Брат - Николай Дронт

Ещё к письму было приложено официально оформленное приглашение на моё посещение Кубы. И несколько бумаг с большими красивыми печатями. В них говорилось, что оплату дороги, двухнедельного проживания и прочих расходов полностью берёт на себя принимающая сторона.

Был выдан телефон и адрес приятеля, с которым меня познакомили в «Праге». Он поможет ускорить прохождение бумаг на оформление поездки и организует звонок на мою работу, чтобы там предоставили мне двухнедельный отпуск за свой счёт. Люсио полетит со мной и может взять большую часть моих вещей. Если у меня есть что-то, чего не хочется показывать на таможне, то с пересылкой в Гавану сможет помочь он же.

Конечно, если я захочу туда приехать. А вот если понравится, то можно остаться и подольше. Подучить испанский, посмотреть найденные клады, покататься на яхте. Если помню «Старик и море», то меня научат ловить такую же рыбу. Про кубинские пляжи и купание в море рассказывать бесполезно, это надо увидеть самому. Бланка ждёт, в свою очередь хочет побыть экскурсоводом по Гаване.

После оформления визы по приглашению Бланки и выдачи билета в Гавану меня присоединили к какой-то делегации. В самолёте руководитель прожужжал все уши о правилах поведения на Кубе. Я согласно кивал и читал книгу, когда не ел и не спал, конечно. Через два ряда впереди меня сидел Люсио, багаж в основном вёз он. Сразу после высадки ко мне подошёл улыбчивый кубинский военный, судя по форме и наградам, высокого звания.

– Товарищ Серхио? – поинтересовался он. – Вас ожидают!

Четверо барбудос, бородачей, таких в народе вежливо именуют «мордовороты», сноровисто отсекли от нас других пассажиров. А мне на шею бросился маленький вихрь по имени Бланка. Такая красивая! Такая желанная! Подаренная заколка с незабудкой в волосах, а браслет на руке.

– Mi amado! – кричала она и без устали целовала.

Так неприлично! Глаза бедного руководителя делегации округлились почти до размера блюдца. Я тоже повёл себя как полный идиот. Не обращая ни на кого внимания, подхватил, приподнял над землёй, прижал к себе и целовал зажмурившуюся девчонку, а затем неожиданно для себя спросил:

– Ты будешь моей женой?!

– Да! – восторженно взвизгнула она, потом вдруг отпрыгнула на половину шага, и, приняв вид пай-девочки, добавила: – Если папа разрешит.

Люсио ручкался с мордоворотами, которых стало ещё больше. Руководитель делегации чуть не подпрыгивал на месте, стараясь привлечь моё внимание, но его вместе с остальными пассажирами вежливо, но настойчиво теснили к паспортному контролю и таможне, а к нам подъехал большой красный автомобиль, похоже старый американский, пятидесятых годов.

Прохождение паспортного и таможенного контроля было злостно проигнорировано. Вежливый штатский на хорошем русском языке сказал: «Не надо. Вы наш гость». А багаж пообещал доставить мне домой. Бланке же не терпелось отвезти меня к новой обители, показать, как и что она там сделала, чтобы моё жилище стало уютным. Наше жилище… Если её папа не будет против. Хотя, кажется, есть ещё мама…

Люсио сел вперёд, рядом с шофёром, а мы с девчонкой разместились сзади. Честно скажу, я её обнимал, и она была не против, даже сама прижималась. За нами ехала открытая военная машина, в которую погрузились те четверо барбудос. Крупнокалиберный пулемёт на стойке, мне кажется, был излишним.

Когда обе машины свернули с основной дороги на ответвление и девушка шепнула «мы приехали», я сразу понял, что дон Педро точно не откажет нам с Бланкой – над воротами два льва держали щит с гербом рода Ниловых.