Долгая ночь - Юля Тихая

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 109
Перейти на страницу:

Увы, но эта свобода — условная: если тебе повезло родиться у какой-нибудь безносой лягушки, тогда, может быть, ты и потеряешься среди запахов прибрежных трав и склизких камней. Даже мой папа-медведь умел поднять запах с тронутых трав и потревоженного течения, вычленить из горячего воздуха, поймать среди бойких летних ветров. Что уж говорить о лисе! Да и даже если преследователь не одарён чутьём, или же времени прошло немало, — ничего не мешает ему обойти озеро кругом, пробежаться по течению вверх и вниз и найти то место, где ты вышел на берег, и запах твой остался густым и ясным.

Простые маскировочные амулеты действуют иначе: они создают что-то вроде невидимой плёнки, непроницаемого костюма из воздуха, который удерживает запах у самого тела. Те, что попроще, широко в ходу в Огице: здесь считается вежливым держать в узде звериное и не снюхиваться при встрече. Те, что посложнее, легко могут скрыть тебя в толпе и помочь смешаться с другими запахами. И всё равно, — такая защита не абсолютна: вот и Вердал нашёл Фетиру по ускользнувшим от неё запахам.

Мой артефакт — совсем другое дело.

В обычные дни я не очень стараюсь. Снимаю его на ночь, заряжаю по утрам, вешаю на маскировочную бусину окаменелого дерева что-то яркое, сильное: этого достаточно, чтобы мне самой не сносило запахом голову, а Арден слышал одни только неуверенные отголоски. Меня не узнать уже по этому запаху, но можно отыскать по его следу, если захочется.

Когда же мне действительно нужно, я могу сделать так, как сейчас: сбросить маскировочный запах и попросить ласку уйти глубже, забрать больше. Любому встречному двоедушнику я покажусь теперь странной, — тенью без запаха, призраком из-за грани, дурным видением. А лиса…

Что ж, посмотрим, получится ли запутать лису.

В тишине, прерываемой треском электрических ламп, скрежет бункерной двери показался громом. Я не могла видеть происходящего, но слышала лёгкий шелест, с которым лапы касались бетонного пола.

Из первой комнаты был всего один выход, а дальше небольшой коридор и сразу четыре двери. Там лисы крутились достаточно долго и даже, кажется, перефыркивались между собой. Время тянулось медленно-медленно, как тугая ириска, и мне очень хотелось выглянуть из укрытия, прокрасться к двери и подглядеть за озадаченными лисьими мордами. Пришлось обхватить себя руками покрепче и зажать рукой рот, чтобы не хихикнуть невовремя.

Лисы, кажется, определились: молодой крупными прыжками двинулся на звук воды, а лисица, шумно принюхиваясь и тяжело шлёпая лапами по полу, двинулась по следу. Иногда она, кажется, останавливалась и обходила по новой все двери, будто не уверенная в своём выборе.

Что-то грохнуло, и вода замолчала, — это лис, похоже, справился с вентилем. После этого стало совсем уж скучно: лисы неслышно двигались где-то вдали.

Гулко капала вода, — какой-то из кранов подтекал, и, несмотря на закрытый вентиль, тяжёлые капли падали в ржавую лужу. Жалобно булькал слив. Кто-то из лис, похоже, копал лапами брошенный непромокаемый плащ, пытаясь то ли вынюхать в нём что-то, то ли выместить на нём разочарование неудачной охотой. У меня отчаянно затекло плечо, а локоть кололо иголочками.

Наконец, охотники разошлись и принялись бродить по бункеру, вслушиваясь и принюхиваясь в попытках найти новый след. Молодой азартно заглядывал во все тёмные углы и что-то опрокинул на себя с оглушительным грохотом; лисица вела себя скромнее. Она прошла совсем рядом со мной, понюхала ящики, по-собачьи вывалив язык, — я старалась дышать тихо-тихо, — а потом едва слышно фыркнула и двинулась дальше.

— Достаточно, — велел мастер Ламба через динамик. — Выходите.

Лис визгливо, недовольно растяфкался, а его коллега чихнула.

Слезть с ящиков оказалось сложнее, чем залезть на них: расстояние между верхом штабеля и потолком было совсем небольшим, и я не могла там ни развернуться толком, ни нормально за что-то уцепиться, и из-за этого долго вслепую искала ногами опору. Ещё на свету оказалось, что я порядочно вымазалась в грязи: пыль там была уже не летучая, а маркая, липкая.

— Не дуйся, — шепнула я ласке.

Она просыпалась тяжело, с трудом, а туман вокруг неё клубился тёмным и раскачивал мир. Зверь казался будто бы пьяным, вялым и неуверенным. Услышав мой голос, он попытался вскочить на лапы, но те безвольно разъехались в стороны.

— Тссс, — проворковала я, почувствовав короткий укол вины.

«Я не просила об этом, — напомнила себе я, — я вообще не собиралась её ловить!»

Артефакт на груди нагрелся, потяжелел и неприятно оттягивал шею. Я украдкой потёрла косточки на груди, там, где смыкаются рёбра, проверяя: не осталось ли вдавленного следа?

Голова была несвежая, во рту — неприятный горький вкус, но кровь носом не пошла, и руки почти не дрожали. Хотелось содрать артефакт с себя, кинуть на самое дно чемодана, а лучше даже — со скалы в залив.

Что ж, если это — цена, я видела и дороже.

Повторять мои выкрутасы вызвалась ласка — та самая юная девица с дурацкими косичками, которую я уже видела при Матильде в мастерской Чабиты, когда они забирали клановую корону. Тогда она всё время широко улыбалась, как будто бы уголки губ у неё сами собой разъзжались в стороны.

Девицу звали Става и всякий раз, о чём-то задумавшись, она трясла головой так, что косички били её по лицу и по затылку. Заплетённые излишне туго, они глупо торчали в разные стороны; в косы ласка вплела холодно-голубые, дурно сочетающиеся с пшеничными волосами, атласные ленты. Поручение она приняла с открытым энтузиазмом и при этом сосредоточенным, чуть грустным выражением в глубине глаз.

— Посмотри на Летлиму, — одними губами сказала она мне, когда я сняла с себя артефакт и глубоко вдохнула чистый, не пропахший тленом воздух.

Я глянула украдкой. Волчья Советница наблюдала за экспериментом из-за колонны вентиляционных коробов; она буравила меня тяжёлым недовольным взглядом и сказала что-то в сторону сквозь зубы. Мастер Дюме в ответ чуть приобнял её, заставляя повернуться к нему, и принялся писать в тетради.

— Что это значит? — так же губами спросила я.

Ласка пожала плечами и отвела взгляд.

Я нахмурилась. Мастер Ламба вытягивал шею со стула, силясь разглядеть, как я поглаживаю пальцами камни на своём артефакте, встряхиваю его, заставляя ртуть омыть стеклянную капсулу со всех сторон.

— Мне нужна будет капля твоей крови, — сухо сказала я Ставе.

Она сама уколола палец невесть откуда взявшимся ножом, я выпоила артефакту крови и заговорила слова — знакомые, тяжёлые, неуклюжие с непривычными глагольными окончаниями.

— Может быть немного неприятно, — предупредила я.

Шнурок путался в волосах, а ласка оказалась меня немного выше, и пришлось привстать на цыпочки, чтобы надеть на неё артефакт. Става неглубоко, будто неуверенно вдохнула. Зрачки её странно дрожали, то разливаясь на всю радужку, то сужаясь в точку, лицо побледнело до синевы.

1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 109
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?