Семилетняя ночь - Чон Ючжон

Воцарилось неловкое молчание. Сынхван смотрел на склон горы Серёнбон, который освещала луна, и пил пиво. Хёнсу пытался найти в себе силы, чтобы начать разговор.

«Почему ты здесь?»

«Вы же меня пригласили».

«Нет. Я не об этом…»

Хёнсу замялся. Как сделать так, чтобы услышать нужный ответ? У него даже никакой мысли не было.

«То есть я имею в виду…»

Сынхван улыбнулся. Похоже, он на самом деле понял, что́ имеет в виду Хёнсу, но притворялся. Хёнсу немного рассердился из-за этого. Чуть не сказал, что ему сейчас не до шуток.

«Честно говоря, я сам не очень понимаю».

С лица Сынхвана также слетела улыбка, глаза немного погрустнели.

«Раньше я думал, что знаю».

Хёнсу опустил взгляд вниз. Он не ожидал такого ответа, поскольку думал, что Сынхван относится к тем людям, которые хорошо знают, что делают, и умеют себя контролировать».

«В детстве материальная ситуация в моей семье была не очень хорошая. Если точнее, не просто не очень хорошая, а совсем плохая. Люди тонут не каждый день. А мой отец ничего другого не умел, кроме как погружаться в воду. Но мы не голодали, нас вырастила мать, которая работала домработницей. Несмотря на это, я любил своего отца. Потому что он показал мне подводный мир. Но, похоже, старшие братья относились к этому по-другому. Они ненавидели бедность. Когда я учился во втором классе старшей школы, средний брат пошёл в армию. Он тоже не умел делать ничего другого, поэтому, хотя и ненавидел дайвинг, всё равно подал документы в спасательный спецотряд военно-морских сил. За день до ухода в армию он сказал отцу за ужином, чтобы меня отправили в университет. И добавил, что, если кто и может вытащить нашу семью из этого подводного мира, то только Сынхван. Он сказал, что сам будет платить за мою учебу. Я совсем растерялся, но старший брат, который тоже занимался дайвингом, поддержал это решение. Отец кивнул, а я абсолютно не понимал, что будет дальше. Я даже не задумывался об этом. Всегда считал: хорошо бы просто закончить старшую школу. Средний брат всегда меня переоценивал. Когда я занимал призовые места на литературном фестивале или на конкурсе сочинений, он считал это большим достижением. Он даже называл меня Чандлером. Не потому, что я писал, как он, а потому что это был единственный писатель, которого он знал. Его идеалом был Филип Марлоу»[25].

Хёнсу достал пачку сигарет и протянул её Сынхвану. Тот вынул одну сигарету.

«Вы знаете, что значит стать надеждой всей семьи и учиться за счёт родных, которые жертвуют ради тебя своими интересами?»

Знаю. Конечно, знаю. Хёнсу прикурил от зажигалки, которую протянул Сынхван. Хёнсу тоже был надеждой своей матери. После окончания школы ему предложили стать профессиональным спортсменом, но мать была против, потому что в то время считалось, что попасть в элиту можно, только поступив в университет, а уже потом идти в профессиональный спорт. Его мать хотела, чтобы он стал спортсменом высокого класса. Выбор матери всегда становился выбором Хёнсу. Неудачи Хёнсу были всегда неудачами матери. Мать неожиданно умерла на следующий год после того, как он бросил бейсбол.

«Это похоже на то, когда бежишь стометровку в кольчуге. Всё время задыхаешься. Я всегда хотел сойти с дистанции. После армии я устроился на работу в департамент железных дорог, но сбежал оттуда, не выдержав и двух лет. Каждый день уходить на работу, возвращаться с работы, получать каждый месяц зарплату, пытаться делать карьеру и стать главой семьи. Всё это было моей жизнью, но я сомневался, что в этом моя суть. Я верил, что я и моя жизнь должны быть одним целым».

Хёнсу тупо смотрел на горящую сигарету, зажатую между пальцами. Сколько человек живёт так, чтобы составлять единое целое со своей жизнью? Чаще бывает по-другому: жизнь отдельно, человек отдельно и судьба отдельно.

«На самом деле всё это чушь. – Сынхван почесал голову и улыбнулся. – Я просто не любил работать. Я долго страдал и однажды, когда я был на службе, под поезд бросилась молодая женщина. Люди из похоронного бюро собирали фрагменты её тела, но один палец и ухо так и не нашли. Поэтому я взял длинный пинцет и пакет и принялся за поиски на железнодорожном полотне. Когда стало смеркаться, я возле шпалы нашёл ухо. И вдруг в голову пришла мысль: чем моя жизнь отличается от жизни отца, который, окончив только начальную школу, ищет в реке Ханган утопленников, а я ищу ухо погибшей на железной дороге, хоть и окончил университет? Лучше прожить жизнь, занимаясь тем, что тебе нравится, а потом умереть. Боясь передумать, я быстро написал заявление об уходе и сбежал оттуда. После этого примерно два года я жил так, как мне хотелось, и вот добрался до этих мест. Вроде как я сбежал с работы, предав надежды отца, но, когда я очнулся, увидел себя с пинцетом в руке, бредущим по шпалам. Именно это я понял десять дней назад».

Сынхван запрокинул голову и залпом выпил пиво. Хёнсу тоже одним махом опустошил стакан.

«Я вроде видел, что Совон читает твою книгу? Кажется, она называлась «Убить до конца». Ты, наверно, мечтал заниматься именно этим?»

«Мой старший брат – капитан спасательного судна спецотряда. Я стоял там за штурвалом и погружался в море. Примерно полгода я работал на него. Именно тогда я и написал эту книгу. Моё произведение выбрали и напечатали в литературном журнале для начинающих авторов. Так я стал писателем. На радостях я показал журнал отцу, а он меня избил, чуть не до смерти».

«Почему?»

«Отец велел принести не книгу, а деньги».

После этих слов Сынхван молча посмотрел на Хёнсу. Его глаза спокойно и внимательно наблюдали за собеседником. Было понятно, что он хотел узнать, зачем Хёнсу позвал его сюда. Взгляд Хёнсу блуждал и остановился на зонте. Как лучше сказать, чтобы всё прозвучало естественно? Когда он взял два пива, храбрость сразу улетучилась. Впрочем, он не был уверен, была ли она вообще у него.

Сынхван повернулся к Хёнсу спиной и смотрел вниз. Он стоял, приподнявшись на носках, грудью упираясь в перила. Это было опасно. Хёнсу неожиданно почувствовал головокружение. Перед ним появилась чёрная пелена. Сквозь неё проглядывало видение – это была левая рука, которая закрыла рот умирающей девочке. Левая рука, которая свернула ей шею. Левая рука, которая вот-вот толкнёт свидетеля той сцены и перебросит его через перила. Хёнсу казалось, что он слышит голос Сынхвана, доносившийся откуда-то издалека, как из ущелья: «В ту ночь я тебя видел».

Хёнсу испугался и попятился назад. Когда он пришёл в себя, чёрная пелена спала, и проступила реальность. Сынхван стоял спиной на небольшом расстоянии от Хёнсу. Если бы он протянул руку, то дотронулся бы до него. Хёнсу посмотрел на свою левую руку на перевязи. У него появилось такое ощущение, будто он за спиной Сынхвана говорил с дьяволом.

«С вами всё в порядке?» – спросил Сынхван, обернувшись. Хёнсу в растерянности подошёл к Сынхвану и дал ему новую банку пива. Голос помощника, звучавший в голове Хёнсу, его поторапливал. Сейчас как раз подходящий момент. Спроси, что он видел в ту ночь.