Умри в одиночку - Сергей Самаров

– И что? – спросил Берсанака, когда Док убрал трубку.

– Они подъезжают к посёлку. Дорога, кстати, контролируется милицией, и автобус сопровождается двумя милицейскими машинами и бронетранспортё-ром. На всякий случай…

– Это обычно. В посёлке кортеж отстанет.

– Сначала едут устраиваться в гостиницу, потом на ужин. Как будут в гостинице устраиваться – ещё неизвестно. Это решится позже. Мой человек не может повлиять на решения других, но может подать какой-то нужный нам совет. Если всё же останутся в гостинице, он скажет, в каких номерах устроились нужные нам люди. Тебе нужные… Два дня назад точно в такой же ситуации они предпочли все ночевать в автобусе. Автобус комфортабельный. На нём они через всю Европу проехали. Из Страсбурга до Кавказа. Уже привыкли…

– И что нам пока делать?

– Продолжать движение. Мой человек позвонит сразу после посещения гостиницы. Он записал мой номер в трубку. Теперь ты звони…

Берсанака свою трубку уже в руках держал и, вспоминая на ходу, стал медленно набирать номер. Но память не подвела, и набрал он правильно. Не отвечали долго, потом чей-то хриплый голос грубо спросил:

– Кто это?

– Чопар, это ты?

– Я… Я… Кто это?

Чопар голос не узнал, а звонок с незнакомого номера его не радовал.

– Это Гайрбеков…

Последовала долгая пауза.

– Берсанака? – в голосе Чопара звучало откровенное удивление.

– Да, это я. Ты не рад моему звонку?

– Я просто удивлён… Ты же знаешь, что я всегда буду тебе рад. Мой дом всегда будет твоим домом. Ты где?

– Я едва ли навещу тебя, хотя нахожусь рядом, но не буду зарекаться… Всякое может случиться… Но я хотел бы обратиться к тебе за помощью.

– Я всегда буду рад помочь тебе. Ты же знаешь…

– Мне не много надо. Я сейчас рядом с вашим посёлком. И меня интересует обстановка. Что там у вас творится? Не вошёл ли к вам отряд спецназа ГРУ или «краповых»? Они рыскают по округе. Мне не хотелось бы нарваться на засаду…

– У нас вообще-то тут суматоха. Ментов полно. Приезжает комиссия из какого-то европейского парламента, будут с народом разговаривать. Обеспечивают безопасность. Всё осматривали, мины искали. Весь центр посёлка прошарили. Сейчас вроде тишина…

– Там только менты или спецназ ГРУ с «краповыми»?

– Я видел только ментов. И с ними наш местный лейтенант из ФСБ… А в остальном – спокойно. Ты к нам или проездом?

– Вообще-то случайно здесь оказался. Загнали… Скорее всего, двину дальше… Ладно, спасибо за информацию. Я рад, что ты не забыл меня.

– Удачи тебе, Берсанака!

Гайрбеков убрал трубку. Док Доусон разговор слушал внимательно, хотя ни слова по-чеченски не понимал.

– О чём вы говорили?

– Я же не спрашивал тебя, о чём ты говорил со своим человеком. Я спросил только о деле.

– Я тоже спрашиваю о деле.

– Всё спокойно. В посёлке безопасность еврокомиссии обеспечивают менты. Можем работать. Идём… Уже темнеет…

* * *

Старший лейтенант Викторов не отрывал от глаз бинокль. Хорошо, что солнце тучами скрыто. Сейчас, во время заката, оно как раз бы попадало в окуляры и, несмотря на антибликовое покрытие линз, которое защищает только частично, всё равно блики бы давало. И тогда эти двое могли бы по бликам обнаружить наблюдателя.

Старший лейтенант с двумя солдатами укрылся в расщелине при подъёме на последний перед районным центром невысокий холм и вёл наблюдение из неудобной позы, согнувшись и лёжа на боку, отчего тело сильно уставало. Солдатам было легче, они устроились сзади, там, где можно было и ноги вытянуть, но оттуда было мало что видно. Да им и не надо смотреть, когда смотрит старший лейтенант, тем более что биноклей у солдат не было.

Двое шли явно по тропе, ведущей от скального лабиринта. Прервав на два десятка секунд наблюдение, Викторов спрятался за камень и там подсветил фонариком в карту, чтобы проверить свою зрительную память. Да, память не подвела, больше идти они не могли ни с какой стороны. Оставалось ждать, когда эти двое окажутся ближе, чтобы рассмотреть их. А шли они прямо на засаду. Впрочем, тропа вела именно сюда, но у подножия холма сворачивала, чтобы обойти крутизну, и уходила в сторону посёлка вдоль по некрутому склону.

Не подвела Викторова память и в другом. Он без проблем восстановил в памяти фотографию Берсанаки из листовки по розыску. Там, конечно, фотография была пятнадцатилетней давности, и можно было предположить, что Гайрбеков за эти годы сильно изменился. Тем не менее ориентироваться было на что, и Викторов был уверен, что он узнал бы Берсанаку. Кроме того, спутник Гайрбекова – человек европейской внешности. То есть американец, но белый американец, в отличие от афроамериканцев, индейцев, латиноамериканцев и ещё всех тех, кто населяет сейчас США. Здесь нет других таких людей, и потому спутать невозможно. Оставалось только ждать, когда эта парочка подойдёт ближе, чтобы рассмотреть лица. Беспокойство вселяло только то, что темнота приближалась одновременно с путниками. Вернее, темнота даже навстречу им шла и могла наступить раньше, чем удастся лица рассмотреть. Но парочка тоже спешила и иногда переходила на наиболее ровных участках на лёгкий бег. Оставалось надеяться, что они успеют вовремя и Викторов сможет определить, кто идёт к посёлку.

Автоматы оба носили по-американски – укороченный ремень перебрасывается через шею так, чтобы автомат лежал на верхней части груди. Впрочем, сейчас многие из российских спецназовцев носят оружие так же. Это удобно. Вдвое укорачивается движение, посылающее приклад к плечу, следовательно, очередь может прозвучать на какую-то долю секунды раньше. А доля секунды может порой решить исход целого боя, не то что короткой схватки.

Викторов устал от своей скрюченной позы и мысленно поторапливал идущих. Казалось, они его мысленные призывы слышат и, в самом деле, стараются дать ему возможность рассмотреть свои лица. Наконец он сумел рассмотреть…

Это был Берсанака, без всякого сомнения! И второй – полковник Доусон. Полковник заметно хромал, но Берсанака спутника не щадил и словно бы специально темп накручивал, хотя сам дышал тяжело. В таком состоянии хорошо было бы их атаковать. При неровном дыхании Берсанаки он не сможет убежать, и стрелять прицельно тоже будет трудно. Да и в рукопашной схватке сбитое дыхание намного сокращает и силы, и реакцию. Но атаковать было нельзя. Подполковник Стропилин требовал захватить полковника Доусона с поличным, и для этого ему следовало дать возможность хотя бы начать то, что он с Берсанакой задумал.

– Аврал, я – Транзит… Это они. Идут мимо нас в сторону посёлка.

– Понял… – отозвался капитан Матроскин. – Транзит, запирай их с тыла. Осторожно, не обнаружь себя. Остальные! Стягиваемся к посёлку, перекрываем все пути отхода. Тенор, что у тебя? Забрался?