Угол падения - Роман Глушков

– Ррыл-атар? Тубу-тубу? Гор-фандарр? – вновь полюбопытствовал орк, медленно надвигаясь на нас из сумрака. И без того не отличающемуся благородной осанкой гиганту приходилось сильно сутулиться, чтобы не цеплять непокрытой макушкой потолок трактира.

– Сматываемся, – негромко, но отчетливо проговорил я и кивком указал подруге на дверь. Не отходя от стены, Викки бочком придвинулась к дверному проему, после чего попятилась на улицу, продолжая держать чудовище на прицеле. Заметив краем глаза, как девушка переступила порог, я собрался таким же аккуратным манером выйти из трактира, но именно в этот миг не дождавшийся от нас ответа монстр решил, так сказать, перейти от слов к делу.

Неизвестно, что вывело гиганта из себя: наша необщительность или сам факт присутствия чужаков в трактире. Взревев, орк совершил боковой замах палицей и, снеся при этом одну из бревенчатых потолочных подпорок, метнулся к нам с завидной для такого великана прытью. Отринув всякую осторожность, я отскочил к двери, стреляя на ходу в противника из обоих стволов и сожалея, что не сделал этого чуть раньше, пока тот терзался сомнениями. Целил я ему, разумеется, в голову – единственное уязвимое место закованного в броню клыкастого громилы.

Однако, несмотря на то что обе пули шли точно в цель, один черт, я допустил промашку. Матерый вояка знал, что при замахе он становится уязвимым, и потому, изготавливаясь к атаке, резко прикрылся щитом. Пули ударили в край щита и откромсали ему угол, но лишь одна из них причинила орку вред, да и то не фатальный: разорвала щеку и выбила торчащий изо рта правый нижний клык (или, исходя из его размеров, скорее бивень). Второй кусок свинца задел накованную щитовую пластину и рикошетом ушел в потолок.

Непродуктивность своего выстрела я оценил немного позже, потому что, выскакивая задним ходом в дверь, запнулся за порог и растянулся на тротуаре. Столь мелкая, по орочьим понятиям, травма, естественно, не остановила монстра. Его палица со всей одури врезалась туда, где я стоял секунду назад, и напрочь вынесла неширокий простенок между окном и дверью. Бросившаяся мне на подмогу Виктория едва успела пригнуться от разлетевшихся во все стороны обломков бревен, а вот я схлопотал-таки по грудине дверной коробкой, выпавшей на меня из раскуроченного проема.

Викки поступила правильно, что не стала помогать мне подняться, а немедленно вскинула оружие и выпустила в орка длинную очередь. Насколько тот не был разъярен, он сообразил, что ему угрожает, и был вынужден вновь спрятаться за щит. И пусть пули пистолета-пулемета его не пробили, зато, прикрываясь щитом, великан не сумел протиснуться в дверь; она же хоть и стала отныне в два раза шире, но все равно не настолько, чтобы орк мог ею комфортно пользоваться.

Пока подруга меня прикрывала, я спихнул с себя обломки дверного косяка, подобрал штуцер и, кряхтя от боли, поднялся на ноги. Эта отсрочка стоила нам целого магазина патронов, но когда остервенело ревущий орк вырвался-таки наружу, мы уже вовсю сверкали пятками вдоль по улице. На окраине было полно загроможденных всяким хламом узких переулков, и мы намеревались свернуть в такой, как только он попадется нам на глаза. Тяжеловесный монстр являлся отличным рубакой, но гоняться за нами по тесным лабиринтам здешних улочек ему будет крайне несподручно. Хорошо бы он поскорее осознал это и отказался от желания отомстить нам за нашу дерзость. В противном же случае, если следовать справедливому принципу «зуб за зуб», нам с Викки придется отдать орку все наши зубы вкупе с челюстями. Ибо только так мы сможем уравновесить чаши весов, на второй из которых лежал отстреленный нами орочий бивень.

