Забери мою боль - Виолетта Роман
Шрифт:
Интервал:
Илай с места не сдвигается. Сжимает кулаки. С уверенностью и без капли страха смотрит на него.
– Цыпленок, сядь в машину, – раздается его рык, а глаза ни на секунду не покидают Костю. Он контролирует каждую его движение.
– Костя, не нужно, не трогай его… – шепчу пересохшими губами.
Воронов передергивает плечом. Илай на этот раз переводит на меня взгляд. И в нем столько ярости.
– Я. Сказал. Сядь! – оглушительно громко. Вздрогнув, тянусь к дверце… Еще никогда Илай не был так груб со мной. Но его тон приводит в чувства. Я прыгаю в машину, закрывая за собой дверь.
– Мамочка…
Ева поднимает на меня глаза. Испуганная. Заплаканная.
– Тише, милая, лежи… – наклонившись, целую ее.
На улице начинается что-то невообразимое. Когда я поднимаю глаза к лобовому, то больше не вижу Илая. Костя куда-то срывается. А я сжимаюсь внутренне в ожидании выстрелов.
Внутри звенящая тишина. Гул, словно после взрыва, будто от контузии. Такое чувство, что мое тело действует отдельно от головы. В ней ни одной мысли, а руки делают все сами.
Перелезаю на переднее сидение, открываю бардачок в поисках чего? Да чего угодно! Но там пусто. Запускаю руку под сидение, помня, что у Воронова всегда есть запасное оружие. И когда рука нащупывает металлический предмет, я хватаю его. Вспоминаю, как он когда-то учил меня стрелять. Передернув затвор, выхожу из машины.
Вижу их в нескольких метрах от нас. Илай стоит на месте, не двигается. А Костя пытается выстрелить в него. Снова и снова. Но раздаются только глухие щелчки. У него нет пуль. Выдыхаю в облегчении, и в следующую секунду Нейман делает к нему шаг… Удар. Резкий. Так, как умеет только он. Воронова откидывает, словно в замедленной съемке я вижу, как у него изо рта вылетает кровь и пару зубов. Костя на земле. Илай возвышается над ним, широко расставив ноги. Схватив за грудки, встряхивает Воронова и как только видит, что тот пришел в себя, снова бьет.
– Это тебе за мою женщину! – удар. Потом еще и еще. Костя пытается защищаться, пытается вцепиться в куртку Илая, но уже после третьего удара в корпус он падает на землю.
– А это за дочь! – рычание и снова удар.
Илай хрипит. Скулы сжаты, вены на шее вздуты и напряжены. Он на грани.
– Вам не уйти, – смеется Воронов, но уже спустя секунду после очередного удара стонет. – Здесь везде мои люди, м*дак. Ты сдохнешь и будешь мучиться, – рычит, сплевывая в сторону кровь со слюной.
– Сейчас зарыдаю, – усмехается надменно Илай, вытирая рукавом кровь с лица.
Костя поднимается в сидячее положение. Вижу, как капает кровь с его носа и губы. Илай отходит на пару шагов, а потом вдруг развернувшись, бьет точно в грудь Воронову. Раздается жуткий хруст, и он летит на землю. И остается лежать там неподвижно.
А я сползаю в машине на пол, понимая, что все кончено. Илай забрал нас из лап чудовища. Он спас меня и дочку.
– Эй, цыпленок, – слышу его голос, словно из тумана. Сильные руки Илая подхватывают меня. Каждое его касание словно маленькие разряды тока. Он забирает из моих рук пистолет, откидывая его в сторону.
– Ты в порядке ? – он обхватывает мой затылок и лихорадочно всматривается в мои глаза. Словно ищет там, пытается узнать, что Воронов посмел сделать со мной. Илай боится. Боится увидеть боль и мучения. Он боится, что позволил ублюдку издеваться надо мной. И я хочу его успокоить. Хочу сказать, что ничего не было, но не могу. Язык не ворочается…
А он понимает. Сам понимает все без слов. Илай так резко прижимает меня к себе, продолжая сжимать затылок, словно я – самое дорогое, что у него есть.
– Все хорошо, цыпленок. Все будет хорошо, маленькая моя…
– Мама! – слышу крик дочки.
Обернувшись, вижу, как она бьет ладошками по стеклу.
Илай делает это первым. Срывается к ней и открывает дверцу. Он сгребает малышку в охапку, а она с такой жадностью к нему.
– Дядя Илай, он забрал у меня Пальму! – плачет крошка. Нейман прижимает ее к себе, целуя в висок.
– Ничего, мы найдем ее, слышишь? – голос сиплый, он до сих пор на адреналине. Илай напряженно всматривается в ее глаза, и словно по команде, Ева перестает рыдать и внимает его словам.
– Я даю тебе слово, мы найдем ее. Ты мне веришь?
Она кивает.
– Вот и хорошо. А теперь нам нужно уходить,
Я вижу, как Костя начинает двигаться, приходя в себя. Илай хватает меня за руку и тянет к своей машине.
– Идем, Цыпленок, давай, нужно сваливать.
Нейман усаживает меня на переднее сидение своей машины. Малышку пристегивает на заднем. Закрывает за ней дверцу и подходит ко мне. Сгребает мое лицо в ладони.
– Я сейчас.
Он уходит, а мне холодно без него. И снова страшно.
Вижу, как поднимает пистолет с земли и направляется к Косте. Хочу крикнуть ему: «Нет!». Хочу выбежать и не дать ему совершить ошибку. Но остаюсь сидеть на месте, словно невидимая сила удерживает. И вдруг таким спокойствием накрывает. Я знаю, что он не убийца.
Илай подходит к Косте. Удар ноги, Костя опять на земле. Может я жестокая, но видеть, как страдает чудовище, которое издевалось надо мной столько лет, приятно.
Нейман возвышается над ним. Что-то говорит. А потом берет пистолет и стреляет. Один, два, три, четыре выстрела и все вокруг лежащего на полу Воронова. Он сжимается в комок в страхе. Кажется, он впервые боится чего-то.
Нейман приседает рядом с ним.
– Ну, как тебе ощущения? Страшно? А моей женщине как страшно было все эти годы, – он упирает дуло пистолета тому в лоб. Воронов молчит. – Ты сдохнешь в камере. Но перед этим пройдешь все круги ада. Это я тебе обещаю.
Илай поднимается. Ставит на предохранитель пистолет и разряжает его. Выбрасывает из магазина все до последней пули. Он швыряет оружие в сторону и направляется к машине.
Как только он усаживается на водительское, дает по газам. С оглушительным визгом шин мы выезжаем на дорогу. Илай молчит. Напряженно всматривается в дорогу. Его руки в крови, как и лицо. Он до предела напряжен. Я молчу. Не знаю, с чего начать и что сказать. Дочка успокаивается, смотрит в окно, прижимая к груди игрушку.
Спустя пару километров Илай вдруг резко тормозит на обочине. Разминает шею, сжимая руль до белых пятен на фалангах. А когда он поворачивается ко мне, в его глазах целый океан боли.
Я всматриваюсь в его лицо с такой жадностью, с таким отчаянием! Каждую ресничку его, каждый волос на коже исследую. Синяки его и гематомы – болью в сердце. Родной мой. Сильный. Надежный.
Нейман молчит. Тянется ко мне рукой, поглаживая подбородок и скулы. Всматривается так напряженно в губы мои и глаза. А потом резко подается вперед, упирается лбом в мой.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!