Воспоминания о службе - Борис Шапошников

Немцы были еще далеко, но очистить свой фланг на западе от конницы австрийцев для 14-й дивизии было необходимо. Таким образом, первоначальный удар по 7-й австрийской кавалерийской дивизии являлся для 14-й русской кавалерийской дивизии необходимым для обеспечения ее действий на юге. Так и было решено на 10 августа.

Однако необходимо было подумать и о прикрытии с запада такого пункта, как Радом, от налетов германской конницы, которая была всего в 35 верстах к западу. Для выполнения этой задачи в Радом с утра 10 августа был направлен отряд в составе одного батальона 72-го пехотного полка и одной сотни пограничников. Радом еще продолжал жить обычной жизнью, администрация была на месте. Донесения командир батальона должен был присылать в господский двор Сыцына по телеграфу через Зволеяв.

К вечеру 9 августа разведывательный эскадрон драгун заметил лишь в общих чертах охранение австрийской конницы по линии Валентынов, Вулька-Мазярска и далее по реке Илжанка; за эскадроном располагались главные силы австрийцев. Не ожидая результатов дальнейшей разведки, штаб 14-й дивизии решил восполнить их внезапностью атаки. Болотистая долина реки Илжанка способствовала обороне противника, да притом по опыту под Кельце штаб 14-й дивизии уже знал, что современный бой двух кавалерийских дивизий не развивается так скоротечно, как это представлялось в мирное время. Между тем необходимо было покончить с 7-й австрийской кавалерийской дивизией, чтобы поскорее обратиться к решению основных задач на юге. Поэтому для атаки 7-й дивизии был привлечен и 72-й пехотный полк в составе трех батальонов с артиллерией. Однако выжидание подхода пехоты дало бы возможность противнику или сильнее укрепиться за рекой Илжанка, или же, не приняв боя, отступить, Как то, так и другое было не в интересах 14-й дивизии. Поэтому было решено, внезапно завязав бой конными частями, дождаться подхода 72-го пехотного полка, направив его в наиболее важном направлении.

В четвертом часу утра 10 августа 14-я кавалерийская дивизия в двух колоннах побригадно выступила из района своего расположения и двинулась на юго-запад для атаки противника. 72-й пехотный полк с двумя полевыми батареями в то же время двинулся от Цепелюва в общем направлении на город Илжа, подходя к нему с востока. Учитывая труднодоступность реки Илжанка к востоку от города, туда направили 1 — ю бригаду 14-й дивизии, которую впоследствии поддержит 72-й пехотный полк. 2-я же бригада с девятью сотнями пограничников имела задачу атаковать центр охранения противника от деревни Хваловыце до Малене и Едлянка и прорвать его оборону.

В девятом часу утра 2-я бригада с пограничниками заняла Хваловыце, а 1-я бригада — Пилатку. Продвинувшись на запад от Пилатки, спешенные части 1-й бригады подошли к Илже с востока. После занятия 2-й бригадой Хваловыце пограничники, не дожидаясь открытия огня 23-й конной батареей, увлекаемые своими командирами, устремились к переправе через Илжанку у деревни Малене. Встреченные ружейным огнем, они были вынуждены спешиться и, усиленные одним эскадроном гусар, повели наступление в пешем строю. Быстро справившись с противником, засевшим в Малене, и захватив переправу, пограничники уже на западном берегу Илжанки продолжали наступление на господский двор Кшижановице. Здесь австрийцы, засев в каменных сараях и доме, оказывали упорное сопротивление. Тем временем 2-я бригада с 23-й конной батареей выдвинулись на переправу у деревни Едлянка. Переправа была плохая и задержала движение казаков, шедших во главе бригады (особенно 23-й конной батареи). Однако с переправой у Едлянки 14-й Донской казачий полк, оставив одну полусотню казаков в прикрытии у батареи, устремился на господский двор Кшижановице для оказания содействия пограничникам. 23-я конная батарея заняла позицию к северу от высоты 203,4[17], готовясь к открытию огня. Гусары также ввязались в бой за Кшижановице.

