Черт побери! - Кейти МакАлистер

class="p1">– Лучше молчи, – предупредила я Джима, стоило ему открыть рот. – Хочу напомнить вам, что никто не выдавал мне большого словаря архаичных выражений повелителей демонов, поэтому я не очень хорошо знакома с этими старомодными терминами, что используют лишь для пафоса.

– Всего лишь «не очень хорошо»? – показалось мне, что пробормотал Джим, когда мы прошли в коридор, но у меня были дела поважнее, чем прислушиваться к замечаниям своего демона.

Ваал уже ожидал нас в кабинете. Его глаза загорелись, когда он заметил чемоданчик, который я крепко держала двумя руками.

– Вижу, вы принесли Орудия. Великолепно. Что насчет жертвы?

Я прочистила горло. Я ужасно боялась этого момента, вопреки всему надеясь, что на меня снизойдет гениальный план, и я смогу обхитрить Ваала, сохранив при себе способности Стража. К сожалению, меня так и не озарило. Дрейк тоже не знал, что делать, а звонить Норе и вываливать на нее проблемы, виной которым стала моя глупость, мне не позволяла гордость.

«Тебе не обязательно это делать, ты же знаешь».

– Я готова… принести жертву.

Я вздернула подбородок и встретилась взглядом с Ваалом. Сердце обливалось слезами.

«Смысл устраивать такую драму, если все решается проще простого».

– Очень хорошо. Можешь приступать, – дозволил Ваал. Он откинулся на спинку кресла и сложил руки домиком, постукивая кончиками пальцев друг о друга.

Дядя Дэмиен кивнул мне и на секунду сжал мое плечо. Рене грустно смотрел на меня. Джим прильнул к моим ногам и потерся головой о колено.

«Давай все обсудим, прежде чем ты совершишь то, о чем потом будешь сожалеть».

Я поставила чемоданчик на стол рядом с Ваалом и открыла его.

– По условиям нашего соглашения я передаю вам три предмета известные как Орудия Ваала: Anima di Lucifer, Occio di Lucifer и Voce di Lucifer.

«Если оставишь их себе, сможешь одолеть Ваала и подчинить весь Абаддон. Только представь, какие перед тобой откроются возможности!»

– Кровь, око и голос Люцифера, – довольно произнес Ваал. Он протянул руку и коснулся золотого акваманила в форме дракона. – Как же приятно получить их обратно.

«Ты поступаешь глупо, Эшлинг Грей. Очень глупо».

Я глубоко вздохнула и напомнила себе, что я сильная, уверенная в себе женщина, пусть вот-вот и откажусь от важной стороны своей жизни.

«Не принимай поспешных решений. Есть много других способов...»

– В соответствии со вторым условием нашего соглашения настоящим я добровольно отказываюсь от своей силы Стража. С этой минуты я больше не Страж.

«Слава, богатство, счастье – со мной ты можешь получить все».

Мой голос на мгновение дрогнул, но я сумела ни сорваться, ни заплакать, произнося слова отречения. Я цеплялась за этот факт, а также мысль, что скоро навсегда избавлюсь от темной силы.

«Ты никогда от меня не избавишься! Я часть тебя. Ничто этого не изменит».

– Ну вот, и совсем не больно, правда ведь? – сардонически вопросил Ваал.

– Не надо злорадствовать, – мрачно проговорил дядя Дэмиен. – Эшлинг сделала то, что вы просили. Теперь выполните свою часть сделки.

Ваал даже не посмотрел на него. Он небрежно взял лист пергамента и расписался под пятью другими подписями.

«Ты еще услышишь обо мне! Я не...»

Когда Ваал поднял ручку, голос в моей голове внезапно оборвался.

– Готово, – сказал он, пододвигая ко мне пергамент. На нем было шесть подписей – самая большая, выведенная, конечно же, кровью, принадлежала Ваалу. – Прискорбно, но отныне ты не князь Абаддона. Ты изгнана, Эшлинг Грей. Можешь быть свободна, сейчас мне предстоит непростая задача найти тебе замену.

Я находилась словно в прострации, не в силах до конца поверить, что все взаправду. Так я и стояла, не двигаясь, пока дядя не взял меня за руку и не вывел из комнаты. И лишь идя по коридору к выходу, я наконец осознала, что добилась-таки своего – это обошлось мне баснословно дорого, но оно того стоило. Теперь я не князь Абаддона! Темная сила никогда больше не сможет меня искушать.

Я напряглась в ожидании, что она скажет что-нибудь язвительное, но в голове было тихо.

– Ты как? – спросил дядя Дэмиен, подталкивая меня к машине.

– Похоже, она прислушивается к себе, – предположил Джим, запрыгнув на заднее сидение. – Ну и? Темная сила пропала?

– Да, – ответила я. Меня наполняла странная эйфория, хотя чувство глубокой печали так никуда и не делось. – Вот только… вам не кажется, что все закончилось слишком просто? Как будто… как будто, так и планировалось с самого начала?

– Наталкивает на кое-какие мысли, а? – сказал Джим, когда я села в машину.

– Да. И они мне не нравятся.

– О чем ты? – заинтересовался Рене, отъезжая от особняка.

– Этот чертов Ваал постоянно водил меня за нос. Уверена, он знал, что я передала Орудия Дрейку, и вполне мог намеренно сделать меня князем, чтобы однажды обменять мою свободу на Орудия.

Рене выглядел задумчивым. Дядя Дэмиен пробормотал, что после драки кулаками не машут, но что мне еще оставалось?

Я посмотрела на пергамент в своей руке.

– Что дальше? Передадим это в Обитель?

– Oui. Однако твоего дядю и Джима туда не пропустят. Смертным редко разрешают войти, а про демонов и говорить нечего. Сама понимаешь, им там не рады.

– Лицемеры, – проворчал Джим, наступая на кнопку открытия окна и высовываясь наружу.

– Ясно. Что думаешь, дядя Дэмиен?

– Дрейк предупреждал об этом, но сказал, что там тебе ничего не грозит. Я почитаю газету, пока ты занимаешься своими делами.

– Спасибо. Итак, где райские врата? – спросила я у Рене.

– В Обитель ведет множество путей, – отозвался он, резко крутанув руль, чтобы не задавить группу бегунов. – Ближайший находится в Лондоне. В мужском туалете в Гайд-парке.

– Шутишь? – Я испытующе посмотрела на него, пытаясь понять, не разыгрывает ли он меня.

– Ни в коем случае. Это не очень хороший туалет, но отлично служит своей цели.

Два часа спустя я стояла в ветхом деревянном домике, наполовину скрытом деревьями, в малолюдной части Гайд-парка.

– Почему вход здесь? – поморщилась я, идя за Рене к последней кабинке. Стены были выкрашены в светло-зеленый цвет, словно покрытые плесенью, а в воздухе витал запах дешевого средства для чистки унитазов и гниющих листьев. – Сюда же постоянно кто-то заходит.

– Смотри сама, – распахнул он дверцу кабинки. Прямо