакомых, мужчине средних лет, владельцу фирмы-поставщика, работавшей с отелями, она помогла договориться с малограмотной женщиной Гитой, матерью троих детей, о покупке ее лачуги. Вскоре предприниматель состряпал себе бумаги, удостоверяющие, что он трущобный житель с большим стажем. Но тут Гита пошла на попятный и устроила настоящий скандал.

Она бегала по всему кварталу и кричала, что Айша обманула ее. Ее детям теперь придется жить на улице. Гита отказывалась выезжать из своего дома и пыталась написать заявление в полицию. Конечно, все проблемы с полицией Айша уладила быстро. Но вскоре возникли новые: купивший хижину бизнесмен прислал компанию подвыпивших головорезов, чтобы те вышвырнули Гиту вон. Все это происходило в воскресенье днем на глазах у всех соседей.

Айша отправила Раула посмотреть, что там происходит. Мужчины за волосы выволокли из дома худенькую, но яростно отбивавшуюся женщину, протащили ее по улицам, утопили ее вещи в сточном пруду, обозвали ее шлюхой и облили керосином ее последний мешок риса. Рыдающие дети Гиты на коленях собирали просыпавшие рисинки с земли.

Некрасивая картина, подрывающая доверие к старосте! Особенно при условии, что все знали: она сидит у себя дома с каменным лицом и не желает вмешиваться в этот конфликт. А ведь на ее территории чужаки совершают насилие. С тех пор Айша почувствовала, что соседки провожают ее недобрым взглядом и все время шепчутся у нее за спиной.

– Ну, просто животная алчность! – говорила непалка, прикрывая рот рукой.

– Она всегда была себе на уме, но теперь мы точно знаем, что за деньги Айша раздавит кого угодно, – отозвалась тамилка.