Лихое время - Олег Петров

Косте приходилось серьезно опасаться облав и других проверок, при которых необходимо было удостоверять личность, – отсутствовали надежные документы. Тот же Ощепков доставал какие-то сомнительные справки, которым Ленков не доверял. С другой стороны, выработанная годами осторожность подсказывала, что подолгу на одном месте залеживаться нельзя. Поэтому Костя постоянно менял места своих ночевок.

Услышав стук в ворота, уже проснувшийся и одетый Ленков свистящим шепотом приказал Беломестнову и Исаеву запереться в избе, а сам, схватив беломестновскую лошадь под уздцы, быстро вывел ее на зады, и – в галоп! Молодые агенты угро, осаждая дом, Костю прохлопали!

Допустили и второй ляп: пока разбирались с извозчиком, как и было поручено, насчет телеги, Васька Исаев неожиданно бросился в двери, прыжком с крыльца на улицу – и был таков!

Не сговариваясь, Ленков и Исаев столкнулись у квартиры Сидорова, где, к сожалению, милиция засады не оставила, считая, что эта «хаза» спалена, если не окончательно, то надолго.

Портной, открыв двери, в лице переменился. Шепотом, сделав большие глаза, рассказал страшный итог минувшей ночи.

– Белая кость! Чо они могут! – бросил в ответ Костя, имея в виду Гутарева. – Довыпендривался, морда офицерская! Вот так, Васька… Кончился атаман Кирька!

– Феденьку заарестовали с имя! – пожалился о сыне портной.

– А на дело он ходил? – спросил Костя.

– Что ты! – испугался Сидоров. – Он у меня правильный, боец! В карбате служит…

– Да ты не только иголкой ценен, Степаша! – хлопнул портного по плечу Ленков.

Неполный месяц назад привел его к Сидорову для починки полушубка Андрюха Христолюбов, милиционер пятого участка уездной милиции.

Помня советы «компаньона» Бизина, Костя заводил дружбу с милиционерами, выбирая любителей выпить, жадных до дармовой копейки, в знакомствах неразборчивых. Поначалу приглядывался, а потом проверял в «деле», чтобы повязать окончательно.

В упомянутом караульном батальоне ГПО у Кости тоже наклюнулись «приятели», так что было с помощью кого из «правильного» сынка портного слепить требуемое.

– За Федьку не боись! У него какая вина? То-то… День-другой и отпустят, помяни мое слово, – успокоил Костя хозяина квартиры.

Но тут же вздернул острым вопросом:

– А почему тебя не захватила уголовка заодно с остальными, а?

Сидоров пожал плечами и со страхом посмотрел на Ленкова.

– Смотри, Степа… Ежели чево узнаю…

– Костя, Господь с тобой! Да я ж завсегда! – Сидоров закрыл рукою рот и надсадно закашлял, сгибаясь почти пополам.

– Куда ж тебя такого чахоточного заарестовывать! В уголовке врежут между глаз и окочуришься! Ладно… Сгоноши-ка лучше пожрать, а то мы с Васькой седня без завтрака! Ха-ха-ха-ха! – заржал Костя, из которого после известия о гутаревском провале лезла неуемная веселость, как он ни старался это сдерживать…

4

Слушая разглагольствования Ленкова о том, что звезда Гутарева закатилась окончательно, Алексей Андреевич Бизин качал головой и чертил вилочкой по скатерке. А выслушав, посетовал:

– Конечно, мужик он тоже отчаянный, но опрометчивый, почему так и налетел. В подробностях, правда, мы не знаем, что именно его сгубило, но, сдается мне, не обошлось без чьего-то длинного языка или еще чего похуже… Ты, Костя, нюху не теряй, заведется милицейский шептун – хана всем расчетам нашим!

– Напрасно ты, Андреич! – с обидой сказал Костя. – У меня – конспирация! Ну а как возьму все дело вот так! – Он словно сжал в кулаке всю шайку. – Сразу другая система образуется. Работать будут пятерками, а над старшими таких ячеек тоже руку поставлю! Через них и заданья будут получать от меня, и отчет держать. Каково?

– С умом, – одобрил Бизин, цедя в стопку сладкую наливку. Водку и спирт он больше не пил – стал быстро пьянеть, и долго потом пекло в правом боку. – Главное, Костя, чтобы эти твои ячейки про друг друга не знали. Тогда ореликов хоть пытай – чего не знаешь, про то не проболтаешься!

В занавешенное окошко тихонько постучали. Костя молнией метнулся в маленькую кухоньку, где к лазу на чердак была подставлена лестница.

Бизин поплелся к дверям, захватив с собой и сунув в сенях на темную полку тарелочку и стопку Ленкова.

– Хто там? – спросил, дребезжа по-старчески голосом, будто и вправду так говорил.

– Открой! Замерз насмерть!

Бизин откинул крючок, и на пороге вырос посиневший от холода Мишка Голдобин.

– Здорово, дед! У-у-ух! Зуб на зуб не попадает!

– Откуда ты взялся?

– Откуда! Оттуда! Из уголовки навинтил! – зло сказал Мишка, прошагал в комнату к столу, схватил графинчик с наливкой, жадно глотнул прямо из горлышка.

– И куда путь держишь, паря? – неслышно встал за спиной Мишки Ленков. Тот, поперхнувшись, изумленно обернулся.

– Костя!.. Знаешь?

– Как не знать… Знатно обосрались вы с Кирькой…

– Сам не пойму… Но с меня хватит, я и ему так сказал, когда дернули…

– Кирька тоже сбег? – встрепенулся Костя.

Голдобин утвердительно мотнул головой и снова припал к графину. Ленков и Бизин переглянулись.

– Слышь, Мишка, а не говорил Кирька, куда лыжи навострил?

– Не-а, но по всему видно, что в городе не останется, грит, таких идиетов он и в другом месте сыщет… Думаю, он к полюбовнице своей направился, на отлежку…

– А где она живет, знашь?

– Знаю.

– Ладно… Жри и пойдем, покажешь!

– Погодь, Костя, – вмешался Бизин. – зачем лезть под облаву! Коли на отлежку Киря устроился, то куда денется, пусть передохнет. Вот завтра к вечеру шум поутихнет… И ты, парень, – обратился он к Мишке, – не рассиживайся тут! Вот тебе бекешка, – бросил из-за печки старый короткий тулупчик, – а еды на столе вон, хоть полны карманы набивай! И ноги отсюда уноси, а то и меня спалишь. Разве что к Нюрке его послать, а, Костя?

– Там и жди, – кивнул Ленков. – До завтрева вечера. Чево тебе – жри да спи! И как это вам такая везуха подвалила? Аль в деле неготовые, а в тюрьме фартовые!

С насмешливой издевкой на жалкого Мишку глянул, а тому не до взглядов – хватает со стола куски.

– Нас в тюрьму как раз и повели… – прохрипел Голдобин, давясь вареной свининой. – Конвой сонный какой-то попался… Мы с Кирькой это сразу учухали. Вот и улучили момент… Как дунули, я даже шинелю сбросил!..

– А другие?

– Не знаю…

Назавтра Мишка показал Ленкову возможную лежку незадачливого атамана. Но встретился или не встретился Костя с Кирькой – неизвестно. Только Гутарев пропал бесследно. Никто и никогда о нем ничего не слыхал. Головка его шайки арестами была подчищена, ибо ни Бородин, ни Малинин, ни Коновалов языки не проглотили и за свои шкуры дрожали.