Лишняя. С изъяном - Нинель Мягкова

Надеюсь, педофилия — это у них не семейное. А то подозрительно, что он академию выбрал в качестве работы, учитывая склонности родственника.

— Я буду вести у вас биологию и физиологию человека, а также обучать владению даром. А сейчас вас ждёт практическое занятие! Собираемся и выходим!

Лорд экзальтированно хлопнул несколько раз в ладоши, подгоняя тормозящих парней. Те переглядывались, медленно поднимаясь из-за парт и неуверенно двигаясь в сторону выхода из аудитории. Как же так, вроде только зашли, только сели…

Практика? В первую же неделю обучения?

Именно так. Всех только-только поступивших неоперившихся птенцов отправили в больницу при академии, — несмотря на название, она располагалась аж на левом берегу, точно через реку от основного учебного комплекса — дабы проверить в полевых условиях стрессоустойчивость. Нервы юных будущих врачевателей не щадили. Академическая больница принимала всех бесплатно, только не все туда шли именно потому, что чаще всего больных распределяли на лечение студентам. А там, что они налечат — это уж как повезёт. Так что в основном в рабочие дни там обнаруживались подвыпившие рабочие, бродяги и прочий цвет человеческого рода. Остальные дожидались по возможности выходных, когда не было риска нарваться на учеников.

Впрочем, за деньги можно было попасть и к квалифицированному специалисту, в любое время. Согласно тарифу. Столько золота на левом берегу наскребали немногие. Чаще всего, чтобы нормально вылечить одного члена семьи, другого отдавали на несколько лет в кабальные условия, вроде борделя или фабрики.

На левый берег мы шли пешком. Эдакая прогулка по не слишком свежему воздуху перед ответственным мероприятием.

Сегодня, в честь первого дня практики, к нам присоединился королевский целитель. Давно хотела взглянуть в глаза этому полноватому усачу, благодаря которому я чуть не осталась калекой на всю жизнь.

Магистр Оффал, как почтительно обозвал его склонившийся в низком поклоне преподаватель, величественно кивнул сначала лорду Шей, потом нам всем. Обобщенно, эдаким неопределенным кивком. И пристроился в самый конец колонны.

Всю дорогу я ловила его взгляды на своём заду. Хотя, может, и на спине, но он явно на меня пялился. Вряд ли узнал, скорее ему женщина на факультете покоя не давала.

Мы дружными рядами зашли в больницу с центрального входа. Мимо нас боком, незаметно, прошмыгнули несколько больных, которые вдруг решили, что не так уж сильно и нездоровы.

Я уже говорила, что местные избегают посещения лечебницы в те дни, когда у студентов там практика?

Приемный покой простором соперничал с залом в центральном корпусе. Разница в том, что вдоль стены выстроились ровными рядами койки, и большинство их сейчас было занято стонущими, вскрикивающими и подозрительно молчащими людьми. Судя по поношенной одежде, все они были с левого берега и им до такой степени была необходима срочная медицинская помощь, что они готовы были даже к студенческому беспределу.

— А сейчас мы будем применять целительскую волну! — радостно просюсюкал лорд Шей, построив нас рядочком. Честное слово, ему бы в детском саду работать, а не в институте. Неужели педофилия так проявляется? Меня чуть передернуло, и сзади моментально оказался магистр.

— Леди нехорошо? Может, вам лучше выйти? А еще лучше перевестись на бытовой? Я могу быстро организовать! — прошептал он мне куда-то в прическу. Меня от его притворной заботливости передернуло.

— Мне прекрасно. Аж трясёт от нетерпения, как хочется приступить к практике, — на грани вежливости ответила я вполголоса.

Из недр больницы на шоу стекались местные дежурные врачи. Вряд ли они будут помогать — зачем им ресурс тратить бесплатно? Скорее хотят похихикать над нашими неудачами. То, что наша неудача, — чья-то поломанная или, еще хуже, потерянная жизнь, их, похоже, не волновало.

Постоянно путающийся под ногами блондин, чьего имени я так и не удосужилась спросить, — да и незачем, вообще-то, джентельмен обязан сам первым представиться — шагнул вперёд.

— Позвольте мне первому попробовать, — он напыжился и гордо глянув на меня, договорил: — У меня семерка. Думаю, смогу помочь сразу всем страждущим.

Я молча пожала плечами и отшагнула в сторонку, чтобы волной не зацепило. Лечить во мне нечего, но мало ли, пластику мою попортит? Мне лицо беречь надо. Буквально.

Блондин встал поудобнее, расставив ноги, принял одухотворенное выражение лица и патетически воздел руки.

Чего-чего, а мощности ему и впрямь было не занимать. Золотистая, почти осязаемая, волна прокатилась по заполненному людьми помещению, впитываясь в тех, кому необходима была помощь. Я уважительно кивала чужой силе, пока не остановилась взглядом на одном из пострадавших. У него на глазах затягивалась свежей кожей рана на руке. И все бы хорошо, но только запястье было повернуто не той стороной.

— Ты что делаешь, дебил?! — не сдержалась я, ринувшись к залеченному. — У него же мышцы неправильно сейчас расположены! Перелом был со смещением! Хоть бы проверил диагнозы, прежде чем силой разбрасываться!..

Договаривала я, уже усевшись на край койки больного и потянув рукав еще выше, чтобы видеть руку целиком, до плеча.

— Дамочка, не вмешивайтесь в лечебный процесс! — прикрикнул на меня кто-то из врачей. Я даже не обернулась, чтобы посмотреть, кто там такой умный.

— А то, что рука у несчастного выглядит, будто ее узлом завернули, вас не смущает? — возмутилась я, осматривая залеченную напрочь конечность. Они еще про этику мне рассказывать будут!

Тьфу на этого коновала доморощенного три раза. Успел-таки нагадить, зарастить все. Кости теперь надо ломать и сращивать заново… Пэдди, что ли, попросить? Ему не привыкать.

Увы, Пэдди здесь не было. Зато были мои акупунктурный набор игл и портмоне с хирургическим комплектом.

И как бы мне ни хотелось сохранить в тайне свои способности, оставлять мужчину в таком состоянии нельзя. Сейчас, пока магия свежа, я могу обернуть вспять лечение, распустить кости и мышцы и срастить заново, как полагается. Незаметность, конечно, к чертям, но мне что надо было? Поступить в академию. А дальше? Показать все что умеешь, чтобы появилось уважение к женщинам вообще и ко мне в роли врача — в частности. Сейчас меня явно не воспринимают всерьёз.

К тому же, незаметность моя закончилась в тот момент, когда я подошла к хрустальной колонне и заявила, что буду поступать на лекарский факультет. Теперь — только драться зубами и когтями за место под солнцем… И биться головой о стеклянный потолок.

Надеюсь, пробью. Потолок, не голову.

Пострадавший от лечения уже перестал баюкать повреждённую конечность и с недоумением уставился на нее. Похоже, он пытался пошевелить пальцами или согнуть ее, но получалось совсем не то, что он задумывал.

Осторожно взяв его за ладонь, я вытянула его руку, распрямляя ее полностью.