Порочные - Мира Вольная

Само собой, я недоговаривал, само собой, никуда отпускать ее не собираюсь, само собой, сделаю все, чтобы Эмили осталась.

— У тебя все так просто, — покачала она головой и наконец-то посмотрела на меня. В зеленых глазах было намешано столько всего, что на миг мне захотелось трусливо зажмуриться. Но, конечно, я не стал этого делать.

— Все действительно просто, Эм. Делай, что тебе хочется, а не то, что надо. Ты вернулась домой, так наслаждайся этим.

— Что мне хочется, — Эмили задумалась на миг, а потом несмело улыбнулась, обхватила мое лицо руками и накрыла мои губы своими. И, черт меня дери, поцелуй бы просто крышесносным. Медленным, тягучим, невероятно сладким и очень легким.

В этот раз не было ни агрессии, ни злости. Бартон целовала, путала пальцы в моих волосах, а у меня перед глазами мелькали черные точки, и с каждым мигом я вжимал в себя девушку все теснее и теснее.

Потому что мне было мало. Невыносимо мало.

И волк внутри точно так же, как и я, кайфовал и дурел от этой близости, от неторопливых, но дерзких поглаживаний, от сводящего с ума запаха, и тонкого, хрупкого тела в моих руках.

Эмили отстранилась на миг. Снова несмело улыбнулась, потерлась носом о мою щеку.

— Нам надо позавтракать, Марк. А потом мне надо в лабораторию, а тебе, наверняка, в стаю. Когда у молодняка Охотничья луна?

— Сегодня ночью.

— С кем ты их поведешь?

— С Крисом, Томом и, наверное, Робом. Мы вернемся в стаю около трех, Эм. Приходи.

— Вечеринка в доме на утесе? — Эмили склонила голову набок, все еще перебирая пальцами мои волосы на затылке. — Как в старые добрые времена?

— Да. И в большом доме тоже. Мы немного изменили традицию. Большой дом отдаем на ночь молодняку, чтобы они почувствовали себя…

— На твоем месте?

— Ага.

— Кто будет альфой? На кого ты ставишь? — глаза зануды сверкнули лукавым огоньком.

— Не поверишь, но в этот раз я ставлю на девчонку.

— Что? — во взгляде Эмили было столько недоверия и почти священного ужаса, что я коротко хохотнул.

— Лиззи, дочка Лейтонов, — кивнул, подтверждая свои слова. — Она — самая быстрая. Если не растеряется и будет внимательна, то первая добыча однозначно ее.

— Кто конкурент?

— Джейк Розвелл. Он тоже быстрый, но все-таки уступает ей.

— Я не верю, Марк, — сощурилась зануда. — Ты действительно хочешь, чтобы эта девочка выиграла, — медленно покачала головой Бартон.

— Да. Хочу. Она напоминает мне тебя, Эм. Такая же дерзкая и упрямая. Очень любит командовать.

Заучка фыркнула и слезла с мох колен, устроилась на стуле рядом.

— Так ты придешь?

— Это свидание? — смешно наморщила она нос.

— Да.

— Я подумаю, — волчица подтянула к себе тарелку с хлопьями и легко толкнула меня в бок локтем.

— И я попрошу Джеймса и Макклина, чтобы они приставили к тебе еще кого-нибудь.

— Марк… — Эм явно собиралась возразить, я видел отчетлив это выражение протеста на ее лице, но тут уступать девушке не собирался.

— Никаких возражений, я не оставлю тебя вдвоем с придурком. Не после того, чему стал сегодня свидетелем. С парнем явно не все в порядке, — я тоже взял в руки ложку, добавил в кофе Эмили сливок.

— А может, это со мной не все в порядке, Марк?

— Не обсуждается, Эмили. Я оставлю кого-то с тобой, даже если ты будешь против.

Бартон только глаза закатила, но возражать дальше не стала. Не знаю, что творилось в этот момент у девчонки в голове, но я был рад, что она больше не спорит. Мне нравилось вот так сидеть с ней за одним столом, на залитой августовским солнцем кухне, и просто завтракать, наблюдая, как солнечные лучи путаются в ее цветных волосах, отбрасывают блики на лицо. Мне нравилось, что она в простой майке и своих рваных джинсах, что нет никакой косметики, что взгляд у нее немного рассеянный, что кофе она пьет маленькими глотками, растягивая каждый следующий, что вылавливает из тарелки с хлопьями земляничные колечки, игнорируя пока остальные. Единственное, что не нравилось — тени под глазами и небольшие складочки у губ. Я очень хотел, чтобы Эм сбавила темп, но даже заикаться об этом не стал, предвкушая реакцию и понимая, что она все равно не послушается.

Я не стал спрашивать, есть ли какие-то новости. Если бы были, Эмили бы сказала. А так… Только ждать и верить в Бартон. Если уж на то пошло последнее давалось удивительно легко. Я никогда и ни в кого так не верил, как в Бартон. Пожалуй, даже в Арта та не верил.

Колдер вчера, кстати, тоже высказался в сторону блондинчика из города. Сказал, что так и хочется ему засадить. Что ж, пожалуй, сегодня я засадил ему за нас двоих. Правда, это почти не принесло удовлетворения… Пусть только даст мне повод, хотя бы намек на повод — я вырву ему горло и закопаю где-нибудь на старой лесопилке.

Очень хотелось позвонить Элмеру и выяснить, удалось ли ему найти хоть что-то. Но и этого делать я не стал, по той же самой причине, по которой не стал ничего спрашивать и у Бартон. Если бы было, Эл бы со мной связался. В конце концов, прошло меньше суток. И Эл хоть и работает быстро, все же не волшебник.

После завтрака я поговорил с Джеймсом и Макклином, и под дверями кабинета Эмили теперь сидел Кейн — один из стражей Конарда. Не то чтобы идеальный вариант, но это лучше, чем ничего. Если бы мог, предпочел бы остаться с Бартон до самого вечера, но я, к сожалению, не мог. Стая… Стая меня ждала. Охотничья луна — это локальное бедствие, апокалипсис и тусовка выпускников юридического колледжа в одном флаконе. Все знают, что тусовки юристов — самые отвязные. И перед знаменательным событием мне надо было решить еще кучу вопросов: начиная с проверки территории и окончательной сверки маршрутов с Макклином и заканчивая подготовкой большого дома к вакханалии сегодня ночью.

К вечеру и восходу луны я готов был разорвать любого, кто сунется ко мне с очередным дебильным вопросом. Волк предвкушал охоту, я предвкушал проблемы. И дело было даже не в возможности столкнуться с Макклином и его выводком балбесов, дело было в распределении ролей. Сегодня среди молодняка будет установлена иерархия. Кто-то станет лидером, кто-то всего лишь загоняющим, кто-то отсидится в кустах, но к мертвой туше подбежит одним из первых, а кто-то будет ждать в засаде. Щенков будет гнать не столько инстинкт охотника, сколько инстинкт выживания, стремление к порядку. За одну охоту, само собой, ничего не решится. За следующие пять-шесть лет роли поменяются несколько раз: кто-то станет сильнее, кто-то решит, что не готов, кто-то уедет, кто-то кого-то подставит, но костяк, в той или иной степени, проявит себя уже сегодня. И без крови щенков этот чудесный вечер вряд ли обойдется, даже несмотря на мое присутствие и присутствие стражей. Вмешаемся мы только в крайнем случае.