На поводу у сердца - Тори Майрон

Немыслимо просто! И ржать, и плакать хочется, честное слово. За какие такие грехи мне эта безмозглая девица на голову, а если точнее, под машину свалилась, — вопрос на засыпку, но Лина непременно будет долго и упорно извиняться за каждый мой потраченный нерв из-за её несносного поведения и наглых безрассудных выходок.

От одной лишь мысли о её сладких губах на моём члене по венам простреливает ток, а чем ближе я подбираюсь к кабинету, тем сложнее мне становится дышать, сохранять здравомыслие и игнорировать мгновенную химическую реакцию в теле, от которой сердце заносится в нетерпении наконец увидеть её синие глазки, запустить руку в шелковистые волосы и, придавив изящное тело к себе, с жадностью напасть на её умопомрачительный рот.

Грёбанный романтик во мне восстаёт из пепла, чёрт бы побрал этого гада живучего! Как же мне жилось-то без него прекрасно, чтоб вы знали. Но ничего… Клянусь, я всегда буду тем, кто есть сейчас, и ни одна девка этого не изменит. И раз уж эта нежная скотина во мне не смогла сгореть, значит, я придушу ее, затопочу, утоплю, да что угодно сделаю, лишь бы ее во мне больше не было. Я вытравлю из себя всё, что заставляет испытывать меня дикарка, и сделаю это с её же помощью — попользуюсь ей, пока до тошноты не приестся, и тут же освобожусь от влияния, которое сейчас усиливает своё воздействие на меня с каждым пройденным шагом, сокращающим между нами расстояние.

До моего проклятья остаётся буквально десять метров, как вдруг меня отвлекает вибрация смартфона. Отвечаю на звонок, но мне едва удаётся вникнуть в смысл слов одного из сотрудников, активно излагающего проблему, требующую моего внимания.

Пять метров — и моя ассистентка Сара что-то сообщает мне, а что — я абсолютно не улавливаю.

Три — по жилам вслед за током пролетает живительный огонь.

Два — зверь во мне, учуяв свою кошку, взвывает от восторга.

Один — я открываю дверь и, чувствуя, как Её запахом опутано всё пространство кабинета, всего за долю секунды чётко понимаю одно — лишь только грёбанное чудо поможет мне остаться собой после истечения этого контракта.

Адам

— Нет, я сказал, нам это не подходит. Ищи другие варианты, — строго чеканю я. Продолжая разговаривать по телефону, направляюсь к рабочему столу, полностью игнорируя присутствие Лины. Не могу на неё посмотреть. Не сразу. Мне необходимы несколько секунд, чтобы совладать со стихией, раскаляющей всю кровь до неистового жара, которую породили во мне всего пара вдохов её уникального аромата. Чего не скажешь о дикарке: ей совсем не требуется время, чтобы сразу же впиться в меня пристальным взглядом. Я чувствую её изучающий прицел на себе, как передвигающийся, горячий поток воздуха по коже, что ещё сильнее усложняет мою миссию — сохранять концентрацию в беседе с руководителем технического отдела.

С трудом выслушиваю всё, что он мне говорит, вроде даже что-то внятное отвечаю и только к концу разговора начинаю ощущать, что первый бурный наплыв «очарования» преодолён и я готов приступить к адекватному диалогу с моей напастью.

— У тебя пятнадцать минут, Джеймс, так что советую не терять времени и сразу переходить к делу. Зачем ты пришла? — спрашиваю я, присаживаясь в кресло. Интонация голоса нисколько не отражает моего истинного внутреннего состояния, как, впрочем, и не отличается от той, с какой я обычно общаюсь с другими своими подчинёнными — и так должно быть всегда.

Она как все, и пусть не ждёт от меня особенного отношения. Она его не получит. Не заслужила.

Но так, мать её, я думаю лишь до момента, когда перевожу на дикарку равнодушный взгляд. Всего мгновенье встречи с синевой её глаз, в которой вмещается целая вселенная, — и мне словно под дых заряжают железной кувалдой, что чуть ли не сгибает меня от боли пополам.

Все три недели я видел её исключительно на видео, что были сняты с расстояния, и потому я не мог заметить того, насколько сильно ухудшился внешний облик Лины: её хрупкое тело заметно исхудало, кожа, сильно обтягивающая выпирающие ключицы, стала почти прозрачной, на бледном лице присутствуют все признаки переутомления, а внушительная рана над бровью лишь добавляет её наружности ещё большей жути.

Нет, она не стала выглядеть менее красивой или сексуальной для меня. Не представляете, как бы мне хотелось, чтобы это было так. Но ничего подобного: даже нынешний её изнурённый, не совсем здоровый вид, нисколько не убавляют её привлекательности в моих глазах, а только заставляет с остервенением вцепиться руками в подлокотники кресла, чтобы не выдать всполохнувшего во мне гнева.

Не на Лину. Хотя и на неё тоже за её идиотский характер, который побуждал её так долго упрямиться и не приходить ко мне. Но в большей мере я беспощадно зол на себя и на ту белобрысую суку, которой я ясно сказал: «завязать драку, но не наносить Лине тяжёлых повреждений», а глубокое рассечение на её лбу явно к такому отнести нельзя. Но со шлюхой, не понимающей точных приказов, я разберусь чуть позже, а пока я заставляю себя успокоиться, чтобы, неспешно приближающаяся к столу Николина ни в коем случае не заметила моего напряжения.

— Я пришла просить тебя нанять меня на работу, — голосок её звучит довольно ровно, но вот пальцы, яростно сжимающие ткань милого сарафанчика, который так и хочется одним рывком стянуть, разом выдают степень её негодования относительно всего происходящего.

Нет, ну она точно забавная. Такое чувство, будто пришла о каторге просить, а не о приятной возможности выбраться из грязи, в которой топчется всю свою жизнь. Что в её дурной бошке творится? Почему нужно относиться к сексу за деньги столь категорично? Что это за преграда такая, вечно ускользающая от моего ума, мешает ей отбросить нелепые предрассудки и с удовольствием обеспечить себе беззаботное будущее? Ответы на все эти вопросы для меня тайна, покрытая мраком, которую мне на хрен раскрывать не нужно. Не моё это дело. Не волнует. Не должно волновать. Не должно! Она уже здесь. А больше меня ничего не колышет, так что не хер запаривать себе голову без нужды.

— Ну раз пришла, тогда проси. Времени у тебя осталось немного, — спокойно проговариваю я, ничего не выдумывая: у меня, в самом деле, назначена важная встреча, которую хотелось бы провести именно сегодня, так как график всех оставшихся дней в городе забит под завязку.

Расслабленно откидываюсь на спинку кресла, устремляя на неё выжидающий взгляд, что заставляет Лину мгновенно напрячься, поджать свои сочные губки и опустить ресницы вниз, будто бы пытаясь набраться неких магических сил, что помогут ей произнести то, что я хочу услышать.

Ну, давай, бомби, моя прекрасная дикарка, я весь во внимании.

— Пожалуйста, Адам, возьми меня к себе на работу, — прямо-таки выдавливает из себя эта несчастная жертва насквозь фальшивую просьбу, вынуждая меня усмехнуться.

Хорошая моя, ну кто же так просит? Вот совсем не верится тебе. Совсем. Но забавляешь ты, конечно, меня знатно, поэтому не могу удержаться, чтобы не позлить тебя ещё чуть-чуть.