Бешеная - Александр Бушков

И нелепо качнулся на широко расставленных ногах, из серединылба толчком выплеснулась кровь, огромные жаркие капли обожгли Даше живот игрудь, она впервые почувствовала спиной лютый холод промерзшей земли.

Долетевший издали звук выстрела показался чем-то совершеннопосторонним.

И сейчас же грохнул второй, третий, еще и еще… Кто-то изсатанистов осел, держась за живот, кто-то с диким воплем метнулся в сторону.Еще миг – и все кинулись врассыпную. Незатронутым «сыскарским» уголком сознанияДаша успела отметить, что это – не пистолет и не автомат, больше всего похожена охотничье ружье.

Калитка с грохотом распахнулась. Затопотали ботинки натолстой подошве, совсем рядом затрещала короткая автоматная очередь, и внесколько глоток заорали:

– Милиция! Всем стоять! Стоять, бараны!

Даша повернула голову – прямо на нее широко раскрытымимертвыми глазами таращился Паленый, они лежали чуть ли не лицом к лицу.Неподалеку повизгивала собака, бестолково метаясь по двору, топотали ботинки,со всех сторон неслись заполошные крики и визг.

Она отчаянно забилась, пытаясь приподняться – стылая земляобжигала тело. Тут же кто-то здоровенный, в комбинезоне и маске, рывком поднялее, как куклу, решительно поволок в дом. Выворачивая голову, она успела увидетьчерез его плечо, как несколько верзил из СОБР, на бегу перекидывая автоматы заспину, метеорами пронеслись через двор. Судя по звукам, они с маху перемахнулина ту сторону забора и ломанулись в черную тайгу. Только теперь Дашасообразила, что стреляли сверху, из тайги, почти с вершины сопки.

Спаситель опустил ее на пол и замешкался, не зная, с чегоначать. Даша отчаянно замычала, выталкивая языком кляп, он понял и развязалобрывок блузки, она вытолкнула языком тряпку и заорала вгорячах:

– Веревки режь, чего таращишься!

Автоматчик, смущенно отворачиваясь, принялся ее освобождать.Не стряхнув с запястий веревки, она кинулась в сени, схватила свой пуховик,накинула и хотела выскочить во двор, но ее решительно оттерли от дверивлетевшие с пистолетами на изготовку Славка с Косильщиком:

– Куда? Охренела? Голой на мороз!

Даша забилась, но ее держали крепко. Шок помаленьку схлынул,она обмякла, позволила увести себя в комнату и посадить за стол. В головемутилось. Чувствуя во всем теле подступающие судороги, рвущийся наружу вопль,она успела проорать:

– По морде дайте! Живо!

Славка из субординации замешкался, но Касильщик отодвинулего и с размаху залепил Даше парочку оглушительных оплеух, так что головамотнулась и в ушах зазвенело. И помогло как нельзя лучше. Она посидела,навалившись на угол стола. Во дворе все еще орали, матерились и бегали из концав конец.

Даша, закрыв глаза, тяжко дышала, стараясь заглатыватьпобольше воздуха. Верные сподвижники стояли рядом, боясь пошевелиться. Однакоистерики так и не последовало, только сердце колотилось, что твой молот.Разлепив веки, она молча показала на бутылку с водкой и с застывшей улыбкойпротянула:

– Надо же, суки, чуть не достали…

Такого в уголовке еще не видели. Пожалуй, больше всего этонапоминало рабочие будни инквизиции после налета на какую-нибудь Лысую гору изахвата с поличным энного количества дьяволопоклонников. К превеликомусожалению Даши, у нее и ее помощников не было ничего из того богатого арсенала,каким располагали отцы-инквизиторы, обеспечивая завидную раскрываемость…

Тогда в сатанистской штаб-квартире она выкушала стакан водкии еще раз попыталась прорваться во двор, чтобы непременно участвовать в осмотреместа и обыске. Однако нагрянувший на усадьбу Воловиков, то грозно рыча, тоободряя комплиментами, настрого запретил всякие дерганья и метанья, заверив,что свое она сделала, и пока что обойдутся без нее. Даша не особенно ипротестовала – шок прошел, она ощутила жуткую усталость и пустоту во всем теле,сразу заболели царапины и синяки, и промерзла, казалось, до костей. СержантФедя, взяв у нее ключи, под вой сирены умчался к Даше домой, за джинсами исвитером. Приехал врач, вколол что-то от воспаления легких и, пошептавшись сВоловиковым, сделал еще один укол, от которого Даша сначала совершенно отупелаи словно бы лишилась воли и желаний – а потом, едва успев натянуть привезенныеФедей шмотки, уплыла в черное беспамятство.

И очнулась часов в семь утра, в комнатушке отдыха, недавнотрудами шефа оборудованной при угро. Снова нарисовался врач, но Даша от егодальнейших услуг категорически отказалась – ночной укол все еще действовал, оначувствовала себя спокойной и отрешенной, как полено, из которого еще невытесали Буратино. Однако жажда действия прорывалась даже сквозь хитрыенейролептики. Заверив врача, что ей станет во сто раз хуже именно оттого, чтоона окажется отсеченной от незавершенной работы (ведь настоящая работа тольконачинается) и согласившись на компромисс в виде старательно проглоченныхпилюль, Даша обрела желанную свободу и полное восстановление в правах.

И закипела работа. Выдув с литр крепчайшего чая и какследует вымыв лицо холодной водой, Даша прежде всего выслушала краткую сводкусобытий, происшедших после ее отключки.

Паленый был убит наповал, заполучив в лоб пулю «бреннеке»двенадцатого калибра. Такими же пулями были легко ранены еще двое сатанистов, адве пули извлекли из забора. Ружье отыскали буквально через четверть часа –неизвестный стрелок бросил его прямо на огневой позиции, метрах в сорока отдачи. Ствол был самый обычный, продававшийся в нескольких шантарских магазинах– одноствольная самозарядка МЦ21-12 так называемого рядового исполнения, тобишь – ширпотреб. Стрелок, правда, был незаурядный, на этом сходились всеэксперты – залепить с сорока метров прямо в лоб новичок вряд ли сподобился бы.А в том, что конкретной мишенью служил именно Паленый, никто даже не сомневался,остальные четыре выстрела, как считала и Даша, были сделаны абы как, некоейпроформы ради.

Стрелок и его соратники (а они были – на вершине сопкизафиксировали следы трех человек) смогли скрыться без особых хлопот. У нихнашлось несколько минут форы, они в отличие от преследователей совершенно точнознали, в каком направлении следует бежать. Машина ждала их на Кудринском шоссе,по ту сторону сопок, и, едва тронувшись с места, нападавшие мгновеннопревратились в самых обычных пассажиров самого обычного автомобиля,растворившегося в ночи. Единственным трофеем оказалась казачья фуражка с желтымоколышем, найденная примерно на полпути меж вершиной и шоссе. Возможно, этобыла обманка. Возможно, настоящая улика – чуточку деформированная от удара осук, испачканная кусочками сосновой коры. Кто-то из разгневанных казаков мог ив самом деле потерять ее при бегстве через ночной лес. Увы, ружье следомпослужить не могло – как выяснилось, еще два месяца назад оно было отнято усторожа торговой фирмы «Каравелла» при ограблении склада. А посколькунападавшие измордовали сторожа так, что он до сих пор ходил с палочкой, вряд литут имела место инсценировка, тем более что взятые две недели спустя грабителиклялись и божились, что толкнули ствол на центральном рынке некоемунеустановленному лицу славянского облика.