К 9.30, когда штаб нашей кавдивизии прибыл на высоту 203,4, он нашел уже все части 2-й бригады развернутыми; у командира бригады в резерве не оставалось ни одного эскадрона. Стало ясно, что бой ведут лишь передовые части, а главные силы австрийцев в него еще не втянуты. Командиру 1-й бригады было послано приказание направить сюда же 14-й уланский полк, а с подходом тульцев следовать к Едлянке с 14-м драгунским полком.

К моменту получения приказания полковник Сенча с частями 1-й бригады, заняв высоту 246,3, продолжал наступление на Илжу. Уланы отошли к коноводам и двинулись на рысях к Едлянке…

Когда Дрейер и я вернулись в штаб дивизии, то застали уже прибывший 14-й уланский полк. У Едлянки переправлялся 14-й драгунский полк. Господский двор Кшижановице был взят, пограничники и казаки атаковали деревню Кшижановице.

К часу дня 1-я бригада находилась за высотой 227,0, к востоку от нее, готовая к атаке. Кони эскадронных командиров горячились, а вставшие рано утром драгуны и уланы, сидя верхом на конях, склонились к гривам, спокойно подремывали, ожидая команды для атаки и не обращая внимания на летящие через их головы снаряды. Штаб дивизии стоял на высоте 227,0 и не мог увидеть, куда отходит противник. Высланные вперед боевые разъезды еще не возвращались. 23-я конная батарея к востоку от Староседлице снялась с передков и вела огонь по отходившему далеко на запад обозу противника.

7-я австрийская дивизия, очевидно, не хотела принимать боя и, потеряв до трех эскадронов убитыми, ранеными и пленными, отошла в леса в южном направлении на Вежбник (Стараховице). Полученное донесение от командира гусарского полка подтверждало это. Тульцы же заняли Илжу и выходили к западу от нее. Выслав на юг от Илжи два эскадрона улан для преследования, начальник дивизии решил прервать бой, так как было необходимо идти на восток для выполнения главной задачи — атаковать пехоту противника, выдвигавшуюся к северу от Сандомира. День 10 августа хотя и не принес 14-й кавалерийской дивизии решительного успеха, но изрядно потрепанная 7-я австрийская кавалерийская дивизия была уже не способна к смелым и активным действиям.

Приказав конным частям дивизии занять окрестные деревни, а 72-му пехотному полку — Илжу, выставив сторожевое охранение к югу, штаб дивизии отправился в Илжу.

Нужно было подумать о дальнейшем плане действий, а вернее, о конкретизации его. В телеграмме начальнику 5-й кавалерийской дивизии сообщалось пока о продвижении вперед лишь кавалерийских частей немцев. Разведка нашей сотни пограничников в соприкосновение с конными частями противника к западу от Радома еще не вошла. На юге наш разведывательный эскадрон был потеснен от Островца к Тарнуву, а затем должен был отойти под давлением пехотных частей австрийцев к северу от реки Каменна. Таким образом, на западе пока еще ничего серьезного не грозило. На юге же, вдоль Вислы, от Сандомира продвигалась пехота противника именно в том направлении, в каком 14-я дивизия должна была действовать на юге. Предстояло остановить продвижение пехоты противника, а затем попытаться разбить ее или отбросить. Это и составило основу решения.

11 августа дивизия вместе с тульцами перешла в район Янур-Селецки, Липско, готовясь с утра ударить за рекой Каменна по пехоте противника. Австрийская пехота, видимо, собиралась переправиться на правый берег Вислы и ударить во фланг 4-й русской армии. О положении этой армии мы не имели никаких данных ни от штаба армии, ни от штаба корпуса, ни от своего разъезда, высланного еще 4 августа в штаб 13-й кавалерийской дивизии. Было решено 12 августа завязать бой сначала конницей, а подходившую затем пехоту бросить в том направлении, которое выявится как наиболее важное.