📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаИнтервью сына века - Фредерик Бегбедер

Интервью сына века - Фредерик Бегбедер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Перейти на страницу:

Ф. Б. Ну как актрисе отказаться от такого заманчивого предложения? Конечно, Джессика Честейн или Дженьюари Джонс подошли бы куда больше для Дейзи Бьюкенен… Воздушные, недосягаемые, загадочные… Может, даже Скарлетт Йоханссон?

Дж. М. Оставь: никто не сможет сыграть волшебную Дейзи. Это женщина-мечта, ее невозможно воплотить. Даже Миа Фэрроу это не удалось.

Ф. Б. Ты смотрел «Полночь в Париже»[323]?

Дж. М. Бог мой, какое фуфло, можешь так прямо и написать в своем журнале. Из Фицджеральда и Хемингуэя сделали клоунов. Но больше всего меня возмутило, что Скотт Фицджеральд говорит «старина»! Он не мог употреблять такое допотопное обращение. Когда в романе «старина» говорит Гэтсби, в этом речевая характеристика персонажа: он выскочка неотесанный, пытающийся через фамильярность затесаться в высшее общество. Когда же Вуди Аллен вкладывает это слово в уста самого Фицджеральда, он совершает грубейшую стилистическую ошибку. У Фицджеральда нет с Гэтсби ничего общего, нельзя путать автора и персонаж! Мне нравятся у Вуди Аллена «Матч-пойнт» и «Вики Кристина Барселона», но «Полночь в Париже» — это полный отстой.

Ф. Б. Ты знаешь, что моя дочь от тебя без ума с тех пор, как ты сыграл в «Сплетнице»?

Дж. М. Это единственное, за что меня будут помнить в Америке. Я тут недавно был в Нэшвилле: ко мне подошла какая-то женщина и, трепеща, попросила фото на память: «Вы ведь играли в „Сплетнице“, правда?» Вот этим-то Париж и отличается от Америки. Сегодня ко мне дважды подошли на улице и спросили: «Вы Макинерни, вы писатель?» В Штатах со мной такого не было ни разу. Хочу во Францию!

Ф. Б. Сейчас я выключу маг и мы пойдем во «Флору», пропустим по стаканчику, но прежде я хочу рассказать конец твоего первого романа «Яркие огни, большой город». Я объясню нашим читателям, где происходит действие: улица, светает, главный герой выходит из ночного клуба, под носом кровь, он не может найти такси, у него начинается паника… И вдруг он чувствует запах только что испеченного хлеба, как в детстве. Тогда он снимает свои очки «Рэй-Бан» и отдает их булочнику за кулек горячих булочек. «Тебе надо остановиться, сделать паузу. Всему придется учиться заново».

Дж. М. Вау, ты помнишь текст! Да, кокс — страшная вещь, особенно при посторонних. Поэтому я перестал нюхать в общественных местах. Очень неприятно встречать кого-то, когда ты не держишься на ногах.

Ф. Б. В ответ мне хочется вспомнить название еще одного твоего романа… «История моей жизни»[324]!

(Все смеются.)

Ноябрь 2013 г.
Мишель Уэльбек II

В дверь звонят. Это Уэльбек, он пришел немного раньше. Я крайне польщен тем, что принимаю у себя величайшего французского писателя, несмотря на то что у него аллергия на моего кота. «Странный у тебя кот, — говорит Уэльбек. — Морда злая. Жутковато смотреть. Надо бы его сфотографировать для твоего журнала, пусть читатели сами в этом убедятся». Я возражаю, что не намерен выставлять фотографии Кокошки: нечего его пиарить, он и так склонен к нарциссизму. Кроме того, уточняю я, это не кот, а кошка, а «кисок» — простите мне вульгарный каламбур — в журнале «Lui» («Он») и без того хватает.

Принимать у себя Уэльбека — это вам не хухры-мухры. Прежде всего возникает проблема стряхивания пепла: надо то и дело подставлять пепельницу под то место в пространстве, куда вот-вот упадет пепел его сигареты. Всему миру известно, что Мишель Уэльбек держит сигарету между средним и безымянным пальцами, но мало кто знает, что он патологически не способен сбрасывать пепел в специально предназначенные для этого посудины. Чтобы представить себе формат нашей беседы, вообразите хозяина дома, пытающегося ловить на лету столбики пепла, готовые сорваться с сигареты на рубашку гостя, либо в его тарелку, либо в бокал. Мы едим кускус, доставленный на дом из ресторана «Бебер», и запиваем его вином «Кот-роти». Затем мы переходим к дегустации сыров, подобранных нарочно для Мишеля специалисткой в этой области Николь Бартельми; в основном это мягкие сыры. Десерт я заказывать не стал, потому что знаю: больше нам ничего не захочется. Мы с Мишелем дружим уже двадцать лет: познакомились в начале девяностых, когда оба были безвестными дебютантами. В 1998-м, после выхода романа «Элементарные частицы», Уэльбек стал социально-культурным явлением. Еще два года спустя я написал «99 франков» — роман, идею которого подсказал мне Мишель. С тех пор наши с ним судьбы сплелись воедино, что избавляет нас от конкуренции. Можно сформулировать это иначе: я изначально предвидел и принял его превосходство. Я всегда чувствовал огромную нежность к этому утонченному, усталому писателю, произносящему (не спеша) только искренние, идущие от сердца слова. Мне нравится его читать, слушать, восхищаться им, я понимаю, что даже просто быть с ним рядом — величайшее благо. Он всегда смешной и трогательный, даже когда волосы прилипают у него ко лбу и он кемарит за столом.

Ф. Б. Итак, официальная часть: собираешься ли ты в будущем году публиковать новый роман?

М. У. Мм… Да, но название я тебе не скажу. Тереза требует эксклюзивности.

Ф. Б. В добрый час! Я так понимаю, что ты по-прежнему имеешь дело с «Фламмарионом» (Тереза Кремизи была в тот момент директором этого издательства).

М. У. Для начала я хотел бы поговорить о тебе. Ты написал несколько книг, одни хороши, другие не фонтан. Но ты, безусловно, лучший литературный критик, и уже давно. Поэтому я отношусь к тебе настороженно.

Ф. Б. Ха-ха-ха! Ты согласился прийти на ужин, чтобы меня умилостивить?

М. У. Мм… Я серьезно: ты критик, которого я боюсь больше всех.

Ф. Б. (Смеется.) Нет, Мишель, ты согласился прийти ко мне, потому что теперь нельзя курить в ресторане.

М. У. Доминик Вуане[325] заявила, что главная опасность для детей — это когда курят в квартире. Вот увидишь, скоро нельзя будет курить даже у себя дома! Когда я пишу, я курю гораздо больше, чем обычно. Сейчас я выкуриваю четыре пачки в день. Похоже, без никотина я не смогу писать. Поэтому и уменьшить дозу в настоящий момент невозможно.

Ф. Б. А можно два слова о твоей проблеме с зубами? Ты внешне от этого меняешься. В последний раз, когда ты был у меня (прости, что раскрываю твои интимные секреты…), ты забыл на обеденном столе свои зубы и поехал на Берлинский фестиваль без них. А без зубов у тебя на фотографиях совсем другое лицо… Тебе на это наплевать?

1 ... 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?