Жестокие игры - Ульяна Громова

— …Твоя цель — вывести свою девку из радиуса действия волны… — Вот, значит, что он крутил в руках — я принял это за пейджер для связи с охотниками, а это дистанционка от чокера. — …тогда ошейник расстегнется сам. Ей дали форы десять минут. Мышкой можно масштабировать локацию, кнопка «Delete» уничтожает мишень. Направлять аватара только с помощью сообщений. — Он остановился и добавил: — Нажимай «старт»… мент.

* * *

Меня трясло так, что и хотела бы бежать — не смогла. Зубы стучали, пальцы на руках свело судорогой от напряжения. А чокер сидел так плотно на шее, что слегка душил. И я боялась его потревожить. Картины из выпусков новостей так и стояли перед глазами. Шла, как деревянная, смотрела перед собой, боясь наступить в ямку, оступиться на брусчатке — никогда не задумывалась об этом в обычной жизни, а сейчас, со смертоносной удавкой на шее с детонатором внутри…

Я даже плакать не могла. Просто шла по улице уже, казалось… пять минут? Десять? Час?

Паника, что меня поймают, накрыла сразу, стоило об этом подумать, я заметалась, не зная, куда спрятаться, и только зачем-то схватившись за ручку двери какого-то магазина, увидела, как засветился узкий длинный экран смарт-браслета…

«Иди по переулку до Дома детской книги, перейди перекресток и поверни направо. Иди по Погодской в сторону МГУ», — отправил сообщение Игорь, выводя девушку туда, где ее уже ждали.

Я прибавила шаг, сделала так, как писал Виталя, потому что все равно не знала, что делать и куда двигаться. Проходя мимо витрины, бросила в нее взгляд и оглянулась. За мной метрах в двадцати шел парень с накинутым на голову капюшоном и засунутыми в карманы руками. Он вроде бы вообще не обращал на меня внимания, но я повернулась и закусила губу, сердце дико забилось, и я еще прибавила шагу.

Перекресток перебежала практически на красный свет, оставив молодого человека немного позади. Я понятия не имела, по мою ли он душу, но все равно неслась по Погодской вдоль длинного дома с множеством арок. А когда проходила мимо одной из них, сзади на меня кто-то накинулся, перехватил попрёк талии и зажал рот, оторвал от земли и… засунул в темно-синий фургон.

— Семен Леонидович?.. — удивленно вытаращила глаза на бывшего соседа.

— Здравствуй, Марина…

-------------------------------------

[1] Три́кстер (англ. trickster — обманщик, ловкач) — плут, ловкач, обманщик, который всегда стоит сам за себя и постоянно балансирует на грани добра и зла. Трикстер — это всегда триумф слабости над силой, попытка чахлого существа поверить в то, что при желании оно может стать царем вселенной, если как следует почешет в затылке. Примеры: Локи, Карлсон, Остап Бендер, Джокер…

Я следил за Олегом гораздо больше, чем за камерами, изображение с которых постоянно сбивалось, рябило и резалось широкими черными полосами — Крош творил чудеса. Но мне нужно было отвлечь Тарасова от этих причуд навороченной техники, пока хакер из бюро перекачивает инфу с сервака, которым был одни из четырех компьютеров. Судя по тому, как он то и дело начинал сильнее гудеть, это был Алинкин комп.

— Алин, — я набирал сообщение «мишени» просто так, потому что вместо Маришки с чокером уходил от охотников Батон — паркурщик и экстремал Борька, третий из трех «индейцев», однажды выскочивших перед нами с Мариной в темном парке. — Ты действительно вышла замуж за этого заморыша? — ухмыльнулся и окинул мажора презрительным взглядом, нарочно выводя его на эмоции.

— Черт… — игнорируя мои поддёвки, наморщилась она.

— Что? — сразу среагировал мажор и оперся руками на стол с ней рядом, смотря в ее монитор.