Невероятно, но, похоже, чудовище и впрямь решило отказаться от погони! Пробежав за нами с полсотни шагов, оно внезапно остановилось посреди улицы, после чего раздраженно швырнуло щит на мостовую и, воздев руки к небу, раскатисто проревело:

– Гроррим-хрром-драг-гаррга!!! Орра-урду-баргаррат!!!

А потом, словно заведенное, взялось орать эту галиматью снова и снова. Вопли орка перекрывали вой метели и были слышны, даже когда мы отбежали от великана на целый квартал.

«Кричи, кричи, – злорадно подумал я, едва мы с Кастаньетой юркнули в первый обнаруженный проулок, узкий до такой степени, что в нем не разошлись бы не только два орка, но и широкоплечих человека. – Покричишь и угомонишься… Однако в следующий раз надо быть поосторожнее. Мало ли, сколько тут еще может прятаться этих тварей».

И будто отвечая на мое опасение, откуда-то неподалеку на зов нашего крикуна откликнулся его столь же громогласный собрат. Услыхав его рев, бегущая впереди Кастаньета встала как вкопанная, а следом за ней и я. Судя по ответному крику, второй орк околачивался прямо на той улице, куда мы направлялись. Причем в настоящий момент эта вражина находилась от нас намного ближе, чем первая. А значит, велика вероятность, что, выскочив из проулка, мы столкнемся лоб в лоб с очередным свирепым громилой. Который, ко всему прочему, будет предупрежден о нашем появлении.

Ну и паскудство! Как будто нам не хватает летающих макаронников, чтобы еще орочью банду себе на хвост сажать! Нет, похоже, не добраться нам с Викки до Анклава Поднебесной. А если и доберемся, то с такой компанией сопровождающих нас недоброжелателей, что они не дадут мне и словечка замолвить перед Платтом в свое оправдание.

Однако вскоре выяснилось, что этот мой прогноз был еще не самым пессимистичным. Суровая реальность перечеркнула его одним небрежным жестом и замазала такими мрачными красками, какие пригодны разве что для раскрашивания траурных лент и прочей погребальной атрибутики…

Город оживал буквально с каждой секундой. Не успели мы решить, идти нам вперед или вернуться на прежний путь, как к двум перекликающимся оркам присоединился еще один. Потом – еще, и вот уже ревущее трио преобразуется в крепкий хор, а тот в скором времени превращается в сокрушительную лавину яростных воплей. Орочье многоголосье разнеслось по всему городу, подобно замедленной взрывной волне, и когда мощь этого адского концерта достигла своего пика, кажется, что воздух вокруг нас вибрирует с такой силой, что его дрожь проникает в меня до мозга костей. Зависни сейчас прямо над нами вражеский «Блэкджампер», я бы, наверное, его даже не заметил.

Не иначе, вся эта орда статистов отсиживалась по темным уголкам, как тот орк, с которым мы только что схлестнулись. Никто сегодня не писал для них игровые сценарии, и вступившие в город захватчики попросту не знали, что им теперь делать. Их игра оборвалась, не дойдя до конца, а может, вообще не начиналась. Что стоило креатору создать для служебного пользования черновую модель будущего квадрата, опробовать на ней пару-тройку задумок, после чего избавиться от ненужного черновика, отправив его в мусорную корзину. А армия оккупировавших незавершенный город орков так и продолжала жить своей незавершенной жизнью, подчиняясь одной-единственной линии поведения, прописанной в примитивных орочьих мозгах.

И когда в город вдруг вернулись изгнанные из него люди, их бывшие гонители забили общую тревогу, дабы снова отыграть свои незамысловатые роли, пусть даже сегодня это было совершенно никому не нужно. Наше вторжение запустило маховик масштабного действа, а мы взвели пружину игрового автомата и на свою беду оказались прямо между его раскручивающимися шестеренками. Одно неловкое движение, и нас тут же затянет в их клацающие зубья и перемелет на мелкие кусочки еще до того, как в автомате кончится завод. Мадам Ихара предупреждала нас о том, что разгуливать по Утиль-конвейеру небезопасно, однако мне как-то не пришло на ум, что один наш неверный шаг может запросто разжечь здесь целую мировую войну.