Вьетнамская война в личных историях - Джеффри Уорд

хорош, а мой взвод превосходен. Операции, которые мы сейчас проводим, основаны на новой теории, разработанной [нашим] полковником Эмерсоном. Это называется «шахматная доска».

Подполковник Генри Эмерсон с шестизарядным револьвером, из-за которого он получил прозвище «Стрелок».

Подполковник Генри «Хэнк» Эмерсон, командир батальона Моги, был жестким, непримиримым и неумолимым: однажды он предложил ящик виски тому, кто первым из его подразделения принесет ему отрубленную голову вражеского солдата. (Когда он выполнил это обещание, фотограф Хорст Фаас запечатлел победителя и его жуткий трофей). Но Эмерсон был также новаторским боевым офицером, чемпионом как «тактики шашек», так и «джиттербаг-ударов».

Перед началом штурма Эмерсон разделил местность на квадраты и поручил своим людям работать один за другим, находясь с ним в постоянной радиосвязи, методично уничтожая все, что попадалось им на пути — скрытые запасы риса и оружия, целые деревни, любого вражеского солдата. достаточно неразумно, чтобы перейти им дорогу или попытаться убежать. Тем временем, когда его люди прокладывали себе путь через ландшафт, он посылал боевые вертолеты — «джиттербаги» — с грохотом летящие над головой, чтобы обеспечить прикрытие для полетов других вертолетов, готовых простреливать заросли или высадить пехоту, где бы и когда бы они ни понадобились. чтобы очистить местность внизу.

Моги Крокер провел большую часть своего детства, читая о войне — Американской революции, Гражданской войне и Второй мировой войне, в которой участвовал его собственный отец. И он надеялся на шанс показать, что он может сделать для защиты своей страны. Но ничто не подготовило его к тому, что ему предстоит пережить в течение следующих двух недель в отдаленной гористой провинции Куангдык на границе с Камбоджей.

В течение одиннадцати дней, передвигаясь в основном под покровом темноты, он и его отряд не сражались ни с чем, кроме местности — лабиринтом из слоновой травы и колючих кустов, бамбука выше трех человек и джунглей с тройным навесом, таких густых, что иногда на передвижение уходил час. сто футов. Начался муссон. Солнечный свет редко достигал скользкой, грязной лесной подстилки. Черные пиявки длиной с палец наносили раны на ногах, которые быстро инфицировались.

Но затем раненый заключенный сказал полковнику Эмерсону, что четыре роты северовьетнамских солдат готовятся устроить засаду на его людей возле заброшенного лагеря спецназа под названием Бу Гиа Моп. Эмерсон решил устроить засаду. «Мое усилие, — сказал он, — состоит в том, чтобы попытаться победить проклятого партизана в его собственной игре». Он связался с разрозненными частями, чтобы помочь своим людям окружить врага, и 11 мая начал атаку, поддержанную массированными авиационными и артиллерийскими ударами.

В разгар боя отряд Моги двигался по узкой тропинке между бамбуковыми стенами, когда по ним открыли огонь два вражеских пулемета. Был ранен ближайший друг Моги, командир взвода. Моги присел перед ним, по рации вызвал огонь на подавление, а затем, пока оба пулемета продолжали стрелять, поднял смертельно раненого и отнес его в безопасное место. За проявленное мужество он будет награжден армейской наградной медалью за героизм.

До окончания боя по позициям противника обрушилось около двух тысяч артиллерийских снарядов. Кровь была повсюду, лужи на земле, размазанные по листьям, траве и бамбуку, все это было оставлено мертвыми и ранеными врагами, утащенными их товарищами. Были и десятки трупов, растерзанных или вбитых в землю, спрятанных в зарослях, наполовину закопанных в вырытых могилах. Некоторым из них от сотрясения земли сотрясли глаза. Сообщается, что из 450 потенциальных устроителей засады только 50 выжили и бежали через границу в Камбоджу.

Моги Крокер ничего не сказал своей семье о том, что он делал или видел.

РАСДРАЧИВАНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО ДУХА

Более 8 615 000 мужчин призывного возраста будут служить в вооруженных силах США во время войны во Вьетнаме. Большинство из них были добровольцами, как Моги Крокер, или «добровольцами», которых призыв вдохновил, и которые предпочли морскую пехоту или более безопасные службы армии - береговую охрану, ВМС и ВВС. Чуть менее четверти из них - 2 215 000 человек - были призывниками. Каждый гражданин мужского пола должен был зарегистрироваться в восемнадцать лет и оставаться в первичном призывном резерве до двадцати шести лет.

До 1965 года, когда первые морские пехотинцы высадились в Дананге и американское наращивание войск начало неуклонно ускоряться, ежемесячный призыв на военную службу был небольшим и бесспорным. Но впоследствии спрос на мужчин быстро вырос с 10 000 до более чем 30 000 в месяц. Из почти 27 миллионов американских мужчин, достигших призывного возраста во время войны во Вьетнаме, более половины избежали военной службы по льготам и отсрочкам.

Миллион молодых людей найдет убежище в резерве и Национальной гвардии, подписав контракт с расчетом на то, что их никогда не отправят в бой. Резервисты и гвардейцы были в подавляющем большинстве белыми, как правило, более образованными, с лучшими связями и более состоятельными, чем призывники. Президент Джонсон счел за лучшее не прерывать их жизнь — что потребовало бы от него получения резолюции Конгресса или объявления чрезвычайного положения в стране — из опасения усилить сопротивление продолжающемуся конфликту. Насколько это возможно, как писал Дэвид Халберстам, Джонсон хотел «тихой, политически невидимой войны».

Все остальные подчинялись прихотям около 4080 местных призывных комиссий.

В период с 1963 по 1966 год женатые мужчины были освобождены от этой обязанности. (В эти годы уровень женатых среди мужчин в возрасте от двадцати до двадцати одного года вырос на 10%; директор избирательной службы штата Джорджия вспоминал, что в течение одной недели сорок шесть мужчин, которым было приказано явиться на призыв, женились). Затем закон был изменен таким образом, что женатые мужчины должны были иметь ребенка, чтобы избежать призыва; после этого треть молодых отцов, ответивших на национальный опрос, признались, что угроза быть призванным в армию повлияла на их решение завести ребенка.

Примерно восемь из десяти призванных были выходцами из рабочего класса или бедняков. «Любой парень, у которого есть деньги, может не попасть в армию, — сказал известный адвокат из Лос-Анджелеса, — со 100-процентной уверенностью». Образовательные отсрочки стали синонимом классовых привилегий. Поначалу, простое зачисление на полный рабочий день в четырехлетнюю программу колледжа или аспирантуру освобождало молодых людей. (Студентам, которые не могли позволить себе посещать занятия полный день, не повезло.) «Есть определенные люди, которые могут принести больше пользы за всю жизнь в политике, учебе или медицине, — сказал корпоративный юрист, который был ученым из Родса, — чем быть убитым в окопе». Из двенадцати сотен выпускников