— Сообщение не принято, — ответила девушка, клацая по клавише.

Олег напрягся, перевел взгляд на меня, экран над его головой и снова на монитор.

— Алина, — позвал я ее, — что тебе сделала Марина? Это же я тебе наобещал всего, я тебя обманул. Хочешь сделать ей больно — надень на меня чокер и убей. Слышишь?

Я отодвинул кресло от стола, но еще не вставал, пока просто давал понять, что все — Игра окончена. Марина уже должна быть в безопасности, а непринятое охотниками сообщение означало, что они больше не могут сделать этого. В наручниках с руками за спиной. И значит, группа захвата будет тут с минуты на минуту.

— Давай, Алина, это будет по-честному. Я встал, разведя приподнятые с открытыми ладонями руки, сделал шаг к девушке.

— Сядь на место, урод! — заорал Олег.

— Расцарапай мне лицо, закати истерику, Алин. Не делай вид, что меня нет здесь.

Я держал мажора в поле зрения краем глаза, но делал вид, что все внимание на девушку. Мне нужно пробить зону глухого отчуждения, хотя бы вытянуть ее если не на свою сторону, то на нейтральную.

— Я сказал — сядь на место, придурок! — Тарасов орал, но… отступал.

Он вообще не чувствовал себя здесь уверенно. Да и Алина, пока я наблюдал за ней исподтишка, слишком концентрировалась на Игре для той, кому это не впервой.

— На что ты рассчитываешь, Алин? — нас разделяло еще три шага, она, наконец, подняла на меня взгляд.

Пустой, глухой и ничего не выражающий.

Она абсолютно закрыта для меня. Я мог горстями кидать гранаты в эту стену — не дрогнула бы. Стало на секунду не по себе от того, что я стал причиной этому. Я помнил, как она искренне умеет смеяться и радовать простым вещам, как она обнимала куклу — по ошибке попавший к ней подарок открыл трепетную маленькую девочку в этой холодной стерве.

Она не такая. Ее такой сделали двое мужчин: отец и сводный брат. Не знаю, какая у Олега мать, что Верхов женился на ней — наверняка хорошая женщина, а вот каким был папаша Тарасова, что его волчьи гены перебили все путное?

— Я виноват, Алин, — понизил голос, добавил вины, проникновенности. — Но зачем замуж за него? — дернул подбородком в сторону мажора. — Он же пустое место. Он заказал твоего отца за бешеные бабки. Сто пятьдесят миллионов, Алин. Ни одно убийство не стоит столько, поверь, уж я-то знаю. Если он мог достать сто пятьдесят миллионов, зачем ему было убивать твоего отца ради наследства, а, Алин? Подумай. Олег ни на что не способен — вот почему. Он развалит бизнес твоего отца в считанные месяцы. А тебя упрячет в наркопсихушку…

Опустившая голову Алина будто съежилась — я нащупал слабину в броне.

— …Он же садист, Алин, я видел в той вип-комнате шкаф с сотней-другой игрушек…

Она посмотрела на меня, ее глаза налились слезами, но она плотно сжала губы, чтобы не дрожали. Мне, может быть, показалось, что она побледнела, потому что синева от света экрана на ее лице стала ярче. Сделала ее кожу мертвенно-синюшной.

— …Они оба будут тебя трахать, Алин… — тихо, но уверенно добил ее. — Посмотри на него, даже сейчас он боится меня. Он надел чокер на мою девочку, — намеренно взывал к ревности, чтобы оживить Алину, хоть как-то, — и убивает ее твоими руками. Он всегда убивает чужими руками, так ведь? Он знал, что я не выиграю в этой Игре, и удвоил ставку. Чтобы уничтожить и меня. Но посмотри на него, Алин, он все равно не чувствует себя хозяином. Кто такой Игрок, Олег? — резко вскинул голову и не дал ответить и до конца скривиться наглой ухмылке, заорал во всю глотку: — Кто такой Игрок?!